Посох в руках, свирель за пазухой. Часть 2: Свирель (СИ) - Райтер Инеш

«Ну, прямо не богиня любви, а богиня селекции», — фыркнула я, взглянув на братьев. Они стояли молча, не двигаясь, словно игрушечные фигурки: идеальные, красивые, пустые.

Ларайя провела пальцами по щеке Лунга.

— И вот, когда на свет рождаются те, кто может бросить вызов богам, появляешься ты и все портишь. Ну зачем вылез? Даже сдохнуть нормально не можешь. Неужели все еще надеешься со мной справится?

Лунг сжал кулаки, глухо выдохнул:

— Я попытаюсь.

— Ргы-ы-Ы-ЫН! — над двором пронесся медвежий рык.

Задние ряды зомби взлетели вверх лопающимся попкорном. Над головами передних мелькнула знакомая морда — Мииш.

Так вот чего ждал Лунг! Мое сердце сделало радостный кульбит. Уж с ним то Ларайе будет не просто справится!

Через арену в полет отправился Ви Рей. Злорадствуя, я проследила за мелькнувшим телом — поделом ему. Удары когтистой лапы скашивали замершие фигурки, словно спелые колосья. Кто-то пытался отмахиваться, сопротивляясь, кто-то — нет, но это не останавливало могучую тушу.

Ларайя резко поднялась, обернулась к Мишшу. Ее фигура утонула в багряном мареве.

Увидев цель, наш боевой медведь взвился, словно заправская кобра и сделал прыжок, намереваясь рухнуть на хрупкую фигурку. Но, не долетая до нее, вспыхнул багряными искрами, которые затухая осыпались на камни арены.

У меня перехватило дыхание. В горле застрял комок боли.

Эта гадина убила Мииша!

Я до скрежета сжала зубы. Ненависть жгла огнем вены.

Ларайя рассмеялась, обращаясь к Лунгу:

— Твой метаморф так же слаб как и ты, — она обернулась, ее взгляд прижал к земле бывшего бога. — Вот так и умрешь. На коленях.

Плечи Лунга поникли. Он обреченно опустил голову и закрыл глаза.

Он что⁈ Сдавался?

Нет! Меня это не устраивало!

Злость поднялась волной, выталкивая сомнения. Кайлоты уловили мое состояние, их яростное рычание подлило масло в огонь полыхающий в груди. Я почувствовала, как мышцы скрутило электрическим разрядом и крепче сжала посох.

Она убила Мииша! И ответит за все: за МОЕГО метаморфа, за Арвена, за Лунга!

С вершины посоха сорвалась молния, ударив в грудь богини. Она отлетела и рухнула на камни двора, влюбленные зомби не успели подхватить ее тельце.

— Даже так? — ядовито спросила она, когда смогла подняться.

— И не только! — дерзко ответила я, прикасаясь губами к свирели.

Мелодия была нежной и мягкой, как прикосновение пера, как шелест степных трав, как тихое журчание воды. Она успокаивала мятущиеся души, обещая мир.

Влюбленные зомби застыли, прислушиваясь к музыке. Кайлоты задрали головы и благодарно посмотрели на меня. В груди каждого разгоралась маленькая искра. Они развернулись и бросились к богине.

Ларайя выбросила руки вперед, растопырив пальцы — багряные копья пронзили темные тела и мои твари рухнули на камни, подгребая лапами жухлую траву. Под их телами растеклись черные лужи крови.

Звон лопнувших цепей хлестнул по ушам. Я почувствовала движение сзади, но не успела оглянуться, как свирель выхватили из моих рук. Оттолкнули, вырывая посох. Передо мной мелькнуло лицо Рудгарда. Я отлетела на несколько шагов, прямо в объятия Арвена. Он схватил меня сзади, до хруста ребер сжимая грудь. Я попыталась было дернуться, но он грубо тряхнул меня, выжимая остатки воздуха. Понимая, что мне не вырваться, я затихла.

На лице Ларайи медленно расплылась та самая гадючья улыбка.

Теперь она получит дары творца и сможет осуществить свой план. Пусть не сейчас, но как сказал Лунг — время всегда играет на руку богам.

Закрыв глаза, я прикусила губу: прости мой забытый бог, кажется, я не справилась. Разочарование разъедало душу. Она таяла весенним снегом, оголяя грязные прогалины пустоты. Поколения романтиков мечтали умереть во имя любви, но почему это сомнительное везение досталось мне? Сейчас как никогда было нужно чудо.

На нас упала широкая тень. Над головой раздались глухие хлопки крыльев, поднимая в воздух взвесь пыли. Я вымученно улыбнулась: кажется, появилась кавалерия. Между нашей троицей и богиней прочертила линию струя пламени. Ларайя изумленно взглянула на небо.

— Это кто? — озадаченный голос богини пролился бальзамом на мою душу, возрождая надежду на реванш.

— Дракон, — сипло, прошептала я, затем с силой втянула в себя воздух и произнесла громче: — Мой дракон! Способный превратить остров в выжженную пустыню.

Злость билась в моей груди безумным пламенем, толкая на глупость. Хотелось раздавить эту гадину любой ценой.

Одна мысль.

И огненная мощь прольется на блондинистую макушку пылающей карой.

— А мир? — в голосе богини появилась заинтересованность.

Одно слово.

И остров превратится в огненную гиену. Откуда она не сможет выбраться.

Прядь черных волос скользнула по моей щеке. Знакомый запах коснулся обаяния, отрезвил, успокоил, напомнил о цели. Я сделала несколько вздохов. Собиралась спасти Арвена, а вместо этого хочу убить его вместе с собой. Красиво, но глупо.

Я посмотрела на Ларайю, унимая бушующую ярость.

Мягче нужно быть, нежнее. Хороший охотник не ломится через лес, размахивая топором, хороший охотник мягко ступает, чувствуя дрожь тетивы.

— Может, и мир, — я постаралась, чтобы мой голос звучал равнодушно. — Но вам с драконом без меня не справится.

— Дракон… — задумчиво протянула богиня. В ее глазах появились багряные отблески злорадства. Похоже, она не желает ждать новую пару близнецов. — Предлагаю объединиться.

Ларая взмахнула кистью, Арвен разомкнул объятья. Я наконец-то вдохнула полной грудью. А затем забрала из рук Рудгарда дары, Ларайя промолчала, не сводя взгляда с дракона, словно не заметила этого.

— Мы можем вместе создать новых людей — честных, открытых, с верой, пылающей в сердцах, — мечтательно произнесла она. — Построить новый мир, где не будет боли, страха, разочарования. Где не нужно будет боятся. Где все будет подчинено только одному закону — любви.

Звучит красиво. Я посмотрела на Арвена, вспомнила, что ему пришлось пережить. Видимо, она уловила мой взгляд.

Арвен опустился на колено, заставив меня вздрогнуть.

— Где, твой маг будет носить тебя на руках. — продолжила богиня. — Или, хочешь, перед тобой склонится Владетель — Рутгард преклонил колени рядом с братом.— Он уже не сможет угрожать тебе. А может, ты предпочитаешь моего непутевого племянника. Я готова уступить тебе его, — Лунг поднял голову, вперив в меня пустой взгляд, — Только представь: личный бог на побегушках.

Она умолкла, ожидая моего ответа. Картинка, нарисованная ей, выглядела заманчиво, если забыть, что от нее несло сладковатым запахом смерти. К тому же Арвен в роли марионетки терял свою привлекательность. Владетель мне и даром был не нужен. А Лунг без свой ехидной улыбки напоминал дохлую рыбину.

Но зачем расстраивать человека, тьфу, богиню. Она тут старается, рисуя мне радужные картинки, не хватает только скачущих единорожков.

— Как же остальные боги? — я задумчиво потерла подбородок. — Они позволят сделать это? Ими вы тоже можете управлять?

Она хмыкнула. Видимо, подумала, что мое согласие — дело решенное.

— С младшими я справлюсь. А старшие…Они не меньше подвержены страстям. И хотя Арлазгугн горяч, как кипящая лава, а отец спокоен, как холодные воды, но задень их — они уничтожат друг друга. Случайное слово здесь, ложное обвинение там. И вот уже взыгравшая гордость, а вместе с ней скрытая зависть прорывается наружу, выливаясь в ненависть. А уж заставить полыхать костер ненависти мне не трудно. Им некогда будет смотреть за людьми, они будут заняты обвинениями друг друга.

— Так было в прошлый раз?

— Да. Их было так легко поддеть, затеяв спор, что важнее — тело или душа. Пытаясь доказать свою правоту, они едва не разорвали мир в клочья. И, как видишь, никто даже не подумал обвинить в случившемся меня.

Ларайя аж светилась от самодовольства. Я едва сдержала желание наброситься на нее. Точно сколопендра — ядовитая, верткая, мерзкая.