Возмездие - Александр Прозоров

Высадившись на берег вблизи Неаполя, Чайка приказал немедленно найти лагерь войск Ганнибала и сообщить местным военачальникам о своем прибытии. А сам пока занялся допросом пленных, оставив на потом даже ужин.

Начать он решил сразу с капитана квинкеремы, которого привели к нему в шатер. Римлянин выглядел избитым, с рассеченной бровью и в окровавленных доспехах, разорванных во многих местах. Он стоял перед Федором на коленях со связанными за спиной руками, но Чайка не предложил ему встать.

– Марцелл плыл на твоем корабле? – спросил Федор, сразу переходя к главному.

Капитан отрицательно замотал головой.

– Нет. Он был на флагмане, а я лишь должен был охранять его.

– Значит, он уплыл на тех кораблях, которым удалось сбежать? – уточнил Федор, почти уверенный в своих догадках.

Капитан молчал.

– Твоя смелость и преданность Риму похвальна, – проговорил Чайка, поморщившись, и сделал несколько шагов к пленнику.

– Но, Риму скоро конец, – пообещал он, – так что, чем больше ты будешь говорить, тем дольше проживешь. Мне нужна информация о том, где сейчас Марцелл и его спутники. От того, что ты скажешь, зависит твоя жизнь. Пока что ты не сказал ничего, за что тебя стоило бы пощадить.

Капитан исподлобья взглянул на Федора и молча усмехнулся.

– Кто был на тех кораблях, что вошли в гавань? – взревел Чайка, теряя терпение. Он подскочил еще ближе к римлянину и в ярости пнул его ногой в грудь, – где пленники, говори!

Капитан упал на землю, но его тут же подняли два морпеха, находившиеся за спиной.

– Я солдат и служу Риму. Если Риму конец, – сплюнул капитан, – то я умру вместе с ним.

– Хорошо, – кивнул Федор, не моргнув глазом, я предоставлю тебе такую возможность, и, вынув фалькату, всадил ее в живот капитану квинкеремы, почти по самую рукоять.

– Уберите это бесполезное тело отсюда, – проговорил Федор, вытирая лезвие о доспехи мертвого римлянина, – и ведите остальных.

От остальных толку было еще меньше. Но их убивать лично Федор не стал, перепоручив это своим солдатам. Все, что удалось узнать, – на двух вошедших в гавань кораблях ни сенаторов, ни самого Марцелла не было. «Значит, там просто солдаты, которые успели первыми войти в гавань, – размышлял Чайка в одиночестве, при свете жаровни и под вой ветра, который грозил унести шатер, – а, может быть, это хитрость, чтобы сбить меня со следа и выиграть время? Если так, она почти удалась. Я до сих пор не знаю, был ли кто важный для меня на этих пентерах и узнаю только лишь, когда город падет. А Марцелл с пленниками, тем временем, достигнет Рима, скрывшись за его стенами».

– О, боги! – взмолился Чайка, внезапно падая на колени, посреди шатра, – не дайте ему достигнуть Рима! Завтра на рассвете, чтобы ни было, я выйду в море и настигну его. Но, клянусь, если ему все же удастся избежать встречи со мной в море, я найду его хоть в самом Риме. И никакие стены мне не помешают!

Едва он закончил молиться, как у шатра послышался конский топот и какой-то шум.

– К вам посланник от Ганнибала, – доложил морпех из охраны.

– Как, – изумился Федор, уже стоявший на ногах, – сам Ганнибал здесь? Немедленно впусти.

Явившийся гонец принес ему свиток, в котором действительно содержалось послание нового тирана. На словах он сообщил, что Ганнибал находился в лагере под Неаполем, обогнав свои основные силы с небольшим отрядом.

– Как это на него похоже, – усмехнулся Чайка, – предай, что я буду немедленно.

Когда гонец ускакал, Федор развернул папирус и быстро пробежал послание. Узнав о морском сражении и о том, что корабли Карфагенян под командой Чайки остались на ночевку, тиран немедленно затребовал Федора к себе. «Похоже, в эту ночь спать не придется, – подумал Федор, по старой привычке сжигая послание главнокомандующего, и выходя из шатра, – главное, чтобы он позволил мне продолжить преследование».

– Эй, коня мне! – крикнул он своим охранникам.

Взяв собой всего тридцать человек на всякий случай, – все же Неаполь еще не капитулировал, и от его защитников можно было ожидать вылазки в любое время, – Федор ускакал в сторону лагеря. Вокруг своего временного лагеря он не стал возводить стены, но выставил мощное охранение, чтобы местные жители не попытались нанести вред кораблям. Солдат у него хватало.

Ганнибал принял его в своем походном шатре, как всегда в доспехах и за столом, на котором были видны остатки скромного пиршества и несколько подсвечников, придававших походному жилищу слегка помпезный вид. Кроме него за столом находилось еще двое, – подлечивший старые раны Атарбал, командир ливо-финикийской пехоты, и предводитель конных отрядов, Магарбал. Обоих Федор не видел уже давно и рад был встретить в добром здравии, особенно Атарбала, к которому питал особое уважение. Военачальники пили вино и обсуждали что-то, глядя на кожаную карту Италии, что была развернута перед ними.

– Чайка! – приветствовал его тиран, даже встав и обняв за плечи, – вот уж действительно сами боги послали тебя к нам в этот час. Проходи, выпей вина.

Чайка сел на свободную лавку и наполнил себе бокал из кувшина. Вино было терпким. Пока пил, осторожно изучал лицо Ганнибала. Оно было иссечено новыми морщинами, еще сильнее загорело и обветрилось. В остальном это был все тот же гениальный полководец с острым умом и пронзительным взглядом, рискнувший бросить вызов сразу двум сильнейшим врагам, – Риму и собственному сенату, – и тащивший на себе груз ответственности за все это и за тех, кто пошел за ним.

– Я здесь только сутки, – сразу перешел к делу Ганнибал, дав Федору немного прийти в себя после скачки, – и еще не получал новостей от своего брата. Последнее, что я знаю, он собирался начать решительный приступ. И, если ты здесь, значит, ты больше всех нас знаешь о судьбе Карфагена. Я вызвал тебя, чтобы узнать последние новости. Говори.

– Карфаген взят, – сообщил Федор, едва не добавив «Мой государь», таким важным казался ему сейчас Ганнибал, уже сумевший, несмотря на смертельную опасность, победить одного из своих главных врагов.

Ганнибал обменялся взглядами с Атарбалом и Магарбалом, а потом медленно перевел взгляд на Чайку и, скорее попросил, чем приказал:

– Повтори, я хочу услышать снова. Слишком долго я ждал этого.

– Карфаген взят. Сопротивление войск сената и римлян, что помогали им, сломлено, – медленно, с расстановкой, повторил Федор, но эти слова доставили ему гораздо меньше удовольствия, чем Ганнибалу. Своей цели он еще не добился. Но, Великий Карфагенянин, судя по всему, не заметил разочарования в голосе своего военачальника. Он был счастлив, как ребенок. Глаза Ганибалла загорелись таким блеском, словно он уже окончательно победил, а взять Рим это детская забава. Федору даже показалось, что сидевший перед ним человек был абсолютно уверен, – с главной задачей он уже справился.

– Ты принес добрые вести, Чайка, – произнес Ганнибал, взглянув на карту, где немедленно постарался отыскать Рим, – теперь мы сможем сконцентрироваться на главном направлении. В тылу у нас больше нет врагов.

Федор ожидал, что этот честолюбивый финикиец немедленно объявит народные гуляния по случаю взятия Карфагена. Но тот, похоже, не собирался отдыхать, пока не будет убит последний из его врагов.

– Кстати, что это были за римляне? – вопросил Ганибалл, – за которыми ты гнался. Довольно большой флот.

– Карфаген пал под ударами нашей армии, – еще раз подтвердил Чайка, и добавил, – но, наши главные враги уцелели. Более того, им удалось сбежать и сейчас они на пути к Риму. На этих римских кораблях из города перед самым прорывом ускользнули все наши сенаторы, включая Магона и Ганнона, а также сам Марцелл. Гасдрубал дал мне флот и отправил в погоню.

Услышав новое сообщение, Ганнибал, вздрогнул и резким движением отодвинул карту, едва не разлив чашу с вином.

– Ты не догнал их?

– Догнал, – спокойно возразил Чайка, посмотрев глаза своему облеченному властью собеседнику, – остальное, вы, возможно, видели. Я атаковал эскадру, настигнув ее у самого побережья Неаполя. Два корабля еще до боя укрылись в гавани, кто на них, я так и не узнал. Но, уверен, что Марцелла там нет. Скорее всего, он уплыл на тех судах, которым удалось ускользнуть от меня во время боя, и приказал остальным, во что бы то ни стало задержать преследование. Затем наступила ночь, разыгрался шторм. И вот я здесь.

– Его там действительно нет, – неожиданно заявил Ганнибал, указав не папирус, валявшийся чуть в стороне от подсвечника, – незадолго до твоего появления, я принял капитуляцию Неаполя. Разгром кораблей Марцелла на виду у всего города сыграл свою роль. Так что и здесь ты появился вовремя.

«Это как сказать, – подумал Федор, молча качая головой, – самого Марцелла и Юлию я упустил. Эх, если бы чуть пораньше».

– Военачальники, сдавшие город, – закончил мысль Ганнибал, – подтвердили, что ни самого Марцелла, ни других высокопоставленных чиновников там нет. Это легко проверить, но я знаю, они не врут.