Медведь - Лина Филимонова

не облегчила моё состояние?

— Да? Я просто хотела дать тебе совет…

— Ну ты хвостатая зараза! — рычит он.

И кусает мое плечо.

— Да, я такая. И это ты меня еще плохо знаешь…

— Я тебя накажу.

— Накажешь?

— За все твои проделки. Как только закончится срок нашего воздержания, я тебе устрою полный армагедец…

— Буду ждать с нетерпением!

Я выскальзываю из его объятий и посылаю ему воздушный поцелуй. С безопасного расстояния.

Он поднимается и, вслед за торчащим удавом, идет в ванную. У меня такое ощущение, что удав тянет его ко мне. Но Медведь упорно сопротивляется. И побеждает. Скрывается за дверью.

А, когда я думаю, чем он там сейчас будет заниматься… то чувствую, что мне срочно надо заняться тем же. Иначе я сейчас не выдержу и ворвусь в ванную. Чтобы помочь ему с разрядкой…

Боже… почему так сложно-то? Я не представляла, что это будет так…

* * *

— Твои оладушки — просто огонь. А ты нереально горячая штучка!

Медведь обгладывает голодным вглядом мои голые ноги. Да… он дико голодный. Так же, как и я. Несмотря на то, что мы очень плотно позавтракали.

— Давай обсуждать оладушки, а не меня.

— Давай лучше поговорим обо мне.

— О тебе?

— Думаю, пора рассказать тебе о своих ненормальных отношениях. И о том, почему у меня на тебя была такая неоднозначная реакция.

Ух ты.

Он сделал первый шаг. Потом мне нужно будет рассказывать о себе и своих тараканах… Это сложно. Я не люблю говорить об этом. Особенно о мудаке, чуть не ставшим моим первым мужчиной.

Судя по напряженному и взволнованному виду Медведя, ему тоже очень-то легко.

Я кладу руку на его ладонь. Он улыбается. И начинает:

— Когда-то я был молодым дебилом…

66

Михей

— Я родом отсюда, но учился в Америке. Родители увезли еще школьником. А после универа я решил вернуться на родину. Один. Думал: приеду, открою крутую IT-компанию, взорву местное бизнес-сообщество. Короче, амбиции хлестали через край.

— Получилось? — спрашивает Кошка.

Смотрит на меня своими огромными распахнутыми глазищами. Слушает очень внимательно, затаив дыхание.

— Ага. Но не сразу. Далеко не сразу… Как приехал, познакомился с местной золотой молодежью. И понеслось…

— Что понеслось?

— Все.

Я замолкаю, задумавшись.

— Ты хотел рассказать о ненормальных отношениях, — подсказывает Кошка.

— Да… Была там одна девушка. Маргарита. Яркая, дерзкая, безбашенная. Сразу взяла меня в оборот. Хотя мне казалось, что это я проявляю инициативу. Она типа учила меня развлекаться, а я, лох, велся. Зажигали мы жестко…

Я снова молчу.

Блин. Почему так сложно-то? Слова застревают в горле. Мне кажется, Юлька слишком невинна, чтобы знать такое.

Она смотрит на меня выжидающе. Глаза уже не такие распахнутые. В них прячется что-то колючее. Ревнует? Неприятно слушать про других девушек? Да мне самому капец как тошно это вспоминать!

— Если рассказывать подробно, это будет не очень…

— Мне не нужны подробности! — бурчит Юлька.

— Да там не такие подробности…

— А какие?

— Кончилось тем, что я остался без всех сбережений, квартиры и машины. И был должен бандюкам, которые собирались прикопать меня в лесочке. И… я подсел на наркоту, — выпаливаю я свой самый позорный секрет.

— Ох… — испуганно выдыхает Юлька.

— К счастью, неплотно. И не надолго. Слезть оказалось не так уж сложно, справился без врачей и клиник. Организм сам отторгал эту дрянь…

— И это все она тебя подсадила? Та Маргарита?

— Сам дурак. Никого не обвиняю. Башкой надо думать.

Кошка смотрит на меня как-то отстраненно. Неужели я ее оттолкнул своим рассказом? Она чистая девочка, с такой грязью точно не сталкивалась. Я ей теперь противен? Бывший наркоман… Она так думает.

— Юль, я не наркоман. Не успел им стать. Вовремя спрыгнул. И уж точно никогда в жизни даже близко не подойду к этой дряни.

Кошка гладит своей лапкой мою подрагивающую руку.

— Я поняла. Я не… Просто…

Она вдруг вскакивает со стула, бросается ко мне, обнимает, гладит по голове и целует в макушку.

— Ты хороший, я это знаю, — шепчет она мне на ухо.

И снова садится. Я даже не успеваю поцеловать ее.

Сердце захлебывается в горячей нежности. В животе умиленно пищат птеродактили. А к глазам что-то подступает… Слезы? Ну нет. Я же мужик. Это просто какой-то комок в груди растаял.

— А потом что было? — спрашивает Кошка. — Ты же давно вернулся.

— Потом было что-то похожее, только по-другому. Вылез из долгов с помощью Варлама, открыл свою компанию, встал на ноги. И снова вляпался. В некую Ирину.

— Тоже яркую и дерзкую?

— Ага.

Молчу. Думаю, как сказать.

— И что она? — помогает мне Юлька.

— Застал ее в своей постели с другим. Люблю, говорит, острые ощущения. На твои чувства насрать.

— Ничего себе… А ты ее любил?

— Думал, что люблю, — пожимаю я плечами. — Страдал. Дебил.

— Бедный…

Она снова гладит меня по руке. Через стол, за которым мы сидим. А я не решаюсь обнять ее. Хотя очень хочется усадить эту Кошечку к себе на колени и уткнуться носом в ее волосы, пахнущие ванилью и мятой.

— Еще были яркие красотки?

— Нет. Урок я усвоил.

— А что было до этого? — спрашивает Юлька.

— До чего?

— До того, как ты вернулся в город.

— Учился, тусовался, девушки тоже были, конечно. Но ничего серьезного. Влюблялся, но не надолго.

— То есть, ты непостоянный?

— Я очень постоянный. Просто тебя ждал, чтобы проявить свое постоянство.

— Так красиво говоришь! — улыбается Юлька.

— Я и чувствую красиво.

— Да?

— У меня такое чувство, что я искал тебя всю жизнь.

Юлька задумчиво смотрит на меня.

— Тебе нравятся яркие, дерзкие, смелые девушки… Оторвы. А ведь я на самом деле не такая.

— Юль, ты буквально вчера утверждала, что мне нравятся скромные училки. А ты не такая.

Кошка растерянно хлопает глазами. Я ее подловил.

— Какая ты на самом деле?

— Михей… Я… Я запуталась.

— Мой ты испуганный котенок! Запуталась она… Давай распутываться.

— Я столько лет притворялась горячей штучкой, что теперь сама не понимаю, какая я на самом деле…

— А зачем нужно было притворяться?

Юлька вся сжимается. Понимает, что пришла ее очередь болезненных откровений. Пытается улыбнуться. И выдает:

— Может, прогуляемся? Ты говорил, тут есть грибы…

— В лес за грибами хочешь?

— Ага…

— Трусишка ты моя! Не хочешь выворачиваться наизнанку?

— Не хочу.

— Все равно же придется.

— Да…

— Так зачем оттягивать? Будешь мучиться всю прогулку, вместо того, чтобы кайфовать.

— Ты прав, — выпаливает Юлька. — Лучше сразу рассказать самое неприятное. А потом уже…

— Заниматься приятными вещами, — подсказываю я.

— Я тоже когда-то была молодой