Битва за Карфаген - Михаил Борисович Елисеев

свое распоряжение 4000 воинов и становился стратегом, минуя должность мерарха[25]. Сопатр не сомневался, что в случае успешного выполнения царского поручения его карьера в македонской армии обеспечена. Поэтому хилиарх заявил, что готов выполнить любой приказ базилевса. Царь благосклонно кивнул и пригласил Сопатра во дворец, чтобы подробно обсудить дальнейшие действия.

* * *

Все это время Гасдрубал, сын Гискона, занимался обучением войск, поддерживая армию в состоянии боевой готовности. Положение военачальника было странным, поскольку он одновременно находился в состоянии войны с Римом и был объявлен вне закона на родине. Под командованием Гасдрубала была небольшая армия, подчинявшаяся лично ему, а не правительству в Картхадаште. Это была серьезная сила, с которой были вынуждены считаться Сципион и карфагенские власти. Как показывает история противостояния Рима и Карфагена, сенаторы охотно принимали пунийских военачальников, решивших изменить своей стране. Если бы в сложившейся ситуации Гасдрубал перешел на сторону римлян, то ему простились бы все прошлые грехи. Но опальный полководец был ярым патриотом и даже не сделал попытки вступить в переговоры со Сципионом по поводу почетной капитуляции. Вместо этого он начал диалог с Ганноном, сыном Бомилькара, командующим карфагенской армией.

Рассказ об этих событиях сохранился в изложении Аппиана, однако оставляет больше вопросов, чем дает ответов. У Полибия и Тита Ливия подобная информация отсутствует, они ничего не сообщают о дальнейшей судьбе Гасдрубала, сына Гискона. Как следует из текста Аппиана, Гасдрубал обратился к Ганнону с предложением совместно напасть на лагерь Сципиона. При этом Гасдрубал хотел бить врага его же оружием и собирался устроить поджог во вражеском лагере. С его слов получалось, что в войсках Сципиона находятся множество испанцев, насильно призванных по римские знамена. Если этих людей удастся подкупить, то они устроят пожар в расположении противника. Испанцам можно обещать все, что угодно, лишь бы с их помощью одолеть страшного врага. Когда все будет готово, Гасдрубал приведет своих людей к римскому лагерю и, как только вспыхнет пожар, начнет атаку (App. Lib. 29). В случае успеха военачальник требовал для себя полной реабилитации и назначения командующим армией с такими же полномочиями, как у Ганнона.

Предложение Гасдрубала показалось Ганнону заманчивым, несмотря на то что шли мирные переговоры с римлянами. Расчет Ганнона был прост: если удастся поджечь неприятельский лагерь и уничтожить армию Сципиона, то никто его за это в Карфагене не осудит. Если же поджог не удастся совершить, то и атаки на вражеское расположение не будет. Причем в случае успеха Ганнон не собирался делиться властью и славой с Гасдрубалом. Сын Бомилькара решил воспользоваться удобным моментом и покончить со Сципионом, а затем расправиться с конкурентом. Вызвав к себе доверенного человека, Ганнон вручил ему крупную сумму денег, приказал проникнуть в римский лагерь и подкупить иберов. Через некоторое время карфагенский командующий получил известие, что вербовка испанцев прошла успешно. Лазутчик встречался с иберийскими воинами, раздавал золото и обещания, назначил день поджога и благополучно покинул вражеский лагерь. Получив необходимую информацию, Ганнон уведомил Гасдрубала о дне начала операции.

Дальше начинаются удивительные вещи. Вместо того чтобы разобраться в сути вопроса, Аппиан решил пойти по пути Тита Ливия и порадовать читателя различной мистической чепухой: «Когда Сципион приносил жертвы, они указывали ему опасность от пожара; поэтому он разослал людей по всему лагерю, чтобы каждый, кто видел какой-либо огонь, горевший очень сильно, прекращал его. И опять в продолжение многих дней он приносил жертвы. И, так как жертвы не переставали указывать на пожар, он беспокоился и подумывал о том, чтобы перенести лагерь» (Lib. 29). Рекомендацию Полибия, что «необходимо изобличать и осмеивать привнесение в историю сновидений и чудес» (XII. 12b), Аппиан явно проигнорировал. Вместо отчета о деятельности римской разведки, ведущей борьбу с карфагенскими лазутчиками внутри лагеря, мы получили невнятный рассказ о неблагоприятных жертвоприношениях. И глубокой религиозности Публия Корнелия Сципиона, благоговейно внимавшего гласу богов.

Как обстояло дело в действительности? Можно предположить, что римским агентам удалось узнать о подготовке диверсии, но кто и когда будет осуществлять поджог, осталось неизвестным. Поэтому и были приняты в лагере строжайшие меры предосторожности по обращению с огнем. Не исключено, что комедия с неблагоприятными жертвоприношениями была разыграна Сципионом специально, чтобы отвлечь внимание вражеских лазутчиков и прикрыть работу римских агентов. Публий Корнелий очень часто использовал религию для достижения своих целей, поэтому данный случай не был исключением.

Заговор был раскрыт после того, как некий ибериец сумел внедриться в ряды поджигателей, узнать их планы и доложить обо всем Сципиону. Все карфагенские агенты были схвачены и казнены, их трупы бросили в окрестностях римского лагеря. Армия Ганнона уже вышла на исходную позицию для атаки, когда командующему доложили о случившемся. Он понял, что коварный замысел потерпел неудачу, и быстро отдал приказ об отступлении. Ганнон не предупредил Гасдрубала о случившемся, и когда сын Гискона прибыл с войсками к римскому лагерю, то ничего там не обнаружил, кроме мертвых тел заговорщиков.

Не сумев уничтожить армию Сципиона, Ганнон решил расправиться с Гасдрубалом. Он стал клеветать на него и обвинять в измене, утверждая, что к вражескому лагерю Гасдрубал привел свою армию для того, чтобы сдаться Сципиону. Но по какой-то причине сделка не состоялась, и предатель увел своих людей обратно. Карфагеняне, относившиеся к Гасдрубалу с большим подозрением и недоверием, теперь окончательно его возненавидели. Попытка военачальника помириться с согражданами благодаря козням Ганнона закончилась крахом.

15. Смерть Гасдрубала. (23 июня 202 г. до н. э.)

Как уже говорилось, главной проблемой для Ганнибала было пополнение армии: он считал, что имеющихся в его распоряжении сил недостаточно для успешного противостояния Сципиону. Поскольку карфагеняне наделили своего командующего неограниченными полномочиями для дальнейшего ведения войны, он этими правами и воспользовался. Полководец обратился к правительству Картхадашта и продавил решение о снятии с Гасдрубала, сына Гискона, всех обвинений. Ганнибалу были нужны его воины, хорошо обученные и обладающие опытом ведения боевых действий. В любом случае их боеспособность была выше, чем у гражданского ополчения Карфагена. Несмотря на то что Гасдрубал был реабилитирован, никакой должности в армии он не получил. Возможно, Ганнибал не доверял опальному военачальнику и ему были нужны войска, но не их командир. Не исключено, что командующий со временем подыскал бы для Гасдрубала какую-либо должность, однако в данный момент считал это неуместным и решил подождать, пока страсти улягутся. Как бы там ни было, Гасдрубал оказался в Карфагене, а не в действующей армии. Затворившись в своем доме, он не показывался в общественных местах и на улицах, ведя уединенную жизнь (App. Lib. 36).

Сципион видел, что Ганнибал не стремится к генеральному сражению, и решил спровоцировать противника на битву. Римские корабли устроили охоту