Хроники Брэдбери - Сэм Уэллер

адресу: Кларксон-роуд, 10750, с тремя спальнями и ванной. За домом имелась зеленая лужайка и отдельный гараж – идеальное место для рабочего кабинета. Заняв денег на первый взнос у родителей, Рэй и Мэгги купили дом за двенадцать тысяч долларов и переехали 3 августа 1950 года.

Несколько недель спустя вышел хвалебный обзор Кристофера Ишервуда на «Марсианские хроники» в первом выпуске журнала Tomorrow. До тех пор отзывов о книге было мало, и ни одного в крупных журналах. Высокая похвала признанного критика давала надежду на то, что интеллигенция пересмотрит свои взгляды на фантастику, – во всяком случае, Рэй очень на это надеялся. Ишервуд писал: «При обсуждении творчества Брэдбери неизбежно всплывает имя По – не потому, что Брэдбери ему подражает (хотя и является, несомненно, его учеником), а потому, что уже заслуживает сопоставления с величайшим мастером жанра».

Это был, пожалуй, самый важный довод, освобождавший Рэя из научно-фантастических оков. Ишервуд четко давал понять, что Брэдбери выходит далеко за рамки жанра: «Его блестящая, бесстыжая фантазия не нуждается в оправданиях за свои сумасшедшие скачки от возможного к невероятному. В механизмах его интересует исключительно символизм и эстетика. Сомневаюсь, что он мог бы стать пилотом, а тем более инженером космического корабля».

Когда работа над «Человеком в картинках» близилась к завершению, в книгу был добавлен последний недостающий элемент. Как-то раз Уолтер Брэдбери заметил: «Мы задумывали «Марсианские хроники» как роман. Может, сделаем то же самое с «Человеком в картинках»?» Рэй всерьез задумался о предложении редактора. Уолтер Брэдбери не хотел включать в сборник рассказ «Человек в картинках», а Рэй чувствовал, что тот может связать все истории воедино, и буквально накануне отправки рукописи придумал интересную рамку повествования с участием Человека в картинках. Он написал жутковатый пролог к новому сборнику, в котором молодой рассказчик, прогуливаясь жарким и влажным летним днем по улицам Висконсина, встречается с другим прохожим – бывшим циркачом, исчерпавшим свою удачу. Это Человек в картинках, ходячая иллюстрация, с ног до головы в татуировках, из-за которых он не может найти работу. Татуировки необычны: ночью они оживают, и пугающие акварельные пятна пророчат ужасное будущее.

Каждая татуировка на теле Человека в картинках представляла один из рассказов сборника – решение весьма оригинальное. Чтобы задать настроение книги, Рэй написал еще несколько интерлюдий, связывающих первые истории между собой; в них татуировки изменяют форму, расплываются и превращаются в различные видения будущего. В эпилоге рассказчик, лежа рядом с новым знакомцем у костра, смотрит на его спину, где смешиваются цвета и формы. Книга заканчивается еще одним видением будущего: последняя татуировка трансформируется в четкий рисунок, на котором Человек в картинках душит рассказчика.

Рэй сдал рукопись книги 19 августа 1950 года и продолжал переписываться с Уолтером Брэдбери, чтобы подготовить ее к публикации в начале следующего года. При этом ему удалось одержать маленькую победу и уговорить редактора убрать слова «научная фантастика» с обложки книги. Тем не менее Уолтер Брэдбери настаивал на том, что логотип «Научная фантастика от Doubleday» должен присутствовать хотя бы на титульном листе. Рэй протестовал. Для него это была символическая битва – тихая борьба против ярлыка жанрового писателя, начавшаяся еще в старших классах. 29 сентября 1950 года он написал Уолтеру Брэдбери с еще одной просьбой совсем убрать пометку «научная фантастика»:

«…Могу ли я теперь робко попросить убрать ее и с титульной страницы? Думаю, мы получили бы больше отзывов на «Хроники» от серьезных критиков, если бы не пометка «научная фантастика». Можем ли мы что-то с этим сделать? Пожалуйста, Брэд! Правильно ли ставить свечу под сосудом?[31] Я понимаю, что у вас есть финансовые планы по сборникам рассказов, но почему нельзя дать две рекламы – одну для руководителей книжных магазинов, а другую, без ярлыка научной фантастики, для критиков и массовой аудитории? Мое имя уже достаточно известно среди читателей научной фантастики, так что они ознакомятся с книгой и без специальной пометки, вы так не считаете? Вы шли мне навстречу в столь многом, что очень неловко снова донимать вас этой просьбой, однако обзор Ишервуда вновь подчеркивает ее важность. Если книга понравилась ему, почему не критикам Atlantic, Harper’s, SRL и других крупных изданий? Разве мы не упустили по меньшей мере тысячу продаж из-за того, что не смогли предложить «Хроники» некоторым критикам без пометки «научная фантастика»? Я много лет восхищаюсь [Олдосом] Хаксли и ни разу не слышал, чтобы его называли автором научной фантастики, как и Джорджа Оруэлла. Говоря это, я не хочу выглядеть самонадеянным – мне всего лишь хочется признания людей, которыми я восхищаюсь и на которых равняюсь».

Рэй всегда до мелочей вникал в судьбу своих книг, поэтому не только боролся с пометкой «научная фантастика», но и предложил собственную концепцию обложки нового сборника. Он хотел, чтобы на ней было схематичное изображение человека в оранжево-красных тонах с телом, испещренным примитивными символами в духе наскальных рисунков: луна, солнце, змеи и человеческие фигурки. К счастью, Уолтеру Брэдбери понравилась идея, он передал ее в художественный отдел Doubleday, и там тоже все согласились. «Из художественного отдела просили передать вам, что вы замечательный дизайнер обложек», – писал Уолтер Брэдбери 10 октября 1950 года.

Пока издательство готовило «Человека в картинках» к выпуску, Рэй и Мэгги обживались в новом доме на Кларксон-роуд. После тесной двухкомнатной квартирки в Венеции они наконец смогли вздохнуть свободно – и очень кстати, потому что Мэгги вновь ждала ребенка.

Как-то раз Кристофер Ишервуд позвонил Рэю и спросил, можно ли зайти в гости. Он хотел познакомить Брэдбери со своим другом, известным автором и философом Джеральдом Хердом. Шестидесятилетний Херд был уважаемым интеллектуалом, в прошлом лектором Оксфорда, комментатором научных передач на BBC и автором десятков книг, главным образом об эволюции сознания человека. Он сам попросил Ишервуда познакомить его с молодым писателем. Рэй не поверил своим ушам: человек с такой репутацией, столь уважаемый интеллектуал, хочет с ним познакомиться!

«Мы всего несколько недель как переехали, и у нас не было мебели, – вспоминал он. – В гостиной стоял только диван и никаких стульев. Я сказал Кристоферу: «Не приводите его, у нас не на чем сидеть». А Кристофер ответил: «Посидит на полу». Я воскликнул: «Нет уж, это я посижу на полу!»

Тихим лос-анджелесским вечером в дверь дома по Кларксон-роуд постучали. На крыльце нового дома Брэдбери стояли Кристофер Ишервуд и Джеральд Херд. Почетного гостя усадили на диван рядом с хозяйкой, а хозяин и Ишервуд сидели на полу. Херд задавал Рэю