Свобода от равенства и братства. Моральный кодекс строителя капитализма - Александр Никонов

Именно такими – по сути своей преступными – были те протесты общественности, на которые ссылались московские власти. Чиновники просто пошли на поводу у погромщиков, запретив законопослушным гражданам воспользоваться своим конституционным правом. Преступность в Москве продиктовала свою волю властям, и те отступили…

Вернемся, однако, к «нетрадиционности» как причине для оправдания запрета митинга. Традиция – дело наживное. Ничто не может стать традиционным, если когда-то оно не было нетрадиционным, ибо все имеет свое начало. Когда-то христианство для России было нетрадиционным верованием. И будь на месте князя Владимира Лужков со присными, они бы, наверное, запретили новую веру под флагом нетрадиционности для отечественной культуры… Летать в космос когда-то тоже было не в традиции. Лужков со присными под знаком нетрадиционности, думаю, запретил бы и космические полеты… А также мыло, прививки от оспы и вилки…

Когда-то церковь на пару со светской властью отчаянно боролась с вилками, полагая их дьявольским орудием и всячески тормозя введение вилок в кухонный обиход. Одной из мотивировок тоже была нетрадиционность, то бишь непривычность данного инструментария. Непривычность пугает – дикие люди и животные, как мы знаем, ко всем новшествам относятся с настороженностью и агрессией. Ванька надумал крылья сделать из воловьей кожи, чтобы с колокольни полететь? Грех! Ваньку – в костер вместе с крыльями!..

…Наконец, третьим аргументом против гей-парада было следующее рассуждение: поскольку гомосексуализм есть половое извращение, гей-парад проводить не нужно, дабы не пропагандировать половые извращения… Как вам такая странная логика?

Да, гомосексуализм – поведенческое уродство, связанное то ли с врожденным генетическим дефектом, то ли с аномальными условиями формирования плода в утробе матери. Процент урожденных гомосексуалистов обусловлен биологией и не зависит ни от политического строя, ни от уровня экономического развития, ни от главенствующей религии. Этот процент всегда есть, и он одинаков и в популяции людей, и в популяции других теплокровных, причем не только млекопитающих – гомосексуализм встречается, например, у пингвинов и других птиц.

В популяции рождается определенный процент олигофренов, больных мегацефалией, шестипалых, с заячьей губой… У всякого уродства есть свой биологический «норматив». Есть он и у врожденного гомосексуализма.

В общем, аномалия. Такая же, как врожденная слепота или врожденная глухота. Или ДЦП. Люди, больные детским церебральным параличом, с детства прикованы к коляске. Вопрос: нужно ли запрещать колясочникам или слепым проводить митинги и марши, дабы они не пропагандировали свое врожденное уродство? По Лужкову получается, что нужно.

В обоснование запрета Лужков ссылался на мнение каких-то загадочных «москвичей». Причем не тех москвичей, которые пытались реализовать свое конституционное право на шествие, а тех, которые требовали незаконно ограничить в правах часть своих соотечественников. Да, действительно, существует довольно большая масса гетеросексуальных граждан (а также, если верить психоаналитикам, латентных гомосексуалистов), которым видеть манерных, кривляющихся геев неприятно. Но разве их существование – веская причина для запрета? Смотреть на изувеченного болезнью инвалида-колясочника или на дауна многим тоже неприятно. Однако это ведь не повод запрещать колясочникам и даунам проводить шествия, с помощью которых больные люди хотели бы обратить внимание общества на их положение.

– Да этим геям и без того прекрасно живется, они уже и так везде! Они ведь на самом деле не на свое бедственное положение внимание хотят обратить, они хотят бросить вызов обществу! Они не будут просить общество о снисхождении, как слепые или колясочники, они будут улыбаться и вилять голыми задницами, показывая, как хорошо быть геями, и соблазняя малых мира сего!.. – И такое мнение я слышал от пролетариев умственного труда.

В принципе, интеллектуальный читатель и сам может изничтожить этот алогичный вопль пролетарской души с помощью элементарной логики. Но поскольку я уж впрягся в ярмо, не стану перекладывать свою работу на читателя, а просто дам ему отдохнуть и насладиться плавным течением повествования…

Первую фразу – про «хорошо живется» – оставлю без комментариев. А вот на вторую, про вызов обществу, прекрасно отвечу. Закон, господа, не запрещает бросать вызов обществу! Если вы нарядитесь в красные пиджак, носки, рубашку, штаны и шляпу – это тоже будет вызовом. И на вас тоже все будут глазеть. Но это не запрещено. Я вам больше скажу: любой митинг – это вызов (звонок) обществу. И у каждого из нас есть право нажать тревожную кнопку.

Закон также не запрещает на митингах вызывающе улыбаться и крутить задницей… Представьте себе, что инвалиды-колясочники на своем митинге тоже примутся улыбаться и напоказ веселиться, пытаясь под лозунгом «Всюду жизнь» донести до окружающих, что они не махнули на себя рукой, что рано их списали, что они тоже могут испытывать какие-то радости жизни… И что? Такой митинг нужно запретить, как пропаганду ДЦП на основании улыбок митингующих?

К сожалению, реакция общества обычно такова: если некто униженно вымаливает что-то, общество до него снисходит. А если человек заявляет в полный голос о своих правах и улыбается – общество норовит настучать ему по мордасам. Не выделяйся из «опчества»! Не высовывайся!.. Типичная деревенская реакция.

Кстати, о показной веселости гей-парадов… Эта показная веселость есть не что иное, как защитная реакция. Которая очень похожа на самооправдания и показное веселье внезапно обнищавшего человека, который уверяет своих прежних успешных знакомых, что ему даже нравится теперь возиться на шести сотках и выращивать картошку на зиму… Что он наконец нашел успокоение в мирном существовании… И что он ничуть не жалеет о своем бедственном положении и сам давно хотел бросить «эту отнимающую здоровье работу» с высоким заработком… Нормальная самозащита: не хочется выглядеть жалким, это тяжело.

И тем более тяжело, когда тебя не жалеют, а безосновательно ненавидят – за цвет кожи, национальность или сексуальную ориентацию. Хочется доказать, что ты тоже человек. Что ты тоже чего-то можешь. Хочется бросить вызов… На митинги ходят те, у кого свербит. Богатый человек не выходит на митинг хвастаться своим богатством, он им просто пользуется. Гетеросексуалы не ходят с маршами во славу гетеросексуализма. Здоровый человек тоже не выходит митинговать, хвастаясь своим здоровьем.

Они больные. Больным желательно сочувствовать. А не ограничивать их в правах. Им и без того доставалось за их инаковость – гомосексуалистов всю дорогу преследовали наряду с еретиками, евреями… В XI веке во Франции появляются первые гетто для евреев. В XII веке в той же Франции издается закон против гомосексуалистов и прокаженных. И все последующие века в Европе творятся неприятные эксцессы на почве борьбы с инаковостью. Происходят массовые убийства прокаженных, преследуют гомосексуалистов, периодически устраивают этнический геноцид, как это приключилось в один прекрасный день в Нюрнберге, когда все еврейское гетто немцы добросовестно вырезали – обычная для Средневековой Европы история. Так что Гитлер по отношению к евреям и гомосексуалистам не придумал ничего нового, он просто продолжил древнюю и славную европейскую традицию.

…Вообще ненависть к «инаким» – нормальное животное чувство. Отвращение к похожему, но слегка отличающемуся по поведению или внешнему виду, есть первая ступень в механизме разделения подвидов на виды. Сначала разделяются ареалы обитания. Снижается частотность контактов. Появляются первые отличия – в окраске перьев у птиц или в татуировке у людей. Возникают «диалекты» – у людей это слова, у птиц – поначалу малозаметные изменения в пении и брачных ритуалах. Именно за эти мелочи и зацепляется психологический механизм разделения, окончательно разводя то, что когда-то было одним целым. И постепенно подвиды (точнее, породы или даже «племена»), живущие в соседних ареалах, перестают скрещиваться. Это происходит только потому, отмечают этологи, что мелкие отличия в поведении или окраске инстинктивно кажутся соседнему «племени» непривычно-отвратительными, пугающими. Чистая психология. Животная…

Следующий этап – разводка по генетике. По прошествии нескольких десятков или сотен поколений генотип может измениться уже настолько, что достигнет уровня межвидового различия. Дальнейшая эволюция вообще приводит к невозможности давать потомство. Скажем, неандертальцы и кроманьонцы принадлежали к разным видам, но, как считается, еще могли бы дать потомство, если бы скрещивались. Однако животное отвращение между ними было так сильно, что во время кровавых стычек взятых в плен самок побежденного врага даже не насиловали. Просто убивали.