Чертово дело - Лада Валентиновна Кутузова

больше, соседи заволновались и начали нехорошо поглядывать на Клавдию.

– А что я могу? – пожала она плечами. – Так, по мелочи. Вот бабка моя разное умела.

– Она вас не учила? – поинтересовался Николай.

– Не принято было. – Клавдия поставила чашку на блюдце. – Сейчас жалею об этом.

– А оно не само приходит? Умение? – Николаю почему-то было важно знать ответ.

– Что-то приходит, что-то нет. Я травами лечить не могу, потому что их не знаю. – Клавдия пожала плечами. – А бабка умела. Зато головную боль снимать могу.

– А куда перекладываете? – решил узнать Николай.

Клавдия кивнула на окно:

– Так на деревья. Можно на одно, но оно засохнет, если на него все время сбрасывать. А можно на разные: поболеют, но отойдут.

– А если не головная боль, а что серьезнее? – Николай подался вперед.

– Тогда точно засохнет, а скорее всего, и не одно понадобится.

– Значит, целителю лучше жить в лесу, – подытожил Николай.

– Или возле леса, – согласилась Клавдия. – Но я слабая, мало что сниму.

Понемногу начала выстраиваться теория с переданным родовым бесом: многое зависело не от сущности, а от человека, к которому он переходил.

– Ведьму постоянно чувствовали?

– Нет, – Клавдия покачала головой, – только перед случаями. Потом как отрезало.

Интересно… Наверное, и правда заезжий гастролер.

– А на вас она выйти не пыталась?

– Зачем? – искренне удивилась Клавдия.

– Ну, может, опытом обменяться. Поговорить. – Николай и сам понимал, как глупо это звучит со стороны.

– Вы думаете, она добрая?! – Клавдия откинулась на спинку стула и рассмеялась. – Она… она как мазут: если дотянется – утопит. Нет среди нас добрых. Есть те, кто держит это под контролем.

Она крутанула чашку, и та начала вращаться по блюдцу. Николай смотрел на кружку минуты три, а после надоело, и он ушел.

Николай решил заглянуть в Тульский кремль, раз уж выдалось свободное время. Посещать достопримечательность в холодную погоду никто особо не рвался, но народ на сборную экскурсию наскрести удалось, и экскурсовод повела Николая и остальных по стенам кремля. Сам бы он обошелся без гида, но вход на стены был перекрыт для свободного доступа.

Экскурсовод рассказывала в микрофон историю создания кремля, про его уникальный красно-белый цвет, про легенды, связанные с кремлем, и истину, более страшную, чем вымысел. Про тайный ход из Тайницкой башни, про пытки в Никитской, про птицу Гамаюн, изображенную на флаге третьей башни, на тень которой (птицы, а не башни) нужно встать и загадать желание. Только тень эта появляется ранним утром и падает на фасад банка, расположенного рядом с кремлем.

Николай в это время смотрел на стены и не мог отделаться от впечатления, что это декорации в стиле знаменитого тульского пряника. Кремль и выглядел гигантским пряничным замком, не хватало лишь ведьмы и мальчика с девочкой, которые пошли по дорожке из хлебных крошек. Хотя одна ведьма в Туле точно имеется, да и детишек – Николай поглядел на туристов – можно набрать. Похоже, реставраторы перестарались, и теперь кремль больше походил на новодел, чем на крепость с историей в пять веков.

После окончания экскурсии Николай зашел в торговые ряды при кремле и купил несколько пряников, коробку местных конфет, распробованных у Клавдии, и пастилу. Рядом с выходом из кремля располагался музей самовара. Николай посмотрел на часы: время до электрички еще есть, полчаса можно потратить. Больше и не понадобилось. Николай не настолько увлекался самоварами, чтобы внимательно изучать историю каждого. А вот просто поглазеть, поудивляться их формам и человеческой фантазии – самое то.

…В полседьмого вечера Николай был на «Братиславской». Но вместо того чтобы идти домой, он направился к дому-башне. Дождался, когда кто-то из жителей выйдет из подъезда, чтобы попасть внутрь, и поднялся на одиннадцатый этаж. Немного постоял на площадке в окружении дверей, а затем утопил кнопку звонка. Анастасия открыла сразу, будто ждала.

– Звонок отпусти, – посоветовала она: Николай так и жал на кнопку.

Он мялся, не зная, что сказать, а потом решился:

– Там была ведьма, – и протянул пакет со сладостями.

Она вздохнула и приняла угощение:

– Ладно, проходи.

После он пил чай уже у нее, рассказывая о поездке в Тулу. Про Клавдию он не упомянул, заменив ее безымянным жителем деревни. Затем они долго перебирали с Анастасией варианты: как вычислить гастролера? Тем более ведьма могла и не приезжать к кому-то конкретно, а просто ехать мимо. Хотя чужая машина в глаза бы бросилась.

Затем речь перешла ко вскрытому захоронению.

– Рада, что их нашли, – сказала Анастасия. – А если и родственники узнают, еще лучше будет.

– Не уверен. – Николай покачал головой. – Может, родные надеются, что они живы.

– Живы и за столько лет весточку не передали? – не согласилась она.

– Ну мало ли… – Николаю не хотелось признаваться в неправоте. – Может, большие деньги замешаны. И чьи-то интересы.

– Я этому сказала, – она упомянула неупокоенного мертвеца, – он обрадовался.

– Хоть кто-то рад в этой ситуации.

– Все равно, – она поднялась и посмотрела в окно, – ждать тяжело. Нельзя оставлять людей в неведении.

Николай встал рядом:

– Настя, я не знаю, люблю ли я тебя. Если не знаю, наверное, это не любовь. Но я все время думаю о тебе, разговариваю с тобой. Мысленно. Ты мне нужна. Я знаю это точно.

Анастасия развернулась к нему:

– Дурак ты, Коля. Мог бы и соврать.

Он обнял ее, притянул к себе и застыл, не в силах шевельнуться. Вдох замер в нем на полпути, в ушах зашумело, а перед глазами поплыло. Николай уткнулся в ее макушку и попросил:

– Только не прогоняй.

В понедельник отдел Николая разрабатывал версии с ведьмой. Николай связался с Димой, но у того новостей не было: в деревне тихо.

– Нам бы камеру на въезде, – посоветовал Николай, – чтобы отследить машины.

– Ну так и автобусы туда ходят, и на мотоциклах приезжают. – Идея с камерой восторга у Димы не вызвала.

– Но записи посмотреть можно?

– Поздно спохватились. Кто их столько времени хранить будет?

– Поэтому если что еще произойдет, записи должны быть у меня, – предупредил Николай.

– Кстати, что там с роликом? – спросил шеф, когда он закончил разговор с Димой.

– Каким? – удивился Николай.

– Который ты в соседний отдел на изучение отдал, – нахмурился шеф: он не любил, когда сотрудники выпускали что-либо из вида.

– Точно! – Николай хлопнул себя по лбу. – Спасибо, Виктор Иванович.

Он метнулся к «головастикам». Те выложили перед Николаем ряд фотографий. Изображение было смазано, но сквозь вихрь проглядывал странный знак.

– Что это? – Николай ткнул в него пальцем.

– Трикветр, – пояснил один из «головастиков», парень лет на десять моложе Николая, но уже обзаведшийся залысинами в