Медведь - Лина Филимонова

class="p1">— Я, значит, сопротивлялся…

— Отшил меня.

— Прости, котенок. Тысячу раз прости! Можешь еще раз насыпать мне стекла или поджечь.

— Я больше не хочу портить твою шкурку. Она такая… приятная… Она мне нравится.

Я глажу его плечо. Шею. Запускаю пальцы в густую шевелюру.

— Мур-р-р, — мурчит Медведь.

— Мы поговорили, — шепчу я.

— Как думаешь, между нами что-то изменилось?

— Да…

— Чувствуешь себя по-другому?

— Да…

Я чувствую, как меня приподнимает. Если я сейчас еще немного поерзаю на его коленях, есть вероятность, что меня вообще подбросит, как катапультой.

— Но это только начало, — очень серьезным тоном произносит Медведь. — Нам еще многое надо узнать друг о друге.

— А когда мы закончим?

— Что закончим?

— Ну, это… разговоры.

— Хочешь кончить? — ржет он.

— Что за вопрос?! — возмущаюсь я.

— Всегда говори мне правду, Котенок. Хочешь?

68

Михей

— Хочу в лес за грибами! — бурчит Юлька.

Врет. Я знаю, чего она хочет на самом деле. Но не признается…

— Как скажешь, — шепчу я ей на ухо.

— Как я скажу?

— Ну конечно. Ты моя королева. Принцесса-кошка. Дикая мурлыка…

Я несу всякую чушь, едва касаясь губами ее кожи. Лоб, висок, ушко… все такое вкусное! Такое нежное, мягкое, трепетное. Обычно мне хочется ее сожрать. Всю. Без остатка. Но сейчас я готов растягивать пытку и просто обнюхивать и облизывать этот мятно-ванильный десерт.

Я поплыл. Растаял и размяк.

Это такая сладкая пытка… Что-то новое. Другое. Не наброситься и ворваться в нее, а просто касаться. Чувствовать. Млеть и таять.

Просто быть рядом.

Еще ночью, когда Юлька равномерно засопела буквально через минуту после того, как устроилась у меня на плече, я думал об этом. Мы же будем с ней иногда просто спать. Не круглосуточно же любить друг друга, как бешеные кролики.

Мы будем, спать, есть, заниматься какими-то делами. Разговаривать. И у меня не всегда будет бешеный стояк.

Странно, да?

С момента, как я ее впервые увидел, я все время борюсь со стояком. Или не борюсь. Я каждую секунду хочу быть в ней.

Но сейчас меня затопляет другое чувство. Не в штанах, а в груди.

Нежность…

Птеродактили в животе ласково курлычут, удав, хоть и бьется башкой о джинсы, готов быть терпеливым. А я готов дразнить Юльку, пока она сама на меня не набросится.

Но есть во всей этой бочке нежности ложка дерьма. Зовут это дерьмо Мудак Александр. Конечно, я его найду. С помощью Юльки или без нее.

Найду и сделаю так, чтобы он сильно пожалел о том, что родился на свет.

* * *

Мы реально пошли собирать грибы! Кошка проявила упрямство — не призналась прямо, что хочет меня.

А я… Я вообще пообещал, что ничего не будет, пока мы не поговорим. А мы еще не обо всем поговорили.

— О, я нашла гриб! — радуется она.

— Умничка. Это подберезовик.

— Я знаю! — фырчит она. — Мы с папой часто ходили за грибами.

— А я нечасто.

— А это опята. А тут груздь.

Я таращусь в траву, прикрытую желтыми листьями и не вижу ровно нифига. А Юлька каждую секунду издает радостный вопль.

— Да где ты их берешь? — вырывается у меня.

— Вот же.

И она указывает на гриб прямо у меня под носом.

— Они от меня специально прячутся, — бурчу я.

— Конечно! Показываются только мне.

Кошка довольная и счастливая. Глазки сияют, щечки раскраснелись. Таскается с корзиной, полной грибов, гордо тычет ее мне под нос. А я нашел два мухомора и еще какую-то несъедобную фигню, зато большую. Дождевик называется.

— Пожарим грибы с картошкой, — строит планы Юлька, облизываясь, как настоящий котенок. — У нас есть картошка?

— Думаю, скоро будет.

Утром, за завтраком, мы набросали список всего необходимого и я отправил его водителю. Пришлось делать это, стоя в углу на чердаке. Больше связь не ловит нигде.

Мы с Кошкой отрезаны от всего мира. Никто не может дозвониться. Нас все потеряли. И это прекрасно…

На обратном пути я завожу еще один не особо приятный разговор.

— Давай поговорим про Нику.

Кошка недовольно фырчит.

— Я уже несколько раз пытался окончательно прояснить ситуацию. Но, судя по твоему фырчанию, у меня это не совсем получилось.

— Ладно, давай проясним.

— Она нормальная девчонка, — говорю я. — Но я чуть не сдох от тоски на нашем единственном свидании. Сразу начал зевать и не мог остановиться. Было очень неловко…

Котенок хихикает.

— Нехорошо получилось.

— Да, я поступил нехорошо. Глупо и неэтично. Не мог справиться к влечением к тебе и решил использовать Нику как противоядие. Я бы не остался с ней ни в каком случае. Она вообще не мой вариант. Так ясно?

— Ясно…

— Я просто решил, что она мне подходит. Мозгом решил. А сердце рвалось к тебе. И тело…

— Ты хочешь сказать, удав рвался ко мне.

— Да. Он самый.

Юлька бросает быстрый взгляд на мою ширинку. Там мгновенно все твердеет. Она управляет им просто при помощи взгляда!

— Мы договорились, что проведем это время как друзья, — говорю я то ли себе, то ли Юльке.

— Друзья?

— Я имел в виду: близкие люди. Мы же близкие люди?

— Да… — выдыхает она. — Никто никогда не был настолько близок…

Мы входим в дом.

Она гордо ставит корзинку на стол. А потом… сама садится на него же. Берет меня за ремень. И притягивает к себе.

Охренеть!

— Я дал слово, — вспоминаю я.

— А я не давала.

— Хочешь дать?

— Да… Я хочу дать… Тебе… Себя…

У меня срывает башню. Я мгновенно срываю с Юльки футболку.

Недолго я был пластмассовым Кеном… Хочу ворваться в нее. Прямо сейчас!

Но нас прерывает громкий стук в дверь. Барабанят так, что она трясется.

— Какого хера? — рычу я.

— Кто там? — испуганно спрашивает Юлька.

— Мой водитель обычно так себя не ведет. Придется посмотреть.

Я нехотя отрываюсь от Кошки и распахиваю дверь. На пороге какой-то мужик.

— Че надо? — грубо рявкаю я.

— Папа… — раздается растерянный голос Юльки за моей спиной.

69

Юля

Хорошо, что я успела надеть футболку.

Папа… Вот уж чего я точно не ожидала! Откуда он тут взялся? В глухом лесу, где нет связи. Он никак не мог узнать, что я здесь.

Ой, блин… Да тут не только папа. За его плечом мама. А позади них — Соня с Носорогом.

Я встречаюсь взглядом с подругой. Она виновато разводит руками. Все понятно.

— Они такой кипеш подняли! Всех на уши поставили.

— Сдал? — Медведь обращается к Носорогу.

— Соня мне позвонила. Ты трубку не