Гарантирую жизнь. Ведич - Василий Головачев

– Тебя подождать?

– Не надо, сам доберусь. А ты что ж, сегодня сразу домой? С Дианой своей не встречаешься?

– Если бы своей… Только вчера ходили в театр, боюсь показаться назойливым.

– А если она ждет, пока ты тут играешь благородного дона?

– Ты думаешь? – оживился Дмитрий.

– Позвони и узнаешь.

– Уже десять часов…

– Самое время для прогулки по набережной.

Дмитрий в нерешительности потоптался в раздевалке, потом все-таки достал мобильный телефон. В трубке раздался тихий голос Дианы:

– Слушаю вас.

– Это я, – сказал Дмитрий. – Добрый вечер. Не поздно?

– Нет.

Показалось, что в ее голосе прозвучала нотка радости, или он выдает желаемое за действительное?

– Что у тебя с голосом?

– Так, ничего, простыла немного.

– Каким образом? Август на дворе!

– Посидела в машине с кондиционером, и вот результат.

– Хочешь, я тебя вылечу?

– Прямо по телефону?

– Зачем по телефону? Давай встретимся, и я научу тебя дышать по-акульи.

– Как-как? – удивилась девушка.

– Ученые разгадали секрет, почему акула никогда не болеет, хотя у нее слабый иммунитет. Все дело в эндогенном дыхании. Акула использует кислород, вырабатываемый клетками собственного тела. Этому можно научиться, применяя тренажер Фролова, а можно и без тренажера, я методику знаю.

– Это сложно?

– Не сложнее, чем научиться плавать.

Пауза. Дмитрий затаил дыхание.

– Хорошо, приезжай.

– Жди, через двадцать минут я у тебя.

Дмитрий выключил телефон и в порыве благодарности обнял отца.

– Спасибо, пап!

– Не за что.

– Честно говоря, я и не мечтал о встрече.

– Жива учит не просто мечтать, – проворчал Михей Олегович, – а действовать. Мечты слабых – бегство от действительности, мечты же сильных формируют действительность.

Дмитрий двинулся к двери.

– Ты с ее родителями познакомился? – догнал его мягкий голос отца.

– Нет еще, – оглянулся он. – А что?

– Приглядись к ее маме, вдруг тещей станет. А характер тещи надо знать заранее. Не помню, кто из юмористов изрек: его теща – та еще штучка, ее выгнали из мафии за чрезмерную жестокость.

Дмитрий засмеялся, махнул отцу рукой и вышел.

Через четверть часа, уже в темноте, он подъехал к дому Дианы на улице Добролюбова и увидел у подъезда фигурку в белом платье. Девушка ждала его под фонарем с сумочкой через плечо, зябко обхватив себя руками. Он выскочил из машины, распахнул дверцу, взял Диану за руку и поцеловал пальцы.

– Господи, да ты действительно горячая, как печка! Может, никуда не пойдем, полежишь дома, полечишься?

– Нет уж, пообещал превратить меня в акулу, так превращай.

– Ну, сразу только сказка сказывается, да не сразу дело делается, – принял он ее тон. – Нужна все-таки тренировка. Однако головную боль и температуру я сниму. Садись на переднее сиденье.

Диана села в машину. Дмитрий устроился на заднем сиденье, вытянул вперед руки, повернув их ладонями к вискам девушки.

– Закрой глаза и думай о чем-нибудь приятном.

Диана послушно закрыла глаза.

Он сосредоточился, вошел в состояние энергопередачи.

Прошла минута, другая.

– Так тепло… – прошептала Диана. – Голова плывет…

Еще через несколько минут он сделал ладонями круговые движения, как бы наматывая на них бесплотные струйки черного дыма, и резко сбросил «намотку» с рук.

– Сеанс закончен.

Он пересел на место водителя.

– Как странно… – прошептала она не сразу, боясь пошевелиться. – Голова легкая-легкая… не болит… и дышится легче… ты волшебник?

Дмитрий засмеялся.

– Я спец по выживанию, и только. Могу прочитать лично для тебя курс лекций «Белояра» и позаниматься с тобой дополнительно. Научишься всему, что умею я.

– А ты где учился?

– О, везде, где только можно, у разных людей, у отца с дедом, у друзей. А начинал еще в армии. Я служил в погранвойсках на таджико-афганской границе, в спецгруппе «А», и командир научил меня многому, не только воевать, что пригодилось потом в жизни.

– Расскажи, – заинтересовалась Диана.

– Подожди, – остановил он ее. – У нас два варианта на вечер, если ты, конечно, не возражаешь. Первый: оставляем машину здесь и идем гулять по набережной с заходом в какой-нибудь ресторанчик. Второй вариант – сразу идем в ресторан.

– Предлагаю третий, – улыбнулась Диана, внезапно накрывая его руку своей. – Идем гулять, а кофе пьем у меня дома, под музыку Вивальди. Не возражаешь?

Дмитрий внимательно посмотрел в глаза девушки, мерцавшие таинственно-ждущим светом, наклонился и поцеловал ее в губы. Она не отодвинулась и ответила… Поэтому прошло какое-то время, прежде чем они смогли оторваться друг от друга и отдышаться.

– Это называется лечением, – сказала Диана задумчиво. – Может быть, мне следовало заняться им раньше?

Дмитрий засмеялся.

– Вот тут ты права.

– Это мужчины всегда правы, а женщины просто никогда не ошибаются. Только не делай, пожалуйста, далеко идущих выводов.

– Я не делаю, – поспешил заявить он.

– Тогда пошли пройдемся.

Они вылезли из машины и направились по Добролюбова к Красному мосту, затем свернули налево, на набережную.

– Расскажи, как ты попал в погранотряд, – попросила Диана, беря его под руку; она еще не привыкла к тому, что у нее не болит голова и не заложен нос, и прислушивалась к себе.

– Да как и все, – пожал плечами Дмитрий. – Призвали в армию, а так как я уже в восемнадцать лет занимался боевыми искусствами, то и направили к пограничникам. Нас прозвали головорезами, хотя никому мы, естественно, голов не отрезали, напротив. Наркоторговцы за наши головы обещали огромные деньги. Нам ни черта страшно не было, любую задачу выполняли.

– Воевали?

– Если активную охрану границы можно назвать войной, то воевали. В отряде только я и Петя Самойленко были срочниками, остальные контрактники, прапора и лейтенанты.

– Чем же вы занимались?

– В нашу задачу входило обнаружение наркокурьеров с грузом и их задержание. Часто даже границу пересекали, на той стороне засады устраивали.

– А как афганцы на это реагировали?

– Ну, власти приграничной зоны, естественно, понимали обстановку, сами же страдали от наркоторговли, поэтому ни разу в погранотряд официальные протесты не посылали. Наоборот, жители афганских кишлаков часто сообщали о движении караванов. А вот таджики – те нет, никогда не помогали. Большинство работало на наркодельцов и оповещало их о наших передвижениях. Мы практически служили во вражеском окружении.