САЛЬВАДОР АЛЬЕНДЕ - Иосиф Лаврецкий

Этим умело воспользовалась оппозиция. Она протащила через конгресс поправку к конституции, которая существенно ограничивала право правительства осуществлять национализацию. Поправка разрешала национализацию или экспроприацию предприятия правительством только на основе закона, утверждаемого конгрессом для каждого конкретного случая отдельно. Это позволяло оппозиции контролировать экономическую политику правительства.

Авторы поправки к конституции в демагогических целях предложили также создать на основе ранее национализированных предприятий так называемые «предприятия трудящихся». Это означало, что предприятия управлялись бы советами, избираемыми рабочими и служащими. Они же, рабочие и служащие, распределяли бы между собой всю чистую прибыль, получаемую предприятием.

Христианские демократы, авторы поправки, утверждали, что для рабочих и служащих безразлично, кто является владельцем завода или фабрики — государство или же частное лицо (капиталист). В любом случае рабочие якобы являются объектом эксплуатации, так как государственная собственность всего лишь разновидность капиталистической собственности. Эти демагогические рассуждения оппозиции были рассчитаны на наименее сознательных рабочих, которые хотели бы превратиться в хозяев предприятия, надеясь увеличить таким образом свои доходы. Посеять раздоры в рядах рабочих — такова цель оппозиции.

Президент наложил вето на поправку к конституции, одобренную реакционным большинством конгресса. Но оппозицию это не смутило. Хотя поправка не имела законной силы (она не собрала 2/3 голосов), оппозиция добилась того, что конгресс объявил незаконными все экспроприации, проведенные правительством после 14 октября 1971 года, то есть со дня внесения законопроекта о поправке к конституции в конгресс, и потребовал от правительства вернуть владельцам-чилийцам конфискованные ранее у них предприятия.

Оппозиция саботировала принятие госбюджета и другие законодательные предложения правительства.

В июне 1972 года правительство пыталось договориться с христианско-демократической партией о законодательной программе-минимум. После сложных переговоров было достигнуто согласие с национальным руководством ХДП, однако Фрей и его сторонники сорвали его. По мере того как фрейисты прибирали к рукам контроль над аппаратом своей партии, парламентская блокада правительства усиливалась. С начала 1973 года парламент стал систематически отвергать любую инициативу правительства, писал после переворота политический советник президента Хоан Гарсес.

Конгресс мог заставить президента удалить любого министра, если простым большинством голосов выдвигалось против него обвинение в нарушении конституции. До прихода к власти правительства Народного единства конгресс, хотя за немногими исключениями он обычно контролировался оппозицией, почти никогда не пользовался этим правом. По отношению к министрам Альенде выдвижение таких обвинений стало нормой. Используя послушную машину голосования, оппозиция периодически выдвигала такого рода обвинения против особенно преданных делу Народного единства министров, провоцируя один правительственный кризис за другим. За три года власти Альенде в результате маневров реакции вынужден был 12 раз реорганизовывать кабинет министров. Какую цель этими действиями преследовала оппозиция? Она стремилась подорвать доверие населения к правительству, парализовать его деятельность.

Оппозиция имела конституционную возможность свергнуть и самого президента. Но для этого она должна была контролировать в конгрессе по крайней мере 2/3 голосов, ибо такое количество голосов было необходимо для вынесения обвинения президенту в нарушении конституции. Всемерно способствуя расшатыванию экономики страны, взвинчивая цены, создавая нехватку продуктов и товаров народного потребления, оппозиция надеялась вызвать всеобщее недовольство правительством и получить на мартовских выборах 1973 года желаемые 2/3 мест в конгрессе. Это позволило бы ей, соблюдая существующие конституционные нормы, избавиться от ненавистного президента «мирным» путем.

Наряду с конгрессом чилийская реакция контролировала судебную систему, в частности Верховный суд. Заговорщиков и террористов, пойманных с поличным, судьи демонстративно выпускали под залог или под честное слово, тянули с процессами над ними или просто оправдывали. Верховный суд объявлял национализацию предприятий незаконной, оспаривал конституционность других правительственных актов и распоряжений. Такую же политику саботажа по отношению к правительству проводила контрольная палата, возражавшая против реквизиции правительством предприятий, хозяева которых занимались экономическим саботажем.

Эти подрывные действия затрудняли, осложняли, препятствовали проведению в жизнь программы Народного единства.

Саботаж правого большинства конгресса, возросшие экономические трудности, давление со стороны США и монополистических компаний, растущая волна террора ультраправых подрывных организаций — все это влияло на настроение средних слоев, чиновников, служащих, мелких торговцев, которым пропаганда правых вбивала в голову мысль, что правительство Альенде считает их своим главным врагом и намерено стереть с лица земли. Средние прослойки начали склоняться в сторону оппозиции. Об этом свидетельствовала ее победа на дополнительных выборах в парламент от провинций Линарес, О'Хиггинс и Кольчагуа в январе 1972 года и выход в апреле из Народного единства радикалов, возглавлявшихся сенатором Бальтрой, которые отражали настроения мелкобуржуазных слоев. Несколько ослабли позиции левых и в Едином профсоюзном центре. Как показали выборы его руководства в июне того же года, 25 процентов членов профсоюза голосовало за кандидатов демохристианской партии.

Наряду с этим усилились нападки на правительство сторонников МИР. Мировцы предрекали незамедлительное поражение Альенде, утверждали, что ему не дотянуть до мартовских выборов, требовали создания параллельной с правительством «власти трудящихся». С этой целью они созвали в городе Консепсьоне так называемую Народную ассамблею, которая была использована правыми для новых выступлений против правительства.

В начале марта 1972 года лидеры национальной партии вместе с финансовыми и промышленными тузамии вожаками из «Родины и свободы» и других подрывных организаций провели тайное совещание в местности Чи-нигуэ близ Сантьяго, на котором обсуждался план нового наступления на правительство. Вскоре после этого председатель национальной партии Онофре Харпа выступил по радио, призывая вооруженные силы и карабинеров свергнуть правительство, если они не желают прослыть трусами. «Мумии» из кожи вон лезли, чтобы спровоцировать военных на антиправительственные действия. Террористы пытались даже взорвать памятник военным героям Чили, что по их замыслу должно было оскорбить армейских чинов и заставить их выступить против Альенде. Офицерам звонили по телефону аристократки, призывая «выполнить долг перед родиной» и спасти ее от коммунизма. Их обвиняли в трусости, посылали им куриные перья, рисунки, на которых были изображены бараны, устраивались всякого рода провокации с целью вызвать в офицерской среде недовольство, брожение, заставить армию выступить против правительства.