Мимоходом - Дмитрий Борисович Осипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это что? Звонок? Ну ладно, тему: «Нигерия» изучите по учебнику.
Сергей Сергеевич долго не мог привыкнуть к своему новому креслу.
Раньше он возглавлял завод по изготовлению травокосилок с двигателем внутреннего сгорания, однако, его родная партия «Единая Россия» поставила перед ним очередную задачу. Задачу по увеличению продолжительности жизни россиян в регионе.
Для решения этой задачи его пересадили из кресла директора завода ИНМЦЗПИТ (Инвестиционный, нанотехнологический, модернизированный, цифровой завод по изготовлению травокосилок) в кресло главного врача клинической больницы имени доктора Пилюлькина.
Такую пересадку позволяло сделать его универсальное образование, в дипломе, который он купил в Московском метро на станции Таганская, было сказано, что он универсальный менеджер, окончивший Московский модернизированный университет при Президенте России.
В действительности за плечами Сергея Сергеевича было 8 классов, затем последовал коридор и колонии усиленного, строгого режимов.
С приходом нового Президента один из братков захудаловской преступной группировки занял ключевой партийный пост в партии власти, он и подтянул Сергея Сергеевича с погонялом «Мыло» на государственную службу.
Служба ему понравилась, в мэрии он занимался тем же, что и в 90-х, только без стрельбы, бит и прочих рабочих инструментов. Армия боевиков была внушительной. В неё входили полицаи, жандармы, прокуроры, которые за определенную плату решали любые вопросы. В 90-х надо было рисковать собственной шкурой, теперь всё было по другому.
Сергей Сергеевич подошел к окну, привычка не открывать жалюзи появилась с 90-х, поэтому он смотрел на улицу через раздвинутый пальцем руки небольшой проем.
На улице царила осень с преобладанием красно-желтого цвета. Ветер гнал опавшие листья на юг. Солнце дарило последние лучи уходящего года.
В дверь постучали. Сергей Сергеевич отошел от окна.
– Входите!
Дверь распахнулась и на пороге возникла фигура одного из плеяды нефтемагнатов современной России – Надувайло Романа Петровича. Его лицо было багровым от злости.
– Сколько меня здесь будут держать? Мне надо работать, а я отлеживаю бока.
– Присаживайтесь Роман Петрович. – главный врач указал на кресло.
– Сейчас разберемся. – нажав кнопку на пульте, расположенном на столе сказал: « Катенька, быстренько, мне на стол историю болезни Романа Петровича Надувайло!»
Не прошло и пяти минут, как в кабинет вошла Катенька. Большегрудая брюнетка с ногами от линии роста волос на голове.
История болезни легла на стол, а Сергей Сергеевич по привычке чуть не хлопнул ладонью своей правой руки по массивным, вздёрнутым ягодицам Катеньку, но вовремя остановился.
– Спасибо! Свободна!
Полистав историю болезни Надуйвало, он вздохнул.
– Роман Петрович, я полностью согласен с Вашим лечащим врачом. Есть небольшие проблемы с Вашим здоровьем, но они решаемые, а для этого нужно время. Наша модернизированная, оптимизированная, нанотехнологичная медицина в состоянии излечить Вас.
Тем временем Нудувайло внимательно вглядывался в лицо главного врача, по его лицу было видно, что в его мозжечке идет какой-то процесс. Вероятно, процесс узнавания.
Главный врач продолжал: «Из Вашей истории болезни видно, что Ваше артериальное давление не стабильно, то 150 ньютонов, то 90. Сердце, вместо того чтобы соблюдать ритм – тик-так, бьется – тики-таки, что видно по кривой в кардиограмме, кроме того, в крови обнаружены лейкоциты с эритроцитами…
«Мыло!» – вскричал Роман Петрович.
Вглядевшись в Надувайло внимательно, Сергей Сергеевич заорал: «Бита»! Брателло! А я сначала тебя не узнал. Живой!»
– Да я тебя вообще похоронил, прошел слушок, что тебя на зоне завали. А ты живой. Людей лечишь. А раньше помнится, калечил. Лепило бля!!
– «Бита» у тебя, что бабла мало? Приканал в этот беспредел. Душняк, а не больничка. Западло братку с такой мастью и баблом здесь рога мочить, Канай к немчуре или евреям, там настоящие лепилы, не чета нашим – оптимизированным.
Вася Хренов получил погоняло «Немой», не за то, что он был нем, а за то, что во время следствия и суда умудрялся не говорить. Он вообще с правоохранителями никогда не разговаривал, он их, как он и сам неоднократно говорил своим корешам из криминальной среды, презирал. Все 12 раз, когда он оказывался под следствием, ему назначали судебно-психиатрическую экспертизу. Каждый раз следователь, расследовавший Васькино преступление предполагал, что его мутизм имеет природу серьезного психического расстройства. Заключение эксперта о том, что объект экспертизы психическим заболеванием не страдает, ставило следователя в очень трудное положение. Приходилось всё тщательно доказывать, косвенными уликами, прямых улик Васька не давал – он молчал. Других прямых улик в принципе не было, так как Вася Хренов был вором. А все прекрасно знают, что кража – это тайное похищение имущества, когда тайно воруют, о свидетелях речи не может и быть.
Своё семнадцатилетие Вася встретил в следственном изоляторе, Остальные дни своего рождения он встречал в колониях общего, усиленного и строгого режимов в различных уголках России.
И вот, наконец, появилась перспектива, что своё пятидесятилетие Вася Хренов встретит на свободе, в день его рождения оканчивался очередной срок отбытия наказания.
До освобождения оставались минуты, Вася сидел на стуле, ждал документы из спецчасти одной из знаменитых мордовских колоний со строгим режимом и размышлял: «Пятьдесят лет живу, и что? Ничего! Ничего, чем можно гордиться. Больше чем на 10 кусков не воровал. 12 раз садился. Жизнь уже идет к финишу, а мною ничего и не сделано. Я должен, я обязан оставить своё имя в истории фартовых. Я должен совершить кражу века. Я сделаю это!…»
«Немому» повезло, он купил железнодорожный билет в плацкартный вагон скорого поезда «Жигули», который проходил через Рузаевку. Его путь лежал в столицу. А тем временем столица безмятежно спала, и не могла знать, что к ней на скором поезде «Жигули» приближается Вася Хренов – профессиональный вор с 12 судимостями, который горит желанием украсть такое, что столице долго станет не до сна.
Располагаясь на верхней полке Хренов увидел одинокий чемодан, стоящий возле столика, появилось желание спуститься вниз, взять этот ничейный чемодан и сойти на следующей станции. Он слез в полки, прошёл к купе проводников, расписание прохождения поезда сломало его план. Следующей остановкой была Рязань, а до ней еще ехать пять часов. Потом он вспомнил о своей миссии и отправился на своё место.
Спать не хотелось, он думал, что бы украсть. Украсть такое, чтобы об этой краже писали все газеты, говорили все каналы телевидения. Чтобы все
