Маргаритки - Кристина Ульсон

Шевеление ребенка в животе прервало ее мысли.

— Боже, ну ты меня и напугал, — прошептала она и положила обе руки на живот.

Глаза у нее заблестели, дыхание стало напряженным. Столько важных вещей сразу: ребенок, работа, Спенсер. Она выпила воды и физически ощутила, как тело впитало разом всю жидкость. Вечное беспокойство и тревога. А умиротворение — лишь в редкие дни.

Ребенок, разумеется, самое главное. Спенсер тоже мог быть самым главным, если бы захотел. Со злостью она скомкала попавшуюся под руку бумажку и швырнула ее в корзину. Как же, дождешься от этого типа инициативы! И вот теперь взял и уехал по какому-то срочно придуманному делу, в которое не желал ее посвящать.

«Ну и наплевать на него», — решила Фредрика и вернулась к своим записям.

Она смотрела на короткий список вопросов, которые подготовила для Юханны Альбин.

«Мы искали ее несколько дней, — думала она, — а тем временем надо было вместе с ней или, скорее, вместо нее искать Каролину».

Где она находится? Все еще в Таиланде? И откуда вообще взялся тут Таиланд? В посольстве Каролина дала понять, что, должно быть, стала жертвой некоего заговора, что она не Тереза Бьёрк и ни разу не бывала в отеле, где нашли все ее вещи при обыске.

Ловкими пальцами Фредрика собрала свои документы и записи, собираясь спуститься вниз встретить Юханну Альбин. Еще одна мысль промелькнула молнией, когда она уже закрывала дверь своего кабинета.

Почему никто другой не знал, что Каролина была в отъезде, и не среагировал, когда было объявлено о ее смерти? Элси и Свен не сомневались, что она находилась в стране. И Рагнар Винтерман вместе с психиатром Якоба Альбина тоже. Полиция, конечно, не опрашивала знакомых Каролины Альбин, но даже сейчас, когда имя и судьба стали достоянием СМИ, никто не позвонил в полицию и не сообщил, что вообще-то Каролина Альбин находится за границей и поэтому не может лежать мертвой в больничном морге.

«Почему она уехала из страны, никому ничего не сказав? — удивлялась Фредрика. — И когда она собирается вернуться — если вообще собирается?»

От внезапно пришедшего понимания пол качнулся под ногами. Есть еще один человек, про которого забыли, который, может, и смог бы ответить на этот вопрос. Человек, с которым в полиции даже не попытались связаться, сочтя это бессмысленным, но бывший, согласно имеющимся сведениям, очень близким с Каролиной.

Она быстро открыла дверь кабинета и снова плюхнулась за стол. Потребовалась лишь пара минут, чтобы найти номер. Слушая сигнал за сигналом, она терпеливо ждала ответа.

Снег пошел за несколько часов до обеда. Усталыми глазами она смотрела в окно на небо. На небо, где, как говорили, находился Бог, столько раз оставлявший ее.

«Тебя мне точно не за что любить», — думала она мрачно и не чувствовала ни капли страха.

Ее мало кто считал старухой — но большую ошибку трудно было вообразить. На самом деле она давно уже состарилась, измотанная долгими годами неурядиц и проблем. Первые испытания заставили ее обратиться к церкви и Господу, бдящему надо всеми нами, но в конце пути, отчаявшись, что мольбы ее ни разу не были услышаны, она перестала складывать ладони в молитве.

— Он все равно не слушает, — шептала она в ответ мужу, когда он тихонько указывал ей, что она не молится как положено.

Сначала они ссорились из-за этого: ее супруг не мог стерпеть тех жестких слов, которыми она отзывалась об их Господе.

— Ты богохульствуешь, — шептал он ей в ухо, — да еще и в церкви!

А что ей оставалось делать? Два сына, чье рождение она поначалу считала благословением Божиим, со временем превратились в проклятие, в кровоточащую рану ее души. Она ожидала, что мальчики вырастут сильными и станут верными друзьями, но сыновья отдалились друг от друга, как Каин и Авель. Теперь она едва виделась с ними. По старшему сыну, причинившему такую страшную боль брату, она не скучала. Но младший! Всегда чуть слабее, чуточку неувереннее и бесконечно добрее всех в семье, всегда в тени своего успешного старшего брата, он никогда не мог смириться со своим статусом «второго».

«Я слишком поздно это заметила, — призналась она себе, наблюдая за снежинками, падавшими с серого неба. — Я больше ничего не могу сделать».

Она так глубоко погрузилась в свои мысли, что не услышала его шагов позади себя.

— На что смотришь?

— На дьявола, — ответила она.

Он деликатно кашлянул. Его голубые глаза смотрели в другую сторону — вниз на улицу. Взгляд замер на автомобиле, стоявшем у края тротуара.

— Они стоят здесь уже со вчерашнего дня, — прошептал он так тихо, что она не сразу расслышала.

— Кто они? — не поняла она.

Он устало поднял палец.

— Думаю, нам надо поговорить, — произнес он. — Скоро все пойдет к чертям.

Она посмотрела на него долгим взглядом.

— Знаю, — прошептала она, чувствуя, как подступают слезы. — Я все знаю.

Первое, на что Алекс и Фредрика обратили внимание, что Юханна Альбин выглядела не совсем так, как на снимках в доме на Экерё. Появление высокой, красивой женщины с длинными светлыми волосами стало для них сюрпризом. Она ждала назначенного времени у главного входа в Управление полиции. Большой неожиданностью для них стало то, что она выглядела спокойной и собранной — эти качества трудно уловить на фотографии.

«По виду не скажешь, что она потеряла всю семью», — подумала Фредрика.

Этот миг казался невероятным: Юханна стоит рядом с ними, пожимает им руки, после стольких дней молчания она тут, перед ними!

— Я искренне сожалею, что меня было так сложно найти, — сказала она, пока они шли в комнату для допросов, которую зарезервировала Фредрика. — Но поверьте, у меня были на то крайне веские причины.

— Очень хотелось бы узнать о них подробнее, — сказал Алекс с такой любезностью в голосе, которой Фредрика от него ни разу не слышала.

Они уселись за стол, стоявший посреди допросной. Фредрика и Алекс по одну сторону, Юханна Альбин по другую. Фредрика смотрела на нее с восхищением. Высокие скулы, большой, завидной формы рот, серо-стальные глаза. Бежевый свитер свободно свисал с широких плеч. И никаких украшений, кроме простых жемчужных сережек.

Фредрика попыталась истолковать выражение лица женщины. Все же что-то из того, что она чувствует, должно как-то проявиться. Но как она ни вглядывалась в лицо Юханны Альбин, оно не выдавало ничего. Фредрика ощутила лишь спокойствие женщины, и ей стало не по себе.

Инстинктивно она ощутила, что что-то тут пугающе не так.

К ее облегчению, Алекс начал допрос строгим голосом:

— Как вы понимаете, мы были весьма заинтересованы в том, чтобы вас найти. Так что давайте начнем с этого: где вы находились последние… — Алекс наморщил лоб, — девять дней. Где вы находились с понедельника двадцать пятого февраля?

«Хорошее начало, — подумала Фредрика. — Тогда ей придется рассказать, где она была в ночь убийства».

Но ответ Юханны последовал так быстро и был так краток, что это изумило и Алекса, и Фредрику.

— Я была в Испании.

Алекс невольно уставился на нее.

— В Испании? — повторил он.

— В Испании, — подтвердила Юханна уверенно. — У меня есть билеты, подтверждающие это.

На мгновение наступила тишина.

— И что вы там делали? — спросила Фредрика.

Снова стало тихо. Юханна, казалось, раздумывала, что ей ответить, и тут впервые стало видно, что все случившееся коснулось и ее.

«Фасад, — догадалась Фредрика. — До сих пор она была настолько поглощена сохранением невозмутимого фасада, что совершенно выключила эмоции».

— Сначала поездка планировалась как частная, — начала она, раздумывая. — Я договорилась об отпуске на работе и…

Она прервалась и посмотрела на свои руки. Длинные худые пальцы, ненакрашенные ногти. Ни обручального, ни помолвочного кольца.

— Вам, разумеется, известно об участии моего отца в судьбах беженцев? — произнесла она.

— Да, — ответил Алекс.

Юханна отпила немного воды из стакана на столе.

— В течение многих лет у нас с ним были разные точки зрения по этому вопросу, — начала она. — Но прошлой осенью произошло нечто, что все перевернуло.

Она глубоко вздохнула.

— Я уехала в Грецию по делам, заключить сделку с одним важным клиентом. Я осталась еще на несколько дней, мне хотелось насладиться солнцем и теплом, потому что в Швеции уже наступили холода. И тогда я увидела их. Беженцев, ночью прибывших на лодке, — тихо продолжала Юханна. — Я никак не могла заснуть, со мной такое случается при стрессе. И под утро я решила спуститься вниз к гавани в деревне, где я жила. Там я их и увидела.

Она несколько раз моргнула и попыталась улыбнуться, прежде чем полностью потеряла контроль над выражением лица.