Войны начинают неудачники - Вадим Панов

Страсть вспыхнула в нем с новой силой.

— Я быстро!

Окрыленный Артем вышел из «Мустанга» и направился к вокзалу, живущему своей обычной, суетливой жизнью. Понедельник или суббота, утро или ночь — здесь ничего не менялось. Толпы обезумевших от предстоящей дороги людей, щедро разбавленные цыганами, бродягами, нищими, карманными ворами и полицейскими, сновали по сторонам, шевелились, толкались, кричали, путались друг у друга под ногами и громко ругались. А еще запах. Запах вокзала трудно с чем-либо спутать: хороший вокзал пахнет отправляющимся поездом и вагоном-рестораном, плохой — туалетом и прокисшими три года назад носками.

У камеры хранения Артем огляделся, но никого подозрительного не заметил, вытащил из ячейки рюкзак и направился к выходу. Все оказалось до обидного просто.

— Порядок? — поинтересовалась Лана, когда он бросил свою ношу на заднее сиденье «Мустанга».

— Ага.

Наградой стал еще один поцелуй. Фея уверенно поддерживала жертву в нужном эмоциональном состоянии.

Она вывела машину на набережную и, быстро достигнув Воробьевых гор, остановилась и достала из сумочки мобильный телефон:

— Алло, мне нужен Кувалда. Это единственный из Красных Шапок, с кем можно говорить, — объяснила Лана Артему, — остальные полные кретины, да еще и озабоченные выше крыши. Кувалда? Здравствуй, это Лана... Кувалда, у меня твой друг... Да, тот самый... Нет, милый, деньги мне не нужны, я хочу встретиться с твоим хозяином... Нет, Кувалда, так не пойдет. Передай Вестнику, что с ним хочет встретиться фея Зеленого Дома... Да, иначе ничего не получится... Запиши мой мобильный...

Лана отключила телефон, раскрыла сумочку и, вытащив пудреницу, сообщила;

— Кувалда перезвонит через десять минут и назовет адрес. Надо успеть привести себя в порядок перед встречей с Вестником.

Артем покивал головой и поинтересовался:

— Может, поцелуемся?

Глава 16

Московское полицейское управление

Москва, улица Петровка, 28 июля, среда, 08:09

Генерал Шведов, начальник Московского полицейского управления, обожал устраивать совещания рано утром, пока его еще не захватил водоворот ежедневной текучки. Все самые серьезные вопросы и самые важные дела рассматривались до десяти утра, не спеша, обстоятельно и очень подробно. На этот раз в его огромном кабинете оказались Корнилов, Шустов и Васькин. Первым докладывал капитан.

— Александр Геннадьевич Юшлаков, тридцать шесть лет, фотохудожник. — Сергей положил на стол портретную фотографию лысеющего мужчины с маленькими глазками и бульдожьими щеками. — В Москве четыре года, снимает двухкомнатную квартиру на Юго-Западе и маленькую студию в полуподвале на Плющихе.

— Привлекался? — спросил Шведов, разглядывая фотографию подозреваемого.

— Так точно, Аркадий Львович. Десять лет назад Юшлакову шили тунеядство, но он отмазался, пристроился бездельничать сторожем на каком-то складе.

— Жаргончик у тебя.

— Извините, увлекся.

— Продолжай, — буркнул Корнилов.

Майор не любил здесь бывать: во-первых, Шведов не курил и курить в своем присутствии никому не позволял, а во-вторых, Андрей недолюбливал низкие температуры, и плюс семнадцать, поддерживаемые в кабинете генерала кондиционером, были для него слишком некомфортны.

— По профессии Юшлаков фотограф, но не крутой, не знаменитый, перебивается случайными заработками, — продолжил Шустов. — Щелкает природу для календарей, провел несколько мелких рекламных кампаний, но основная его работа — девочки. — Капитан выложил на стол еще несколько фотографий. — На любой вкус.

— Действительно интересно, — протянул Шведов, пристально разглядывая образцы юшлаковского творчества, — а на порнографию это не тянет?

— По самому краю ходит, — пробормотал перегнувшийся через стол Васькин.

— Не увлекайся, студент, — проворчал Корнилов. — Дальше, Сергей.

— Постоянного дохода у Юшлакова нет. Солидные агентства его услугами не пользуются: о нем не знают или не считают достаточно приличным.

— Семья?

— Сожительствует с Еленой Федоровной Митькиной, — Шустов заглянул в блокнот, — двадцати семи лет, как бы модель.

— Москвичка?

— Нет, приезжая, из Рязани. Я отправил туда ориентировку, обещали к вечеру прислать информацию.

— Обязательно перезвони и напомни.

— Есть, — Сергей пометил что-то в блокноте. — Интересный факт: у Юшлакова много рекламы по регионам, в местных газетах и на радио. «Профессиональный фотограф ищет девушек для работы в рекламном бизнесе». А в Москве и Питере ничего.

— Расчет простой, — подал голос Корнилов. — Ищет девушек из глубинки, присматривается, опасаясь наследить. Наверняка предварительно беседует с предполагаемой жертвой, определяя, насколько она подходит, ну а дальше вы знаете.

— Думаешь, это и есть Вивисектор? — спросил генерал.

— Уверен, что он в деле, — ушел от ответа Андрей.

— А не слишком ли открыто? Адрес, телефон. Он ведь понимает, что его можно проследить.

— Хочу напомнить, что мы вышли на него случайно, — не согласился майор. — Если бы Екатерина Молочанская не забыла дома записную книжку, мы бы до сих пор ничего о нем не знали. В любом случае, торопиться не будем. Юшлаков под наружным наблюдением, его телефоны уже прослушиваются. Я знаю о каждом его шаге.

— Ну что же, — подвел итог генерал, — это уже кое-что.

Он довольно оглядел корниловцев, задерживая взгляд на каждом из них, и ехидно обратился к майору:

— Обошли тебя, Кириллыч?

Андрей безразлично пожал плечами:

— А мы здесь не соревнуемся, Аркадий Львович, не на стадионе.

— Мне просто повезло, господин генерал, — подчеркнуто официально заметил Шустов, — Молочанского мог допрашивать любой из нас.

— Ладно-ладно, — Шведов широко улыбнулся. — Любое везение есть результат кропотливого труда. Корнилов, сам-то чем занимаешься?

— Перестрелками, — хмуро ответил майор.

— Всеми сразу? — Сдвиги в деле Вивисектора повергли генерала в игривое настроение.

— Разрешите докладывать?

— Давай, — начальство откинулось на спинку кресла и деликатно зевнуло. — Что раскопал?

— Начиная с понедельника, в городе произошли четыре крупные перестрелки. Все началось на проспекте Вернадского в ночь на...

— Ты докладывал, что потерпевшие отрицают факт стрельбы, — прищурился генерал, — а в самом зданий никаких следов не обнаружено.

— Уверен, что они врут. Стрельба была, стрельба серьезная, и именно она положила начало всем остальным событиям. «Чудь Inc.» не случайно оказалась втянутой в это.

— «Чудь Inc.», — проворчал Шведов. — Ты знаешь, какой у них годовой оборот?

— Знаю.

— Миллиарды! И на налоги с этих миллиардов мы с тобой и живем. Кстати, мне звонили из мэрии и спрашивали, почему мы не ограждаем солидные коммерческие компании от бесчинствующих хулиганов.

— Значит, вы не позволите разработать эту фирму?

— У тебя есть на нее что-нибудь?

— В бизнес-центре напротив здания «Чудь» мы нашли снайперское гнездо. Винтовка, прибор ночного видения и все такое прочее.

— Злоумышленники следили за офисом фирмы. При чем здесь «Чудь»?

— Они сбили вертолет!

— Ты нашел зенитный комплекс?

— Нет, но...

— Андрей, — негромко произнес Шведов, — прежде чем разрабатывать компанию с таким годовым оборотом, ты должен привести очень веские основания. Они у тебя есть?

— Нет.

— Что дальше?

— Дальше, в ту же ночь, была перестрелка на Ленинском проспекте, затем, вчера утром, на Покровке и днем на Красной Пресне. Итого четыре штуки за день с небольшим.

— Каким образом они связаны?

— Во всех перестрелках участвовали бандиты в черной кожаной одежде и красных головных платках. Они не принадлежат ни к одной из известных группировок.

— Новое поколение? — встрепенулся генерал.

— Возможно.

— С кем они воюют?

— С «Чудь Inc.», — проворчал Корнилов.

— А если без этого?

— Если без этого, то не знаю. Вчера я говорил со своими агентами и с людьми Чемберлена. Божатся, что им не нужна стрельба, и никто не знает, что это за отморозки.

— Зацепки?

— Автомобили, участвовавшие в перечисленных событиях, числятся в угоне. Все трупы и вешдоки похищены из полицейского управления вчера ночью. Единственная ниточка — вот этот юноша, — Корнилов бросил на стол фотографию Артема. — Мы вышли на него после перестрелки на Покровке. В его автомобиле есть пулевые пробоины, а под ковриком мы нашли гильзу от «гюрзы».

— Кто он? — генерал взял со стола фотографию.

— Головин Артем Сергеевич... Обычный человек. — Корнилов вздохнул. — Нет, не был, не привлекался, поступил, окончил. В общем, без биографии.

— Ну, это мы ему организуем.

— Если найдем, — добавил майор. — Дома он не появлялся, у родителей он не появлялся, и у знакомых он не появлялся. Исчез.