Укрощение воровки (СИ) - Ди Климм

— Обещаете…Обещаешь? — спросила она и Роман кивнул.

Так как Диана боялась отправиться к праотцам с чугунной головой и ощущением помойки во рту, она послушно выпила желтую таблетку, которую всунул Роман.

— Для печени, — пояснил он.

Затем съела суп, в огромной чашке, поперченный и острый. Съела поджаренный бекон и тосты. Под конец выпила стакан томатного сока с щепоткой соли и перца.

— Организм должен восстановить баланс соли, — вновь пояснил Роман.

Затем он повел Диану в ванную, оформленную в темно-серых тонах.

— У вас на двери нет замков! — ахнула Диана и Рома усмехнулся.

— Скажи спасибо, что дверь есть. Тут полотенца и сменная одежда. Все мое, чистое.

— Не могу представить, как вы принимаете ванну, — не удержала смешка Диана, глядя на огромное белое блюдце из матового акрила, наполненное водой.

— Еще раз выкнешь, увидишь своими глазами, — оскалился Рома в ответ и вышел за дверь раньше, чем до заторможенной Дианы дошел смысл его слов.

Она разделась, время от времени поглядывая на дверь. Ступила в теплую воду, стуча зубами от непонятного озноба, и погрузилась в прозрачную воду, стараясь не намочить татуировку, что было довольно непросто, учитывая, где она находится. Нашла максимально удобную позу и через пару минут тело привыкло к температуре, а в мышцах и костях появилось ощущение расслабленности.

— О-о-о, да-а-а, — простонала Диана и погрузилась под воду с головой.

Каким бы ни было состояние, вчерашний вечер вспоминался без сожалений. Конечно, в последующем надо ограничивать количество алкоголя, но впервые за последние годы пришло какое-то облегчение. Словно с хохотом и слезами прошлого вечера ослабла внутренняя пружина, что не позволяла раньше расслабиться. Приятно провести вечер в женской компании. В компании тех, кто интересен ей и кому она сама интересна. С кем можно посплетничать и рассказать свои недуги. Те, кто на следующий день не будут насмехаться и припоминать неловкие моменты.

Диана вспоминала кадрами прошедший вечер и разминала пальцами мышцы. Вода приятно обхватывала тело, придавая невесомость. Роман выбрал отличную ванну, больше похожую на маленький бассейн. Неужели и он тут лежит, наполнив доверху водой? От мыслей о погруженном в воду бронзовом мускулистом теле, Диана тихонько застонала. Пальцы заскользили по шее, плечам, животу. Погладили груди, чуть торчащие над водой, соски собрались в горошины, а розовый ореол потемнел. Пальцы прошлись по внутренней стороне бедер. Понимание того, как близко сейчас находится Роман, возбуждало, делая кожу чувствительной и горячей.

Смутно помня о наставлениях Окси по уходу за наколкой, Диана с сожалением вышла из воды и вытерлась полотенцем. Спустила воду, тщательно вымыла ванну и протерла пол за собой. Роман оказался хозяйственным и организованным, тряпочки, порошки и прочие мыломоющие средства нашлись в уголовном шкафе.

Поморщилась на свои вещи. Надевать вчерашнее белье не было никакого желания, поэтому Диана сложила все в пакет, надела широкую мужскую футболку и джинсы, и вышла из ванной.

— Легче? — спросил Роман, стоя у барной стойки.

— Да, спасибо.

— Это хорошо, — усмехнулся он в ответ. И чего он такой веселый?…

— Роман.

— М?

— Спасибо. И извините… — Роман вздернул бровь. — Извини. За вчера.

— Бывает. И даже полезно. Но не часто.

— Боюсь, у меня надолго отбило желание повторять. Кстати, тебе Марьяна позвонила?

— Дима.

Роман кивнул на чашку с дымящимся кофе.

— Пей.

— Спасибо, не надо было. Я… — начала лепетать Диана, но один взгляд Романа, и ноги сами понесли к столу, и ледяные пальцы обхватили горячий фарфор.

Роман разрезал огромный квадрат свежего сэндвича наискосок, положил один кусок на тарелку и толкнул к Диане.

— Ешь.

— Меня пугает твоя забота, — улыбнулась она, но шутка со свистом пролетела мимо, когда Роман ухмыльнулся.

— И правильно.

Что за странное ощущение, словно она не может прочесть между строк то, что лежит на самой поверхности?

— И что это значит? — спросила Диана как можно спокойнее, и вгрызлась в сэндвич зубами. Холодное мясо говядины, лист салата, хрустящий огурец — такая вкуснятина, что Диана промычала что-то нечленораздельное и закатила глаза.

— Не забивай голову, а набирайся сил.

Роман отпил кофе, не сводя взгляда. Он вообще не спустил с Дианы глаз с тех пор, как она вышла из ванной.

— Звучит, как будто ты собираешься гонять меня на беговой дорожке.

Роман прищурил глаза, чуть повел челюстью, затем усмехнулся.

— Слушай, — чашка со стуком опустилась на стол, — это какой-то юмор, до которого я не могу допереть своим похмельным мозгом? — спросила Диана язвительно, на что получила невозмутимое пожатие плечом.

— Скоро узнаешь.

— Это не так смешно, как ты думаешь!

— Наверно, тебя смешит только клоунский юмор.

Диана закатила глаза.

— Лешика вспомнил?

— Вспомнил, что я тебе обещал, если еще раз услышу это имя.

Наступила тишина, пока Диана и Роман смотрели друг другу в глаза. Замерло все, будто даже солнечные лучи застыли, не смея двинуться под тяжёлым давящим взглядом Романа. Прямого и неотвратимого. Его решение повисло между ними, не оставляя Диане выхода, попытки сбежать или как-то повлиять на ситуацию.

Теперь до Дианы дошла недосказанность, что витала между ними весь завтрак. Роман ухаживал за ней, заживлял раны и помогал прийти в себя. От такой ли большой заботы? О-о-о, Романа Алексеевича трудно представить сострадающим или понимающим. Он вел себя, как самец, выхаживающий свою самку. Для себя. Чтобы она была в ясной памяти, когда они придут к тому, к чему он ее готовит все утро.

Роман аккуратно поставил чашку на столешницу, чуть наклонился вперед и прошептал:

— Трахну там, где догоню.

Боже, он же шутит, да?!

Диана вскрикнула и пулей слетела со стула. Ей казалось, что форы у нее как минимум секунд пять, но не прошло и двух, как ее пришпилили к стене горячим телом. Роман развернул ее, и, не давая сказать ни слова, набросился поцелуем с привкусом черного кофе. Поцелуй, вкусный и алчный, с наглым вторжением языка, словно завоевание, грубое, сильное, давящее. Без попыток соблазнить или приласкать. Сейчас Роман не был тем запечатанным в костюм хладнокровным мужчиной, к которому привыкла Диана. Сейчас это был взведенный бульдозер, который сминает все на своем пути — протесты, попытки оттолкнуться, слабые стоны.

Интересно, если бы Диана не возбудилась так же быстро и неистово, остановился бы он, или взял силой?…

Диану затрясло, когда Роман посмотрел на нее абсолютно черными глазами, полыхающими жаждой обладать, давая понять, что ничто не заставит его отступить. В мгновение просунул руки ей за пояс джинсов и обхватил за ягодицы, стиснул их пальцами, приподнимая половинки, лаская большими пальцами ложбинку, надавливая. Он будет делать с ней то, что захочет — вот что Диана читала в диком взгляде, вот что было написано на темном лице.

Одной ладонью Роман обхватил Диану за затылок, запрокидывая ей голову, обхватил губами ее подбородок, и она тонко и протяжно застонала. Как же сладко, господи боже ж ты мо-о-ой! Он ласкал ее подбородок языком, и по ощущениям эти ласки не уступали поцелуям в губы, и Диана впервые поняла, сколько эрогенных зон расположено на подбородке.

Еще более громкий вскрик сорвался с губ, когда Роман еще сильнее запрокинул ее голову и впился губами в шею, захватывая как можно больше кожи, не щадя и не стесняясь. Засасывая так, чтобы оставить красные засосы, которые будут алеть на белом шелке не один день.

Одним рывком снял с Дианы футболку, так же быстро сдернул джинсы, затем стянул через голову свою футболку. Диана попыталась прикрыться руками, но Рома обхватил ее за запястья, развернул к себе спиной и прижался сзади. Ее тело пылало, так же, как и его. И если Диану трясло так, что вдохи и выдохи срывались жаркими неровными отрывками, то Роман был тверд и непоколебим, как скала. Каждое его движение было четкое и уверенное. Он удерживал Диану на ногах, прижимая горячим телом к холодной стене, одновременно раздвигая ее ноги шире и впечатываясь бедрами. Так же, как в прошлый раз в коридоре, но теперь Диана была совершенно голая, а спиной ощущала голый торс Романа.