Колдун Российской империи - Виктор Фламмер (Дашкевич)

нее не пахло. И тут ваш фамильяр меня схватил. Я не успел увернуться и убежать, но вдруг подумал, а что, если бабуля хранит эту вещь у фамильяра? И начал вырываться и бегать по нему. Из-за его мощи сложно что-то почуять сразу, но он боялся нечаянно прибить меня, поэтому не хватал слишком сильно. И я сумел его хорошо обследовать. Эта вещь у него! На ней такое же заклятие, как на той женщине.

– Изменения формы?

– Нет, другое. – Кузя задумался. – Что-то знакомое, но не смог разобрать. Меня там за шкирку хватали, если что.

– Ясно. Ладно, иди отдохни. Можешь поиграть с детьми. Но все равно держи ухо востро. Если что-то увидишь или услышишь – сразу ко мне.

– Ага. А зефир? – Кузя оскалился.

– Ах да, сейчас принесут. – И Аверин вышел из комнаты.

Надо поговорить с Василем. И попробовать забрать у Анонимуса «эту вещь» так, чтобы об этом не узнала бабушка. Как бы странно это ни звучало, она в этом деле замешана больше всех.

Василь оказался в курительной комнате. Несмотря на утро, брат пил коньяк.

– Хочешь? – предложил он Аверину.

– Нет, не стоит. И тебе тоже не следовало бы.

– Да я буквально полбокала. Голова кругом. Что там за вопли были?

– А, – Аверин усмехнулся, – Кузя с Анонимусом не поделили бабушку.

Василь повернулся к окну.

– Слушай, тебе не кажется, что твой див специально дразнит Анонимуса?

– Не исключено. – Аверин посмотрел на коньяк Василя. Сам бы он сейчас выпил крепкого чаю, но кому тут можно доверить его заварить?

– Кузя пока, как бы это сказать…

– …невоспитан? – Василь с невинным видом пригубил коньяк.

– И это тоже. Но я имел в виду, что у него немного свои взгляды на порядок. И они радикально расходятся с взглядами Анонимуса.

– Да уж. Ты узнал что-то новое?

– Кое-что. – Аверин сел напротив брата. – И мне нужна твоя помощь. Ты должен забрать у Анонимуса одну вещь.

– Какую? И почему ты не можешь сделать это сам?

– Потому что мне он не отдаст.

– Даже так? – поднял бровь Василь. – Ты меня заинтриговал. Что это за вещь? И почему не отдаст?

– Потому что бабушка велела ему хранить ее. А что это за вещь, я понятия не имею. Но очень хочу узнать.

– А-а. – Василь понюхал коньяк. – Я должен забрать у Анонимуса нечто, что ему велела хранить бабушка? А зачем тебе? Это как-то укажет на отравителя?

– Думаю, да. – Аверин снова посмотрел на бокал в руке брата. – Слушай, а ты не хочешь перебраться с коньяком к бабушке в беседку? Я бы тогда Анонимуса отправил заварить мне чай.

Василь удивленно посмотрел на него:

– А почему ты не хочешь, чтобы чай принесла Марина? Или… ты ее подозреваешь?

Аверин вздохнул. О ночном происшествии рассказывать не хотелось.

– Я всех подозреваю, кроме Миши, Веры и Анонимуса. Хотя если отравитель ты, то фамильяр тоже попадает под подозрение.

– А если ты – то мне ведь не стоит давать тебе то, что прячет бабушка? Возможно, именно это тебе и нужно, а? – Василь улыбнулся, но как-то не очень весело.

– Тогда бы я дал ей умереть. А потом просто забрал вещь у Анонимуса. Ты, скорее всего, даже не узнал бы ничего. И потом, как бы я травил ее в ските?

– Резонно, – согласился Василь, – но, с другой стороны, ты мог послать туда какого-нибудь дива, чтобы тот пробрался, отравил огурцы, вынудил бабушку приехать сюда и отдать Анонимусу ту вещь. Из всех нас тебе это было сделать проще всего. Но ты прав, звучит дико.

Он поднялся:

– Пойдем-ка в парк, и правда что. Чего я тут прячусь, как сыч?

– И самое главное, – добавил Аверин, пока они шли, – скажи Анонимусу, чтобы молчал и бабушке ничего не говорил. По крайней мере, пока я точно не разберусь в этом деле. Она может наделать глупостей.

– Ты думаешь, ее хотят убить из-за этой вещи?

– Не исключаю… Так, я сейчас отвлеку бабушку, а ты отведешь Анонимуса подальше, чтобы она не слышала ваш разговор, а после прикажешь принести мне чай. Если не доверяешь – можешь мне вещь даже не отдавать. Я просто хочу знать, что это.

– Я тебе доверяю, Гера, не говори глупостей. Надеюсь, ты мне тоже.

Аверин пристально на него посмотрел:

– Я тебе доверяю. Иначе не просил бы мне помогать. И насчет нашего вчерашнего разговора про дивов… не так-то ты уж и не прав.

Бабушке Аверин рассказал свежие городские новости, выслушал пару историй из детства отца и, дождавшись, когда Анонимус принесет чай, забрал его вместе с подносом и отправился в библиотеку. Он не помнил, была ли в ней нужная ему книга, но надеялся, что была.

Он давно не бывал в библиотеке. Со времен Академии, наверное. Но и тут ничего не изменилось. На самой видной полке стояли труды отца. И те, что были изданы до войны, и те, что отдали в печать уже после его гибели. Гера начал читать книги, написанные отцом, еще в детстве, и это сильно помогло ему в Академии, ведь остальные студенты получили их только на старших курсах. Здесь были тома по заклятиям, по личному оружию колдуна и, самое главное, по анатомии и физиологии дивов, которую отец очень тщательно изучал. Он дружил с известным академиком Павловым, чей Физиологический институт с лабораториями располагался совсем недалеко от поместья Авериных. Хотя академик больше занимался обычными животными и людьми, это сотрудничество принесло обоим много пользы. Ведь важнее всего были не общие черты, а отличие дивов от животных и людей. Дивы довольно точно копировали тела, но отличия все же имелись, и весьма существенные.

Аверин провел рукой по стеклянной витрине, где хранились серебряные хирургические инструменты. Сам он никогда ими не пользовался, у него была другая специализация, но сохранил как память. А огромный дубовый, обитый листовым железом хирургический стол бабушка приказала выбросить, чтобы освободить в комнате вызовов место для занятий внука. Там же, на витрине, лежали бобины с записями лекций отца и его старая печатная машинка.

Но искал Аверин не это. Он прошел в глубь комнаты, где стояли книги по естественным наукам. И почти сразу увидел ее. «Чудь и Навь Северного Приладожья».

Взяв книгу, он расположился в кресле, налил себе чаю и погрузился в чтение.

Внезапно дверь в библиотеку распахнулась, ударившись о стену, и в комнату ворвался Василь.

– Гера, объясни, что это значит?! – подбегая, закричал он и выставил перед собой кулак. Затем разжал его и сунул ладонь почти под нос Аверину.