Охотник на творцов - Александр Лобанов (АТ)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А затем мотороллер врезался во флегматичную корову. Удар оказался достаточно сильным, чтобы вздутое брюхо лопнуло и склизкие потроха вывалились. Вблизи от вида распотрошённой коровы мне захотелось блевать – гораздо больше, чем до этого: запах просто выбивал разум. Да и ползающие по телу опарыши и дыры в шкуре, развивающиеся на ветру потроха и шлейф из слизи – это не то, что мне хотелось бы сегодня увидеть.
Я старался не присматриваться и лишь обрадовался, когда мотороллер завяз во всей этой мешанине, а затем одним прыжком запрыгнул на его заднюю часть, вторым перескочил на спину коровы, которая стала неспешно поворачивать вслед мне голову – под ногой что-то затрещало, третьим и финальным прыжком я запрыгнул на дрона, которого приметил ранее.
Периферийным зрением я заметил, как псы и свинья врезались в общую кучу плоти, а дрон, перекошенный моим наскоком, полетел по кривой, быстро снижаясь – я всё же не в его весовой категории.
– Ой, не могу! Рыцарь на скакуне. Великий победитель некро-коров! Ковбой доморощенный! – ухахатывался Брут на мои попытки выжить. Ну а я скрипел зубами.
Вокруг проплывали старенькие панельные пятиэтажки с открытыми дворами. Я же пытался рулить дроном – получалось не очень. Кроме того, механическая погонь от перегрузки и просто из вредности пищала и мигала огнями на все лады. Надежды спрятаться в переулках ни малейшей!
И совершенно не удивительно, что мой финт не понравился преследователям: они находились почти в двух сотнях метров, когда бандит с рукой-пушкой выстрелил по этой переливающейся мишени. К счастью, в меня он попасть не мог, а вот в разделявшую нас баррикаду из плоти и механизмов – вполне.
Скажем так, град из щебёнки и асфальта, металлических фрагментов и кусков плоти разной степени гнилости – это удовольствие значительно ниже среднего. Взрывной волной и осколками меня сбросило с дрона и с размахом приложило о землю.
Ауч. Нет, даже так: АУЧ!!! Перед глазами пошли круги, но стоило повернуть голову, как я увидел, что почти добрался до магистральной трассы и простора. Уже виднелись массивные башенки банка. Я, скрипя зубами, стал подниматься, не совсем чувствуя наличие некоторых частей тела. Хорошо меня приложило!
И тут с трассы на дорогу, вдоль которой я всё время двигался, вывернули две массивные чёрные машины – если меня не подводит склероз, то именно их я видел через взор Брута в начале охоты на меня любимого. И я не удивился, когда за полсотни метров они встали поперёк дороги, перегородив мне путь.
Возникла мысль повернуть в один из дворов. На то, что это плохая идея намекали полдюжины людей с автоматами, которые заняли место за машинами.
Тут между машинами показался и сам Маргинал, приветственно разведя руки:
– Хорошая погоня! Красивая! Но пора заканчивать, – улыбнулся мой двуличный информатор. – Сдавайся, Сергей, мы больше не будем тебя жалеть!
– Брут, может, уже поможешь? – осторожно прошептал я. – Магическая способность, заправленная тобой вчера Мимолётной верой, была бы сейчас очень кстати. А то ведь в плену меня могут и убить.
– Дай подумать… – Брут и в самом деле задумался. А через пяток секунд выдал ехидно: – Пожалуй, нет. Тем более то, во что я вложился тебе сейчас мало поможет.
– Ну и сволочь же ты, Брут.
– Стараюсь, – почти промурчал мой напарник. – О тебе забочусь. Расслабился совсем. Почувствовал себя бессмертным. Вот пропаду я, и кто тебя вытаскивать будет?
Ответить, что от такой занозы хрен избавишься, я не успел. Меня скрутили, не поленившись обругать за тошнотворную вонь и за ошметки слизи, которыми якобы “испачкаю салон” – спасибо некро-коровке. Десяток секунд спустя с мешком на голове меня закинули в одну из машин. А где-то в отдалении послышались звуки полицейских сирен.
Глава 13. Или о том, почему порой полезно ходить в гости?
Это оказалось очень вежливое похищение. Насколько вежливым может стать похищение после нескольких попыток убить. С тщательным обыском, – раздетый почти до трусов и собранный обратно – с изъятием всего потенциально способного использоваться как оружие. К счастью, переодели в чистую одежду, не воняющую мёртвыми коровами и прочей дрянью. Упоминать, что это несколько затруднительно в тесноте машины, думаю, излишне. После к мешку на голове присоединились пластиковые стяжки на руках и под рёбра упёрлось что-то металлическое, с высокой вероятностью – стволы пистолетов, которые держали пара бугаёв-охранников, которые прессовали меня плечами всё время поездки.
Всё это происходило в тёплом салоне машины, где мне даже предложили напитки и орешки. И когда я согласился, то для трубочки проделали отверстие в мешке. А Алексей даже предложил включить музыку по моему вкусу. Впрочем, похищали меня впервые, возможно, это обычное дело?
Как бы то ни было, но поездка продлилась не больше четверти часа. А затем с меня сняли мешок, и Алексей с вежливой улыбкой шепнул:
– Специально ради тебя не пожалею дружеских объятий, если начнёшь глупить и рыпаться, – и металлическая рука-протез приобняла меня за шею, готовая свернуть её в миг. – Брут, тебя это тоже касается.
Я чуть не засмеялся. Адреналин погони отступил, и я прочувствовал все прелести скоротечного боя. Спина – словно игольница: мелкий щебень и кусочки дерева. Я в своём состоянии мог ловить только черепах и то с переменным успехом.
Предупреждение же оказалось приурочено к месту, куда нас доставили. И нет, уважаемый читатель, это оказался не зловещий склад или какое-то тёмное злодейское логово. Нас встречал театр “Оперы и Балеты”, тот самый, где и выступал Алексей. И судя по шуму, там сейчас самый разгар репетиции, даже несмотря на задержку начала театрального сезона.
Маргинал практически внес меня в двери. В пару улыбок разобрался с охраной и бабушкой-гардеробщицей. И повёл по лестницам, укрытым красными ковровыми дорожками, по залам со множеством сидений и по узким коридорам с высокими потолками, и странно украшенными лепниной. Настолько обнаглели, что даже не через чёрный ход ведут!
Я не сопротивлялся и лишь активно крутил головой. Театр. Здесь я бывал ещё реже, нежели в библиотеках. Нет, уважаемый читатель, здесь меня не пытались убить… по крайней мере до сего дня, но и насладиться театральным действом я не мог. Для меня были закрыты все оперы, балеты, представления и большая часть
