Обманный бросок - Лиз Томфорд

что у тебя хватит времени купить что-нибудь из этого сегодня утром, учитывая, что ты засиделась допоздна и все такое.

Он пару раз поигрывает бровями, как гребаный придурок, прежде чем развернуть зажатую под мышкой газету и вручить мне сегодняшний выпуск «Нью-Йорк Таймс».

– Я слышал, что по субботам кроссворд сложнее всего, так что просто дай мне знать, если тебе понадобится помощь.

Я выдавливаю из себя смешок, но это смех сквозь слезы, потому что безумно мило с его стороны подумать обо мне безо всяких напоминаний.

– Ты когда-нибудь разгадывал кроссворды? – спрашиваю я, вместо того чтобы изливать свою благодарность.

– Нет. Я больше люблю сам подбирать слова.

Открыв багажник, Исайя достает с заднего сиденья мою сумку и тащит за собой наш багаж. В терминале частного аэропорта мы проходим проверку службы безопасности и оказываемся у стоящего на взлетно-посадочной полосе самолета команды.

Это вошло у нас в привычку с начала сезона: мы встречаемся на парковке и вместе поднимаемся на борт. Риз еще ни разу не встречала команду перед посадкой, но мы не хотим рисковать, появляясь порознь и вызывая вопросы.

– Исайя, – начинаю я, когда он передает наш багаж одному из стюартов, чтобы тот отнес его в салон самолета, – почему вы с Дином так сильно ненавидите друг друга?

– Я думаю, будет лучше, если ты получишь ответ от него.

– Я пыталась. Он не хочет говорить мне, что произошло.

Исайя издает смешок.

– Конечно, он не хочет! Этот парень – чертов придурок. Но, хотя я его терпеть не могу, он тебе небезразличен, так что не буду пытаться изменить твое мнение о брате.

Я останавливаюсь у подножия трапа и смотрю на него снизу вверх.

– Я бы хотела, чтобы ты мне рассказал, но ладно.

– Ладно.

Слегка потрепав меня по затылку, Исайя жестом показывает, чтобы я поднималась первой. Мы заходим в самолет немного позже, чем обычно, и, когда я заворачиваю за угол и оказываюсь лицом к проходу, большинство мест уже занято.

К счастью, есть несколько мест для персонала в первых рядах, так что мое ждет меня рядом с Сандерсоном.

Монти и его сотрудники сидят в первом ряду, а за ними – члены команды, где… Твою ж мать!

Риз уже на борту, сидит в третьем ряду. Сшитая на заказ юбка-карандаш, высокие каблуки и идеально уложенные светлые волосы. Она улыбается мне, но, когда смотрит по сторонам, на ее лице читается легкое замешательство. Я бы предположила, что она ищет Исайю – моего мужа. С которым я должна была прибыть. Потому что мы живем в одной квартире. Потому что мы счастливы в браке.

Я застываю на месте, прямо в передней части самолета, под ее взглядом, и тут Исайя выскакивает из-за угла и врезается мне прямо в спину.

– Черт, Кеннеди! – Его рука обхватывает меня сзади за талию, чтобы я не упала. – Я чуть не сбил тебя с ног. Чего ты ждешь?

Большим пальцем он гладит меня по бедру.

Хорошо. Это выглядит неплохо.

Я не двигаюсь, и он, должно быть, чувствует мою нервозность, потому что немедленно опускает руку.

Но я не нервничаю из-за того, что он прикасается ко мне. Я очень быстро привыкаю к его прикосновениям. Мне хочется его прикосновений. Поэтому я поворачиваюсь, пытаясь взглядом показать, что Риз здесь, что за нами наблюдают, и именно из-за этого я нервничаю. Было бы здорово, если бы он сейчас мог мне подыграть, но Исайя ничего не понимает.

– Что случилось? – спрашивает он достаточно громко, чтобы его услышали в первых рядах. – Ты хорошо себя чувствуешь?

Одно слово – парни. Они иногда бывают такими бестолковыми!

Я беру ситуацию под контроль, вкладываю свою руку в его, переплетаю наши пальцы прямо на глазах у всей команды и персонала.

Исайя смягчается, его губы растягиваются в улыбке. Он смотрит на меня с высоты своего роста. Скользнув большим пальцем по тыльной стороне моей ладони, он подносит ее к губам, быстро целуя.

– Привет, – говорит он, прежде чем поцеловать меня еще раз.

Это, конечно, мило, но все же напоказ, и я не уверена, что он это понимает.

Я слежу за тем, как его взгляд перемещается с моего лица на людей вокруг нас. Наблюдаю, как он замечает, что Риз следит за нами с третьего ряда. Наблюдаю, как его улыбка исчезает, когда до него доходит, почему я так себя веду.

Взгляд Исайи блуждает по салону, когда он складывает пазл воедино, и я отчетливо вижу, что его осеняет. Исайя выглядит опустошенным, потому что думает, будто я держу его за руку не потому, что сама этого хочу, а потому, что так нужно.

Дело не в том, что я этого не хочу… Дело совсем не в этом.

Исайя кашляет, отводит взгляд от остальных и, взяв меня за руку, ведет к моему месту.

Я проскальзываю на сиденье рядом с Сандерсоном, и, что совсем не похоже на Исайю, он даже не замечает, что рядом со мной мой коллега.

Исайя всегда приветлив с персоналом, будь то в самолете, на поле или даже на вечеринке команды. Но сегодня он ни с кем не разговаривает. Он просто быстро целует меня в щеку, явно для посторонних, и оставляет на моем месте, прежде чем отправиться в хвост самолета.

Краем глаза я замечаю, как доктор Фредрик закатывает глаза.

– С Родезом все в порядке? – тихо спрашивает стоящий рядом со мной Сандерсон.

– На самом деле я не уверена.

Я надеваю наушники и достаю телефон, чтобы это выяснить, но мне требуется время, чтобы найти в списке имя Исайи, потому что он изменил контактную информацию.

Я: Ты что, прошлой ночью стащил мой телефон и переименовал свой контакт?

Лучший в мире муж: Совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.

Я: Все в порядке?

Лучший в мире муж: Да.

Ложь.

Я: Что случилось?

Лучший в мире муж: Ничего. Просто на минутку забыл, чем мы занимались. Теперь все хорошо. Я вспомнил.

Я: Ты казался расстроенным.

Лучший в мире муж: Все хорошо. Как всегда.

Я: Исайя!

Лучший в мире муж: Просто устал. Лег слишком поздно, если ты помнишь. Собираюсь поспать в полете. Увидимся!

Раскат грома отчетливо слышен в гостиничном номере, и если бы я не лежала без сна, наверняка бы проснулась.

Эта летняя гроза не сопровождается дождем – только раскатами грома и яркими вспышками света. Но, находясь в безопасности, приятно наблюдать, как молнии освещают горизонт Миннеаполиса.

Исайя всего в метре от меня, на полу, а