Поцелуй смеющегося Будды - Ирина Шанина

Чжу Пэнь пошел со второй группой.

Здание гостиницы было построено относительно недавно, лучшие номера выходили окнами и балконами на площадь с фонтаном, номера подешевле упирались в почти отвесный склон, густо заросший лианами. Большинство желало поселиться с видом на фонтан, и только инспектор Пэнь проявил завидную неприхотливость, согласившись на скромный одноместный номер на первом этаже, выходивший окнами на задний двор.

Мальчик-портье проводил инспектора до дверей номера, не порываясь взять у него сумку (чутье, выработанное месяцами работы в гостинице, помогало парню безошибочно определять, кто из туристов даст хорошие чаевые, а с кем не стоит напрягаться).

Номер оказался вполне приличным, несмотря на свое непрестижное расположение: полутораспальная кровать, кресло, деревянный комод с зеркалом, телевизор, в одном углу — встроенный шкаф, рядом дверь в санузел, в другом углу — мини-бар. Инспектор подошел к окну и отодвинул раму, на улице уже совсем стемнело. Неожиданно идея проникнуть под покровом ночи в дом на горе показалась не такой уж и привлекательной.

Чтобы хоть немного оттянуть ту минуту, когда придется пуститься в опасное путешествие по крутому склону, Чжу Пэнь включил телевизор, подошел к бару, открыл его, немного подумал и взял бутылку пива. Крепкие напитки он решил отложить на потом, когда вернется (если вернется — гаденькая пугливая мысль промелькнула в голове инспектора, но не исчезла, а затаилась где-то на задворках сознания).

Инспектор сел в кресло и лениво пощелкал пультом. Ничего интересного, хотя обычно в приличных отелях есть кабельное телевидение. Чжу Пэнь допил пиво и встал за второй бутылкой. Когда он вернулся в кресло, на экране появилась заставка какой-то неизвестной ему киностудии, символом которой был дракон. Дракон порычал на публику, почти как лев в «Метро Голдвин Майер». Быстро промелькнули титры; фамилии исполнителей главных ролей также ничего не сказали инспектору. «Наверное, «Тайвань мувиз»», — подумал он. Тем временем картинка на экране сменилась, теперь там появилось название «Поцелуй смеющегося Будды». Похоже, это был третьеразрядный боевик — большие алые буквы, с некоторых стекала красная жидкость, похожая на кровь.

Сначала на экране появились декорации, изображающие священный остров Пэнлайдао. Кучка дурно загримированных людей, в которых с большим трудом можно было признать Бессмертных из народного эпоса, держала совет. На повестке дня стоял один вопрос, кому выпадет честь отнести на землю волшебный бриллиант «Поцелуй смеющегося Будды». Добровольцев не нашлось: ни Царь драконов Лун Ван (периодически подергивающееся чучело длиной, если верить преданиям, около 1 ли), ни обезьяноподобный Ди Ку, ни возница Луны Ван Шу, ни Дунфан Шо (чья кандидатура выдвигалась особенно настойчиво, так как именно он является покровителем золотых и серебряных дел мастеров) не пожелали отправиться на землю.

Трехголовый Ли Чжу вызвался сам, но ему было строго указано, что он никак не может манкировать своими должностными обязанностями: караулить волшебное дерево фучаншу, на котором созревает чудесный камень ланьгань. К тому же, по сравнению с другими обитателями земли, у Ли Чжу была пара лишних голов, так что вряд ли ему удалось бы выполнить задание, не привлекая ничьего внимания.

Бессмертные спорили уже минут пять экранного времени, а консенсуса так и не находилось, пока кто-то (судя по оголенному животу и вееру в руках, это был Чжунли Цюань) не предложил кандидатуру Лю Дунбиня.

Лю Дунбинь даже не подозревал, какая ему выпала честь. Да и кто бы на его месте думал о бриллиантах и долгом опасном путешествии в мир людей. В момент, когда решалась его судьба, легкомысленный Лю охмурял смешливую барышню и вполне преуспел в деле ухаживания, если бы не два непредвиденных обстоятельства. Первым обстоятельством был муж красотки, некстати вернувшийся домой. С этим еще можно было как-то разобраться. Но едва Лю Дунбинь, засучив рукава, стал разбираться с так не вовремя вернувшимся супругом, как в дверном проеме появилось второе обстоятельство, в котором Лю с некоторым удивлением узнал своего учителя Чжунли Цюаня.

Любимый учитель был настроен весьма решительно: он потребовал прекратить драку, извинился перед несостоявшимся рогоносцем и решительно вывел ученика на улицу, где и поведал ему о неотложном поручении.

Разозленный Лю сначала хотел было отказаться, но потом подумал о земных красавицах, домашнем пиве и массе приключений, которые сулило ему путешествие. Поэтому он поломался для виду, а потом согласился. Отправляться нужно было немедленно, времени до открытия монастыря оставалось не так уж много.

На этом месте инспектор Пэнь почувствовал неудержимое желание посетить туалет, дабы избавиться от излишка жидкости. Когда он вернулся, действие значительно продвинулось вперед. На экране возникла гора, в которой инспектор не без удивления опознал пик Виктория. Правда, на том пике (который, конечно же, еще не был назван именем английской королевы) отсутствовали отели, железная дорога, да и смотровой площадки еще не было. Растительность изменилась мало, разве что была несколько гуще и пышней.

Сильно нетрезвый главный герой зачем-то с маниакальным упорством лез на гору, хотя по всему выходило, что путь его должен лежать вниз, к морю.

Инспектор поморщился, он не любил бессмысленных действий. Смотреть на то, как Лю Дунбинь шаг за шагом удаляется от цели своего путешествия, было невыносимо, Чжу Пэнь встал и решительно отправился к бару за очередной бутылкой пива. Открыв бутылку, инспектор подошел к окну и выглянул на улицу. Темнота сгустилась так, что к ней теперь вполне подходило определение «хоть глаз выколи». Инспектору еще сильнее захотелось остаться здесь, в уютном гостиничном номере, но он знал, что этого не сделает, что через некоторое время он вылезет через окно и отправится вверх по склону. Почти как идиот Лю Дунбинь в фильме.

Когда человеку очень не хочется делать что-то, но сделать это придется, мозг обычно придумывает лазейки, чтобы оттянуть выполнение задания на некоторое время: «я сделаю это через пять минут» или «у меня еще вся ночь впереди». Да вы и сами легко назовете не меньше дюжины уловок, которыми в подобных случаях пользуется ваш мозг. Мозг инспектора Чжу Пэня, поддерживаемый внутренним голосом, настоятельно советовал… досмотреть фильм.

Инспектор вздохнул с облегчением, сел в кресло и, незаметно для себя, уснул.

Когда он проснулся, на экране уже не было Лю Дунбиня, зато там фигурировала какая-то женщина, внимательно разглядывающая лежащий на ладони бриллиант. Лицо женщины показалось инспектору смутно знакомым, он честно попытался вспомнить, в каких фильмах она играла. Фильмов вспомнить не удалось, зато женщину он узнал: ее фотографии вот уже несколько дней украшали стены отдела по расследованию убийств.

Каким образом русская попала в фильм, Чжу Пэнь не понимал. Его рассудок попытался найти этому вполне приемлемое объяснение: актриса очень похожа, тот же типаж.

Тем временем камера отъехала назад, и стало ясно, что женщина сидит в кабинке туалета и что она не слишком трезва. Анна (почему-то инспектор сразу стал мысленно называть ее этим именем) еще раз внимательно посмотрела на камень и проглотила его. После чего попыталась открыть окно. Окно открылось далеко не сразу, но дама оказалась упорной, находчивой, но не очень ловкой. Когда она взгромоздилась на подоконник, инспектор подумал, что ей лучше бы покинуть туалет через дверь, чтобы избежать травмы.

Барышня на экране, однако, придерживалась мнения, что через дверь ей идти никак нельзя. Она вывалилась из окна и приземлилась на асфальт с грацией беременной бегемотихи. Смотрелось это так забавно, что инспектор решил, что, наверное, это все же комедия. Тут вновь дал о себе знать мочевой пузырь господина Чжу, он еще раз наведался в санузел, а когда вышел, с экрана на него смотрело хорошо знакомое лицо — лицо худощавого парня, проживающего в том самом доме на пике Виктория и предпочитающего изделия фирмы «Рибок». Это именно он столь недружелюбно обошелся накануне с инспектором. У Чжу Пэня появилось устойчивое ощущение, что над ним издеваются. Если сходство актрисы с разыскиваемой русской еще могло иметь разумное объяснение, то появлений на телеэкране второго персонажа, тесно связанного (в чем инспектор был теперь совершенно уверен) с делом об убийствах, никак не могло быть простым совпадением. Таких совпадений не бывает. А если вдруг они встречаются, то стоит в этом разобраться.

Инспектор вытащил свое тело из кресла, двумя глотками прикончил бутылку и, не выключая телевизор, вышел из номера.

Несмотря на поздний час в лобби отеля было довольно многолюдно. Дисциплинированные туристы из Юго-Восточной Азии оккупировали четыре из десяти столиков в здешнем баре и теперь по-восточному обстоятельно знакомились с ассортиментом горячительных напитков. Ресторан тоже еще работал, но инспектору Пэню было не до еды. Он подошел к стойке регистрации и поинтересовался у портье, есть ли в отеле кабельное телевидение. Портье кивнул, после чего Чжу Пэнь задал еще один вопрос: есть ли у портье программа кабельного телевидения. Портье молча указал на стопку буклетов, лежащих на стойке, добавив, что есть платные каналы (здесь служащий отеля сделал паузу и со значением посмотрел на инспектора — видимо, речь шла о порноканалах). Чжу Пэнь проигнорировал намеки портье, взял один буклет и вернулся в номер.