Пещера Черного Льда - Джулия Джонс

Райф поплотнее надвинул смоченный спиртом колпачок на железный наконечник стрелы. Визг лошадей резал уши, и Райф старался не думать о нем. Он ведь знал, что Баллик и другие первым делом будут целить в лошадей.

— Райф, стреляй! — Это был Дрей. Ни слова о том, куда и зачем стрелять, и об опасности такого выстрела на таком расстоянии. Просто приказ. Нет. Райф приготовил кремень и огниво. Не просто. Сказав так мало, Дрей подразумевал, что младший брат не только понимает, о чем речь, но и способен произвести такой выстрел, не ранив никого из людей Корби.

Эта мысль отрезвляла. Райф наклонил стрелу так, чтобы она наверняка загорелась, и ударил по кремню. Проспиртованный колпачок занялся с тихим треском, испугавшим кобылу. Но Райфу не нужно было возиться с лошадью — Дрей уже наклонился к ней, успокаивая ее тихими словами и лаской.

С горящей стрелой на луке Райф перенес внимание на кипящий внизу бой. Молотобойцы и мечники из отряда Баллика тоже высыпали на дорогу. Корби с багровым от ярости лицом орал, вращая молот над головой, и его кожаные перчатки промокли от крови. Райф с тихой гордостью сознавал, что Корби являет собой жуткое зрелище — этому способствовала вмятина у него на голове. Бладдийцы плясали вокруг него, опасаясь схлестнуться один на один с человеком, выжившим после такого удара.

С тенью улыбки на лице Райф прицелился. Кибитка была крупной целью и двигалась очень медленно. Если бы не туман и не бой вокруг, попасть в нее было бы плевым делом. Райф перевел дух, ослабил пальцы, держащие лук, выбрал мишенью верхнюю часть кибитки и стал искать линию, которая привела бы стрелу к цели. Он не пытался проникнуть внутрь кибитки. Она была сколочена из мертвых досок, и он не мог «позвать» ее к себе — после того дня у лизунца он хорошо это понял. Искать ее сердце было бы ошибкой, которая стоила бы ему и точности, и времени.

Все другое отошло прочь. Натянутая тетива потрескивала — это был славный звук, наполнявший рот Райфа слюной. Пламя колпачка норовило лизнуть щеку. Мгновение растянулось до отказа. Потом туман внезапно разошелся, бойцы рассыпались, и линия между целью и стрелой сделалась широкой, как проезжая дорога. Райф снял пальцы с тетивы, и стрела рванулась вперед.

Услышав тихое «чвак» тетивы и ощутив отдачу, Райф понял, что ошибался. В кибитке было что-то живое, и в ту долю мгновения, когда тетива хлестнула воздух и его взгляд еще не оторвался от цели, он почувствовал внутри бьющиеся сердца. Много сердец, замирающих и стучащих от страха.

«Стрелу назад не отзовешь». Это было первое, что сказал ему Тем, уча стрелять из лука, и теперь Райф понял, что имел в виду отец. Лучник наносит свой удар в тот миг, когда снимает пальцы с тетивы, а не в тот, когда его стрела впивается зазубринами в тело врага. Эта маленькая разница ничего не значила для Райфа — до этих самых пор.

Удара он не услышал, но пламя тут же охватило стенку кибитки, сменив цвет с голубого на желтый. Место было выбрано удачно, огонь достаточно жарок, чтобы воспламенить дерево, и стрела засела глубоко между бревнами. Помог и ветер, раздувший огонь, как мехами. Через минуту занялась вся верхняя часть кибитки. Полотнища желтого огня лизали дерево, вливались расплавленным металлом в щели и изрыгали жирный черный дым.

Поджог кибитки как громом поразил бладдийцев. Возница отчаянно старался развернуть упряжку — он кричал, стоя на козлах, и нахлестывал лошадей. Бладдийские молотобойцы и копейщики заняли позицию вокруг кибитки, обороняя погонщика с лошадьми. Тоади Скок свалился с коня под ударом налитого свинцом молота, и копейщик тут же проткнул ему живот.

— Райф, Кро, прикройте нас. Когда мы спустимся, спускайтесь тоже и стреляйте по своему усмотрению. — Руки Дрея стиснули кожаную опояску молота. — Главное — не высовывайтесь. Бык, Битти — за мной.

Райф едва успел кивнуть, как брат развернул коня и поскакал вниз по склону. Бык-Молот и Битти Шенк спускались по бокам от него. Бык-Молот на скаку скинул с себя тулуп, открыв панцирь с железными заклепками и освободив руки для работы молотом, из-за которого заслужил свое прозвище.

Райф достал из колчана вторую стрелу. Одно из задних колес кибитки съехало с дороги, и повозка, перекосившись, врезалась в лес, ломая молодые сосны и осыпая искрами хвою. Возница орудовал кнутом что есть мочи, но кибитка застряла во рву. Райф видел ее дверь, заложенную большим железным болтом. Она тряслась, как будто ее пытались открыть изнутри.

Слева от Райфа пропела тетива — это Кро Баннеринг пустил стрелу в бладдийца, который выскочил с мечом наперерез тройке Дрея. Стрела попала в шею, уложив воина на месте. Бладдийские молотобойцы дрались как одержимые; их собольи плащи струились, как масло, и молоты разгоняли остатки тумана. Райф поднял лук, выцеливая кого-нибудь из них. Ему никак не удавалось сосредоточиться. Красное с черным зарево полыхающей кибитки отвлекало его. Дверь продолжали дергать изнутри, но она не открывалась.

Райф, почти не задумываясь, наклонил лук и прицелился в дверь кибитки. Представив, что хочет подстрелить зверя, он «позвал» кибитку к себе, и острая боль кольнула его позади глаз. Глаза щипало, и все перед ними как будто снова заволокло туманом. Прошло несколько пустых мгновений, и Райф едва не выронил лук, но тут до него донесся бешеный стук множества сердец, и ужас наполнил его рот, словно кровь.

Они в западне. Жар припаял железный засов к месту.

Райф дрожал от ужаса, передавшегося ему, и во рту стоял скверный металлический привкус. Кро рядом с ним прицелился для второго выстрела. Райф украдкой поменял стрелы, выбрав охотничью, с толстым древком, способную свалить лошадь одним ударом. Она была слишком тяжела для его лука, и он держал ее только ради длинного лука Дрея, но все-таки наложил ее на тетиву. Если он будет осторожен и приложит достаточно силы, стрела, быть может, и долетит до цели.

Райф затратил лишь долю мгновения, чтобы прицелиться. Последние волокна тумана охватили, точно петлей, его шею, когда он нашел линию, соединяющую стрелу с железным засовом кибитки. Лук вздрагивал у него в руке. Райф не смел думать, не смел спрашивать себя, что и зачем он делает. Память об ужасе внутри кибитки пересилила все. Найдя линию, он успокоился, и дрожь в руках прошла. Тихо, как дышат во сне, он отпустил тетиву.

Стрела ринулась к цели сквозь завитки огня и дыма. Даже оттуда, где он стоял, Райф услышал лязг металла, ударившего о металл. Дверь на миг заволокло дымом, а потом Райф снова увидел ее, сотрясаемую изнутри. После трех ударов засов отскочил, дверь распахнулась, и из нее повалил дым.

Райф провел рукой по лицу. Он не знал, его ли стрела помогла делу, но ему почему-то было все равно. Дверь открылась, и оттуда посыпались люди. Сгорбленные, прикрывшие руками лица, они с кашлем и криками разбегались кто куда.