Брюс Ли. Я никогда не сдамся - Мэттью Полли

Брюс, Линда и Брэндон высадились в Сиэтле в начале сентября 1965 года и перебрались к матери, отчиму и бабушке Линды. Они не знали, как долго пробудут здесь. Брюс с тревогой ожидал зеленого света по «Сыну номер один». Дозьер обещал и обещал — «скоро, очень скоро» — но проект все откладывался, поскольку продюсер занимался «Бэтменом».

Недели переходили в месяцы. Жилищные условия становились все хуже. «Брэндон все время кричал, — говорит Линда. — К тому времени он уже был безнадежно испорчен. Он кричал, будил мою бабушку. Мне вновь приходилось вставать и носить его на руках, чтобы он не тревожил ее».

У Брюса было много — очень много — свободного времени. Он иногда преподавал кунг-фу в Сиэтле, совершил пару поездок в Окленд, но в основном сосредоточился на тренировках и развитии собственного стиля. «В этот период Брюс посвящал себя самоанализу, — вспоминает Линда. — Он снова стал самокритичным, потому что чувствовал, что это поможет ему снова двигаться вперед». В поисках вдохновения Брюс прочитал ее библиотеку, в основном книги по боксу и фехтованию, но также и философии. Он смотрел 16-миллиметровые записи боксеров, таких как Джек Демпси и Кассиус Клей, который недавно сменил свое имя и стал Мохаммедом Али. Брюс любил чванство Али и был одержим «призрачным нокаутом» Сонни Листона[60], который случился 25 мая 1965 года. «Если это не было подстроено, — писал Брюс Таки Кимуре, — то Листон очень удачно подобрал время, чтобы попасть на приближающуюся силу кулака Клея. Настолько удачно, что ушел в нокаут».

Во время пребывания у родителей мать Линды «действительно узнала и полюбила Брюса». Хотя миссис Эмери, возможно, и считала его очаровательным, но переживала из-за отсутствия у него постоянной работы. Каждый день она возвращалась домой со своей работы в «Сирс» и находила зятя за чтением, просмотром фильмов или тренировкой.

— Когда твой муж найдет настоящую работу? — многозначительно спрашивала она.

— У меня скоро будет роль в кино, — настаивал Брюс, ссылаясь как на телешоу о Чарли Чане, так и на всех гонконгских продюсеров, которые якобы хотели подписать с ним контракт.

— О, да, да, да, — снисходительно кивала миссис Эмери.

Прожив четыре месяца с тещей, они поняли, что нужно было уезжать. Брюс решил временно переехать в дом Джеймса Ли в Окленде. Его финансовое положение стало неустойчивым. На подарки и отпуск в Гонконге он потратил все деньги, полученные по контракту в Голливуде, а перспективы «Сына номер один» выглядели сомнительными. «Мы подготовим для тебя этот проект или какой-то другой, — пытался успокоить Брюса Дозьер, — но будь уверен: мы постараемся предоставить тебе лучшую возможность для съемок». Дозьер ожидал реакции общественности на «Бэтмена», премьера которого была запланирована на «Эй-Би-Си» посреди сезона, 12 января 1966 года. Если сериал станет успешным, то сеть сразу же запустит следующий проект.

18 декабря 1965 года Брюс написал одному из своих учеников в Области залива: «Мы с Линдой отправимся в Окленд на месяц, а после отправимся в Голливуд или Гонконг. Вероятность подписания контракта со студией „Двадцатый век Фокс“ — 85 процентов. Если сделка не выгорит, в Гонконге меня ждут еще два контракта».

Будущее Брюса Ли оказалось на распутье и целиком зависело от рыцаря в плаще из Готэма.

Брюс Ли в костюме Като навестил Тордис Брандт на съемочной площадке фильма «Двойник Флинта». Приблизительно август 1966 года (Фото Дэвида Тедмэна)

Глава десятая

Гражданин Като

К удивлению всех (включая Дозьера и руководство «Эй-Би-Си»), «Бэтмен» обрел феноменальную популярность. Благодаря напыщенной чувствительности, богатым каламбурами диалогам, костюмам в духе поп-арта от Энди Уорхолла, ярко очерченным злодеям и громким титрам («Бам!», «Бац!», «Бабах!»), выстреливающим на экране, «Бэтмен» произвел впечатление на фанатов комиксов, городских эстетов и студентов в алкогольном и наркотическом опьянении. Дозьер назвал это шоу единственной «комедией положений» в эфире, которая не использует смех за кадром. В начале марта 1966 года «Бэтмен» попал на обложку журнала «Лайф». Заголовок гласил: «Вся страна просто сошла с ума!»

В городе, где неожиданный успех порождает немедленную попытку имитации, руководители «Эй-Би-Си» требовали от Дозьера продолжения. К концу февраля 1966 года Дозьер представил первый набросок сценария для «Сына номер один». Несколько недель спустя «Эй-Би-Си» отклонила проект. Неизвестно почему, хотя догадаться несложно: в 1966 году ни один руководитель на телевидении не захотел бы рисковать своей работой, давая зеленый свет сериалу, главную роль в котором играл бы совершенно неизвестный китайский актер.

В то время как на кабельном телевидении снимались не только белые актеры (в предыдущем году сериал «Я — шпион» стал первым, в котором одну из главных ролей сыграл темнокожий Билл Косби), положение азиатов в Голливуде долгое время оставалось незавидным. Первым и последним кумиром с Востока был Сэссю Хаякава, популярность которого пришлась на эру немого кино 10–20-х годов прошлого века. До появления цветных фильмов со звуком американская и европейская публика, особенно белые женщины, считали его японские черты экзотическими и пикантными. Благодаря фильму «Обман» (1915) он вмиг стал суперзвездой, заняв место рядом с Чарли Чаплином и Дугласом Фэрбенксом. Сейчас этот фильм сравнили бы с картиной «Пятьдесят оттенков серого»: жена продажного маклера (Фанни Уорд) погрязает в долгах и занимает деньги у японского торговца антиквариатом (Хаякава) в обмен на ее добродетель. Когда она пытается вернуть ему деньги, он отказывается и клеймит ее как свою собственность. «Влияние Хаякавы на американских женщин было еще более поразительным, чем у Валентино, — говорит кинокритик Девитт Бодин. — Эта зависимость включала в себя оттенки мазохизма». Американский журналист намеренно процитировал Хаякаву с ошибками: «Моя аудитолия — зенсины. Они хоцят, стобы я был цильным и зостким».

Американские женщины также предпочитали, чтобы он молчал. Появление картин со звуком показало, что у Хаякавы был жуткий японский акцент — домохозяек из пригорода это привлекало не так сильно, как его скулы. Карьера их романтического кумира пришла в упадок, а Перл-Харбор и вовсе завершил ее. После Второй мировой войны единственными ролями, которые мог получить Хаякава, были благородные злодеи — например, полковник Сайто в фильме «Мост через реку Квай» (1957).

Произошедшее с Хаякавой вылилось в более широкую тенденцию послевоенной американской культуры: азиатские мужские персонажи перестали быть секс-символами. В результате восточные актеры лишились перспектив сыграть романтических героев. «Сын номер один» представлял собой уникальную для азиата возможность исполнить главную роль на кабельном телевидении. Отказавшись, «Эй-Би-Си» мог разрушить стереотип, но не сделал этого. Более того, отмена «Сына номер