Иван-дурак: Очерк русской народной веры - Андрей Донатович Синявский

— крестьянин имел право перейти от одного землевладельца к другому, по личному выбору. В результате зависимость крестьянина от помещика не была столь полной, столь рабской, какой она стала впоследствии. Да и богатые землевладельцы, которые между собой конкурировали и переманивали друг у друга крестьян на Юрьев день, должны были создавать для рабочей силы более выгодные и благоприятные условия. Таким образом. Юрьев день служил своего рода регулятором помещичьих нравов. В конце XVI века Юрьев день был отменен и крестьяне были прикреплены к земле, к тому или иному помещику-землевладельцу, без права менять хозяина. Это был решительный шаг на пути утверждения крепостного права. Тогда же возникла в народе поговорка: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день», в значении неприятной неожиданности: «Вот те на!»

Соответственно, образ Егория Храброго перекочевал в жанр духовных стихов, которые дошли до нас во множестве записей и вариантов. Наиболее интересен сюжет, где св. Егорий выступает последовательно в роли великомученика и в качестве устроителя русской земли. Роль великомученика, как известно, изначально присуща св. Георгию, который подвергся длительным пыткам от царя Диоклетиана и тем не менее устоял в своей христианской вере. Но эта реальная биографическая история породила еще на греческой почве апокрифическое житие св. Георгия, где сказано, что во время длительных пыток Георгий три раза умирал и три раза воскресал. Но еще более фантастический характер носят русские духовные стихи, где к апокрифическому житию подсоединились мотивы богатырского эпоса и волшебной сказки.

В духовных стихах говорится, в частности, что Егорий родился в Иерусалиме, в святой Русской земле. Иерусалим, таким образом, расположен на Святой Руси. Мать его именуется — святая София Премудрая. Но мы знаем, что св. София, согласно церковным толкованиям, это Премудрость Божия, которая вмещает в себя весь мир. В честь Софии — Премудрости Божией — были построены знаменитые православные храмы — София в Константинополе, София в Киеве, София в Новгороде. Короче говоря, София это необычайно сложный и тонкий образ, принадлежащий к самым вершинам христианской культуры. А в русском духовном стихе София Премудрая это реальная женщина, у которой родились три дочери — Вера, Надежда, Любовь и сын Егорий. Уже здесь очевидно соединение высокой богословской теории с волшебной сказкой, с мотивом премудрой Девы или Премудрой Жены, которая в русских сказках выступает, например, под именем Василисы Премудрой. Влияние волшебной сказки на религию продолжается в образе новорожденного Егория: у него ноги по колено из чистого серебра, руки по локоть из золота, а голова покрыта жемчугом. Или в другом варианте — во лбу у Егория горит солнце, а на затылке — месяц и звезды. Перед нами сказочный, волшебный герой.

Затем бусурманский царь берет его в плен. Это может быть Татарский царь или Вавилонский царь, который выступает под разными именами в разных вариантах. Но чаще всего его зовут — Диоклетианище. Проступает реальная историческая канва. Однако в духовном стихе св. Егорий, подвергаясь пыткам и казням, оказывается не только морально стойким, но и физически неистребимым. Когда рубят его тело топорами — топоры затупляются. Когда пилят его тело пилами — пилы затупляются. Когда бросают Егория в чан с кипящей смолой, он плавает на поверхности и «поет стихи херувимские»:

По евангельску, да все по архангельску:

Ничего Егорью не вредилося,

Егорьево тело соцелялося.

Егорию ничего не страшно. В результате он одерживает не моральную и не духовную, а физическую победу над силами зла, не испытав никаких мучений.

Царь Диоклетианище воплощает все зло на свете и всякое инаковерие. Он подвергает Егория пыткам ради того, чтобы перевести его в басурманскую веру. Басурманская (или бусурманская) — значит, нечистая, языческая. Вместе с тем, для русского человека все чужие, неправославные религии — бусурманские. Поэтому в стихах о Егории эта чужая вера, помимо прочих определений, аттестуется «латынской» (латынская — значит «католическая»). Но латынская в русском народном понимании то же самое, что мусульманская вера, и то же, что идолопоклонство.

В старинной повести о Бове-королевиче дочь бусурманского царя хочет соблазнить христианского рыцаря Бову и перевести его в свою бусурманскую веру. Она говорит отцу:

«А ты, государь батюшка, дай его (Бову) мне на руки, и я его превращу в свою веру латынскую и в нашего бога Ахмета…»[142] Латынская вера здесь, таким образом, означает магометанство. Подобное смешение мы наблюдаем и в стихах о Егории. Все веры, кроме православия, сливаются в одну отвратительную лжерелигию, которая предполагает в конечном счете поклонение самому сатане.

Собственная же, православная вера в стихах о Егории Храбром понимается очень просто. В споре с Диоклетианищем Егории восклицает:

Велика наша вера крещеная,

Мать Божия Богородица,

Еще Троица нераздельная!

В данном случае даже имя Христа отсутствует. На первый план выдвигаются три признака: это вера — «крещеная», это вера в Богородицу и вера в Пресвятую Троицу. В признаки истинной веры на Руси обязательно входит Богородица. И на протяжении всего текста эта формула истинной веры сохраняется. Победив нечестивого царя Диоклетианища, Егорий утвердил святую веру в Вавилонском царстве.

Сколь народу Георгию поклонилося,

Ко святому Георгию обратилося.

И стали святую веру веровать —

Во Мать Божию Богородицу,

Еще в Троицу нераздельную,

И сделали Георгию в году два праздника.

В другом варианте говорится, что в чужой земле, обращенной Егорием в христианство, поставили три храма:

Перву церковь Егорью свету Храброму,

Другу церковь Николы Святителю,

Третью церковь Собор Богородицы[143].

В стихе о Егории народ не забыл помянуть и своего любимого Николу. Отсюда видно, какие святые угодники всех выше и всего популярнее на Руси. Или — еще вариант того же стиха в иерархической последовательности:

Поставьте-ка три церквы, три соборныя:

Перву-ту церкву самому Христу…

Другую-ту церкву Миколаю Милостиву,

А третью-ту церкву Егорью Храброму…

Вернемся немного назад по сюжетной канве, чтобы выявить вторую сторону Егория — устроителя русской земли. После пыток, бессильный что-либо сделать с чудесным телом Егория Диоклетианище сажает его в темницу, в глубокие погреба. Но по молитве Егория или по молитве его матери святой Софии Премудрой, или по велению самой Богородицы налетают ветры буйные и освобождают его из плена. Егорий возвращается на Святую Русь, в город Иерусалим, разоренный Диоклетианищем. Тут очевидная аналогия с набегами татар на русские земли и города. Заручившись благословением матери, на богатырском коне Егорий направляется наказывать царя Диоклетианища.