Предатель в красном - Эш Хейсс

на Джелида-ден – сюда приходят живые души, чтобы сразиться с противником «не из внешнего мира».

Шаман стоял напротив распятого сенсора и закатывал рукава.

– И что ты будешь делать? – спросил Мартин.

– Через духов во внешнем мире я не могу эту дрянь достать, они отказали. Но здесь смогу вынуть ее уже своими руками. Точнее, выдрать. Приготовься.

В одно мгновение шаман разорвал одежду на животе Мартина и точным ударом пронзил его. Преемник Дона истошно заверещал. Ведьмак вырвал руку из его живота вместе с печенью и принялся рвать ее на мелкие кусочки прямо на глазах сенсора.

Мартин обомлел, из его рта плеснула кровь.

– Ты тут только душой и сознанием, – не отрываясь от кропотливого процесса, буркнул шаман. – Сколько из тебя не вырву, все равно не сдохнешь.

– Тогда почему я все чувствую, как вживую?! – заорал Мартин, и ведьмак снова пронзил его ударом, в этот раз вырвав селезенку.

– Вроде не дурак, а задаешь тупые вопросы, – пробормотал он, оторвал последний кусочек селезенки и нервно выбросил остатки. – Дрянь может сидеть где угодно.

Снова засунув руку в живот, он резко дернул обратно, и из тела Мартина повалились кишки. Ведьмак осмотрел каждый метр, прощупал склизкую поверхность, промял, но ничего не обнаружил. Тогда он подлетел к распятому, схватил его за голову и выдавил светлые глаза. Жидкое содержимое белков потекло по щекам Мартина. Сенсор надрывал глотку и дергался, а ведьмак в это время всматривался в опустевшие глазницы, пытаясь найти искомое.

Не обнаружив ничего, он крепко вцепился в шею сенсора и, зажав ее в захват, рывком оторвал белую голову. Мартина пронзила адская боль и ужас от осознания происходящего. Он молил солиское солнце, чтобы оно подарило ему забвение и освободило от мук, но животворящий бог не слышал молитв того, кто по воле своей души ступил на поле сражения с потусторонним миром.

Ведьмак осмотрелся и, обнаружив среди разрухи булыжник подходящего размера, размахнулся, и размозжил череп сенсорной головы. А как только из него показался мозг, шаман принялся копошиться в мягком содержимом, отрывая каждую серо-розовую извилину, осматривая и отбрасывая в сторону. И так кусочек за кусочком, пока череп полностью не опустел.

Ведьмак выругался, не обнаружив черной дряни, и подошел к распятому и уже обезглавленному телу.

– Хитрая эта штука, – с ухмылкой сделал вывод он, обращаясь к телу, что даже без головы слышало его. – Я таким занимаюсь нечасто, и обычно всякая дрянь сидит либо в кишках, либо в голове. А у тебя ее там не оказалось.

И тогда ведьмак уставился на грудь сенсора. Это последний шанс достать невиданного паразита. Он не стал медлить и совершил пронзающий рывок в грудную клетку Мартина. Но стоило коснуться сердца, как шаман замер, а затем заверещал. Дергаясь, он пытался вырвать руку обратно, но та самая «дрянь», до которой шаман наконец-то добрался, схватила его самого.

– Истина божья… Лик всевышнего! – вскрикнул ведьмак, и в его глазницах засиял ослепительный божественный свет.

Мартин вскочил с пола, судорожно хватая воздух ртом, будто все это время и не дышал. И тут его скрутило: он рухнул на колени и выблевал все содержимое желудка. Ему казалось, что сами органы, которые мгновение назад вырвал ведьмак, собирались вылезти из глотки.

Когда болезненное извержение закончилось – к счастью для Мартина, без внутренностей, – он осмотрелся. Вокруг была его комната. Тени на стенах успокоились, свечи одна за другой затухали, а на полу сидел ослепший ведьмак.

– Что это было? – испуганно спросил Мартин, вытирая рот.

– Божье семя, что дало свой росток, – ошарашенно ответил шаман. – Так вот какой он… чистый… свет богини, – прошептал он. – И имя ее: Истина.

№ 20. Метка

Территория: Кампус. Квартира Мартина

После спиритического сеанса Мартин чувствовал себя ошарашенным и опустошенным, хотя органов в нем после раздирающей пытки не убавилось. Ведьмак ослеп, но, как оказалось, его сознание пострадало куда сильнее: он потерял рассудок после того, как осознал, что коснулся божества. Все имеет свою цену: тот, кто не имел права и единожды узрел бога, отныне не увидит более ничего. А тот, кто должен был сам искать ответы, но прибегнул к помощи шамана, испытал муки потусторонней силы и в конечном итоге так и остался ни с чем.

* * *

Ворочаясь уже который час, Мартин так и не смог заснуть. А может, просто боялся снова встретить образы, которые не мог разгадать. В то время как на город опускалась пелена сна, его одолевало тревожное ожидание. Однако усталость взяла свое, и барьер-сенсор все-таки закрыл глаза, чтобы снова встретить новую картину Истины.

«…Пышная крона невысокого дерева со светло-лиловыми лепестками завораживала сенсора.

Багрянник.

От дерева веяло одновременно святостью и горем. Мартину казалось, оно зовет его беззвучным голосом, молит прикоснуться. И когда он протянул руку, сенсорное сознание тут же поразил уже знакомый искаженный голос:

– Н е…с е й ч а с…

Мартин резко отстранился. Сознание прояснилось, и теперь, воззрившись на дерево, его пронзал лишь страх. Касание, которое он чуть не совершил, ознаменовало бы начало новой истории будущего, в которой он не хотел быть замешан.

– Я не хочу быть здесь!

– К о г д а…п о л у ч и ш ь…м е т к у…

– Хватит, – испуганно обронил Мартин. – У меня нет меток. Я не знаю ничего о тебе, даже имени! А ты продолжаешь меня мучить. Снова и снова. Я уже был на пытке спирициста. Как меня собираешься пытать ты?

– Я…х о ч у…п о м о ч ь…

– И как же, Солис тебя?

– О т к р о ю…п р а в д у… – Голос незнакомца стал отчетливее и ярче. – В…б у д у щ е м… т ы… к о с н е ш ь с я…Б а г р я н н и к а…И…с т и н а…у ж е…о п л е л а…к о р е н ь…н а…т в о е й…с у д ь б е…

Мартин хотел убежать, но голос приказал:

– П о с м о т р и…н а…А с е н т р и т…

Сенсор огляделся и увидел под своими ногами выжженную землю, а вокруг покоились горы сожженных тел. Пламя полыхало повсюду. Мартин застал трагедию Огенских полей. В руке сожженного эфилеана, лежавшего прямо под ногами, он заметил серый камень и отшатнулся, прошептав:

– Так причина геноцида – это камень ярости!

Он протер глаза и, когда вновь открыл их, больше не видел трагедии пламени. Перед ним снова оказался святой Багрянник.