Калгари 88. Том 8 - Arladaar

Арина как будто скинула наваждение, и ситуация со стороны выглядела донельзя смешной — она сидит за столом и держит у тарелки вилку с наколотым куском рыбы, а на неё внимательно смотрят сотрапезники. Вот уж положение, что называется, хуже некуда… Интересно, долго она так сидит? Судя по ходу её мыслей, минут пять, не меньше.

— Она уже представляет себя чемпионкой мира! — засмеялась Малинина.

Больше этим вечером Люда не давала повода к себе придираться ни в чём. Ужин с молодыми людьми прошёл замечательно. Смеялись, шутили, говорили всякую ерунду, привлекая к себе внимание немногочисленных в этот час посетителей, чувствовали себя взрослыми и сидящими в настоящем ресторане. И даже минералку можно в красивый фужер налить!

Кормили здесь, кстати, замечательно, и вкус устроил бы даже Сашку Смелову, которая вела блог о кулинарном туризме Москвы. Арина сначала удивлялась этому факту, а потом перестала, сообразив, что всякой ерунды, например, соевого концентрата и пищевой химозы, вроде Е2-Е4, ещё не изобретено. Мясо пахнет мясом, а сыр пахнет сыром, потому что животных кормят настоящими кормами, а не концентратом…

Засиделись до тех пор, пока не пришёл официант и не сказал, что ресторан прекращает бесплатное обслуживание фигуристов и переходит на платный режим ночной работы для взрослых. На небольшую сцену вышли три девушки с длинными чёрными волосами и… почти голые! Одеты они были в блестящие купальники красного, синего, белого цвета и в туфли на высоких каблуках. Цвет югославского флага! Похоже, это была местная шоу-группа для развлечения посетителей.

Девушки ходили по сцене, оттаскивали в сторону посторонние предметы, мешающие танцам, в основном, провода от колонок, микрофонов и микрофонные стойки, и в целом осматривали место будущей работы. Несмотря на то, что они были ярко накрашены, а волосы припудрены блёстками, вид у девушек был очень сосредоточенный и деловитый.

Нечего даже и говорить, что пацаны, раскрыв рты от удивления, уставились на такую развратную красоту! Хотя в купальниках ничего примечательного не было, но… Всё-таки было много причин для такой реакции. Во-первых, парни не привыкли, что купальники были блестящими и нарядными. Из-за этого они как бы приобретали статус вечерней одежды, при этом неприличной, так как на лифчиках болтаются какие-то висюльки. Во-вторых, купальники явно предназначены для того, чтобы ходить на речку, а не выступать в них в ресторане! Всё вместе это указывало на какую-то тайную, взрослую эротическую жизнь, недоступную им, подросткам, причём жизнь такую, которая протекает только здесь, за границей. Впрочем, Арине, которой приходилось ходить на мероприятия с селебрити, в том числе и в ночные клубы, эта одежда у девушек казалась чуть ли не пуританской, но вот её нынешние ровесники… Они такого никогда не видели, и не стоило их развращать!

— Ладно, пошли отсюда, — тихо сказала Арина. — Надо закругляться.

— А что они так одеты? — с недоумением спросила Соколовская. — Люська, скажи, ты же всё знаешь.

— Они так одеты, потому что они артистки, взрослые артистки, — строго ответила Арина.

Больше не стала распространяться, не скажешь же им, что везде это обычное дело. По-современному это называлось «сексуализация женского тела», и за это боролись феминистки во всём мире! Впрочем, и в СССР по утрам показывали ритмическую гимнастику, где гимнастки были одеты не лучше этих девушек, разве что купальники были сплошные.

После ужина погуляли немного перед рестораном под зорким присмотром дяди Саши Федотова, который старался ничем не выдать своё присутствие, и товарища Судакова, который традиционно наблюдал из окна за всем происходящим. А потом отправились спать. День, как считала Арина, прошёл очень плодотворно…

…Пока фигуристы и фигуристки развлекались на вечернем импровизированном пати, Советский Союз жил своей жизнью. Под землёй грохотали шахтные комбайны, добывая уголь и транспортёрами выдавая его на-гора, огромные шагающие экскаваторы выкапывали железную руду и грузили её на 100-тонные БелАзы, чтобы везти на обогатительную фабрику. В разных направлениях катили тысячи поездов, дымили домны и мартены, выплавляя сталь и чугун, шумели прокатные станы, катая докрасна раскалённый металл, на «Уралвагонзаводе» собирали очередное номерное изделие, а из совхоза на молокозавод ехал очередной молоковоз…

В Москве, 2 часа назад, а в Екатинске 4 часа назад закончилась трансляция чемпионата мира среди юниоров, которую показывали с небольшим опозданием. Короткая программа среди девушек! И можно сказать, половина страны точно не хотела ложиться спать, настолько яркое впечатление оставило то, что они видели только что.

Этому было простое объяснение — СССР ещё никогда в своей истории не обладал такой сильной фигуристкой, как Людмила Хмельницкая. Теперь это стало очевидным.

Программы, показанные фигуристками на чемпионате мира, взбудоражили всех, и это были не только свои, советские спортсменки. Люди поразились, как мастерски умеют кататься юниоры и какой высокий уровень хореографии и артистизма они показывают. Телезрители неожиданно поняли, что юниоры, молодёжь, приносят в свой вид спорта нечто новое и доселе невиданное.

В первом подъезде по улице Кирова, в квартире номер 27, всё ещё горел свет, хотя время уже было 2 часа ночи. Дарья Леонидовна Хмельницкая всё ещё не могла уснуть, настолько её переполняли чувства. Она никак не могла поверить, что сейчас, только что, видела по телевизору выступление своей дочери. Нет, вы только подумайте, по телевизору показывают её Люську! На чемпионате мира! В Югославии! И маститые телекомментаторы так восторженно говорили о ней, как о новом, только что открытом юном даровании!

Дарья Леонидовна смотрела по телевизору первенство СССР, там тоже было много зрителей, но в Югославии… В это трудно поверить!

Люда каталась так, что Дарья Леонидовна сначала не узнала свою дочь. На экране была взрослая, красивая, высокая фигуристка с уверенным взглядом мастеровитой спортсменки, верящей в себя. Так часто бывает с родителями спортсменов, особенно фигуристок. Кажется, вот она только что была с тобой, в халатике, и мыла посуду на кухне. А через несколько дней ты смотришь телевизор и видишь это чудо, видишь, как твой ребёнок преображается, показывает высокое искусство, а множество людей аплодируют ему и благодарят за прокат со слезами на глазах. Великое преображение!

Чувства, которые бушевали внутри Дарьи Леонидовны, были настолько глубокими, что сон никак не шёл. Хорошо, что сегодня пятница и на работу завтра рано вставать не надо. Замучившись ворочаться, Дарья Леонидовна пошла на кухню, согрела кофе, взяла книгу и полночи лежала и читала под тихое мурлыканье Люськиного магнитофона.

Сон не шёл, а шли мысли. Что будет с её Людмилой? Очевидно, что она показывает очень высокий