Русская Церковь на страже православия в XXI веке - Андрей Вадимович Новиков

которые некоторые особенно ссылаются. Цель состоит в том, чтобы отобрать эти уникальные обязанности Константинопольского престола, чтобы они перешли в другие руки. Итак, с моей позиции, как Вы понимаете, я не могу, с одной стороны, отказаться от ответственностей, которые мои предшественники завещали через практику Церкви, а с другой стороны, допустить, поскольку это также моя ответственность, духовное падение тех, кто заигрывает с федерализацией Православной Церкви по протестантским стандартам. Кто же тогда ведет себя как «Православный Папа»? Тот, кто остается верным ее традициям, или тот, кто претендует на положение, которого у него никогда не было и которое он никогда не получит?».

В последнем предложении звучит, разумеется, любимая уловка фанариотской пропаганды, впрочем, не ею изобретенная: переложить с больной головы на здоровую. Ни Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, ни Священный Синод, ни Архиерейские или Поместные Соборы никогда не высказывали каких-либо претензий на власть над Церковью, какое-то особое «положение» в ней, или особую «ответственность» во всеправославном масштабе. До какого цинизма нужно дойти, чтобы, вторгшись на чужую каноническую территорию, объявив ее «своей», признав и шантажируя другие Церкви с целью выжать признание раскольников, разделяющих нашу Поместную Церковь – при этом обвинить Русскую Православную Церковь в амбициях и требованиях к присвоению чего-то чужого.

Также обращает на себя внимание, как вроде бы спонтанно говорящий Патриарх Варфоломей хитро запутывает читателя. Например, разве каноны II и IV Вселенских Соборов прямо не увязывают место Константинопольского Патриарха в диптихе со статусом Константинополя, как города царя и сената? Разве это Русская Церковь составила эти каноны? При этом отказ от признания особых властных полномочий Константинопольского престола со стороны Русской Церкви и многих выдающихся богословов других Поместных Церквей связан вовсе не с наличием или отсутствием имперского статуса города Константинополя, а с неприятием этих самопровозглашенных прав вообще. Их не было и до падения Константинополя. И существуют они только в помянутых Патриархом Варфоломеем летних снах фанариотов.

Патриарх Варфоломей считает, что достаточно сказать несколько раз «никакого папства нет» и заявить, что он обладает лишь «уникальными обязанностями, ролью и ответственностью» во всеправославном масштабе, чтобы сразу снять с себя обвинения в узурпации общецерковной власти и чтобы все покорно склонили перед ним голову. При этом параллельно и сам Варфоломей, и его ближайшие сотрудники, официальные спикеры и высшие иерархи Константинопольской Церкви заявляют о Константинопольском Патриархе, как «первом без равных», верховном судии Церкви, центре общения Поместных Церквей, вселенском гаранте православия, через общение с которым определяется принадлежность к Церкви, тем, «без которого нет православия» и без которого автокефальные Церкви будут «как овцы без пастыря». Этот список можно продолжить. Только не надо считать нас глупцами. Естественно, в XXI веке уже не принято использовать язык средневекового «Диктата папы», хотя риторика Фанара периодически на него переходит. Даже классическое, западное папство старается не прибегать прямым текстом к таким терминам, как «власть» или «превосходство». Никто сегодня ни в церковных, ни в политических кругах, какие бы виды не имел, не будет выходить к трибуне и, подобно герою голливудской саги, закатив глаза, с самоупоением кричать: «Абсолютная власть»! В наше время это звучит дико и неадекватно. Эти слова сейчас заменяют как раз на «ответственность», «обязанность». Ах, нам так тяжело вами править, но что поделаешь – наша ноша, ответственность, обязанность! Заболтать нас, однако, не выйдет.

Спасибо, конечно, Патриарху Варфоломею за откровенность: дело, действительно, не в потерявшем для него всякое значение вопросе недействительности рукоположения украинских раскольников. Тема апостольской преемственности на Фанаре потеряла актуальность, поскольку поставлена задача превращения мирового православия в управляемую политическую силу под авторитарным руководством Константинопольского Патриарха. Для борьбы же с непокорными любые методы хороши. Это ясно видно из следующих ниже слов Варфоломея.

7. «Два года спустя мы рады видеть развитие новой Церкви и блаженнейшего митрополита Киевского кир Епифания, который своим мягким характером и братскими инициативами вносит свой вклад в нормализацию церковной жизни там. Мы читаем различные обвинения в насилии экстремистских групп против православных людей в Украине. Если, конечно, такие действия совершаются, независимо от того, откуда они исходят, и в ущерб кому бы то ни было, мы осудили их с самого начала».

В этих словах содержится явное глумление над современными исповедниками православия. Возможно, в общении с Варфоломеем глава созданного им раскольнического объединения Думенко («Епифаний») льстив и мягок, но именно он стоит за жестокими нападениями на духовенство и верующих канонической Церкви, их избиениями, противозаконными захватами святых храмов, антицерковной кампанией диффамации, очернения и лжи в украинских СМИ. Легче всего сказать: «Я заранее осудил насилие экстремистских групп». Это же не требует какой-то ответственности за совершаемые здесь и сейчас тяжкие преступления, напрямую порожденные твоими решениями и деяниями. Даже в словах, которые как бы должны были продемонстрировать некую тень объективности, Варфоломей умудряется оклеветать верно стоящую в церковном единстве Украинскую Православную Церковь. Что означает высказывание о насильственных действиях «экстремистских групп», «независимо от того, откуда они исходят»? Где и когда какая бы то ни была экстремистская группа совершила акт насилия в отношении так называемой «Православной церкви Украины»? Можно ли назвать хоть один агрессивный акт со стороны канонической Церкви? В который раз мы видим в словах представителей Константинопольского Патриархата пример того, как жертву пытаются уравнять с преступником.

8. Нельзя пройти мимо и такого заявления Патриарха Варфоломея: «Украинская автокефалия была актом ответственности Матери-Церкви… И, конечно же, это не было так, как провокационно ее обвиняет российская пропаганда, в целях удовлетворения политических целей или даже геополитических интересов».

Российская пропаганда… Это российская пропаганда в лице Государственного секретаря США, сотрудников Госдепа и американских послов объезжала Предстоятелей и архиереев Православных Церквей, афонские монастыри? Это российская пропаганда на сайтах Госдепа и посольств США размещала информацию о том, что при этих встречах обсуждались вопросы «украинской тематики» и признания «украинской автокефалии»? Это российская пропаганда вложила в уста подводящего итоги своей деятельности американского Государственного секретаря Майка Помпео такие слова: «Я позаботился о том, чтоб США поддержали международное признание православной церкви Украины, помогли митрополиту (Епифанию Думенко) избежать российского влияния»? Более чем откровенное признание.

Варфоломей может сколько угодно обманывать и надувать щеки перед своей аудиторией. Он лишь часть геополитического проекта по перестроению мира в «новую нормальность», где не будет места традиционным христианским ценностям и уж тем более подлинному православию. Вместо него предлагается некий симулякр, декоративная подделка, на роль главы которой подходит Варфоломей, готовый в угоду властителям века сего раскалывать и крушить Церковь Божию. Из всех возможных политических вариантов Константинопольский Патриарх выбирает наиболее, по его мысли, «успешный» и