История любви леди Элизабет - Джудит Макнот

Тогда Элизабет думала, что он говорит о записке, которую послал. Но Ян заявил, что это он получил записку. И высмеял ее почерк, который учителя характеризовали как «образованный и четкий, делающий честь джентльмену из Оксфорда». Почему Ян Торнтон считал бы, что знает, как выглядит ее почерк, если бы он и в самом деле не верил, что получил такую записку от нее. Возможно, он действительно был сумасшедшим, но Элизабет так не думала. Тут девушка раздраженно напомнила себе, что когда дело касалось его, она никогда не была в состоянии видеть правду. И ничего удивительного! Даже сейчас, когда она стала старше и обнадеживающе умнее, не так легко было сохранять ясность мыслей вчера, когда на нее смотрели эти золотистые глаза. Ни за что в жизни Элизабет не могла понять его отношение, если только он все еще не был сердит на то, что Роберт нарушил правила и выстрелил в него. Должно быть, в этом и дело, решила она, направляя мысли на более трудную проблему.

Они с Люсиндой попали в ловушку, только хозяин дома не понимал этого, а она сгорела бы со стыда, объясняя ему это. Поэтому Элизабет будет пытаться найти способ пробыть здесь в относительном согласии и следующую неделю. Чтобы пережить это испытание, необходимо просто игнорировать его необъяснимую враждебность и жить только настоящим моментом, не оглядываясь назад и не заглядывая вперед. А потом все кончится, и они с Люсиндой смогут уехать. И что бы ни случилось за эти предстоящие семь дней, Элизабет поклялась, что никогда больше не позволит ему вывести ее из себя, как вчера. Последний раз, когда они были вместе, он смутил ее настолько, что она едва осознавала, что хорошо, а что плохо.

С этого момента, поклялась Элизабет, все будет по-другому. Она будет сдержанной и вежливой и совершенно невозмутимой, как бы грубо и возмутительно он себя ни вел. Элизабет уже не была влюбленной молодой девушкой, которую Торнтон мог соблазнить, обидеть или рассердить ради собственного развлечения. Она ему это докажет, а также покажет прекрасный пример, как ведут себя хорошо воспитанные люди.

С таким решением Элизабет поднялась и направилась в комнату Люсинды.

Та уже оделась, на ее черном платье не осталось ни единой вчерашней пылинки, седые волосы собраны в аккуратный пучок. Она сидела на деревянном стуле около окна, ее слишком прямому позвоночнику не требовалось поддержки от спинки стула, на лице – задумчивость и беспокойство.

– Доброе утро, – сказала Элизабет, осторожно закрывая за собой дверь.

– Хм? О, доброе утро, Элизабет.

– Я хотела сказать вам, – торопливо начала молодая леди, – как я сожалею о том, что затащила вас сюда и подвергла такому унижению. Поведение мистера Торнтона необъяснимо и непростительно.

– Я думаю, он был… удивлен нашим неожиданным приездом.

– Удивлен? – повторила Элизабет, глядя с изумлением на нее. – Он взбесился! Я знаю, вы, должно быть, думаете… должно быть, удивляетесь, что могло раньше заставить меня иметь с ним что-то общее, – начала она, – и я не могу честно сказать вам, о чем я, вероятно, думала.

– О, я не вижу в этом ничего непонятного, – сказала Люсинда, – он чрезвычайно красив.

Элизабет не была бы поражена больше, если б Люсинда назвала его образцом дружелюбия.

– Красив! – начала она, затем тряхнула головой, как бы приводя в порядок свои мысли. – Я должна сказать, что вы очень терпеливы и добры в отношении всего этого.

Люсинда встала и оценивающе осмотрела Элизабет.

– Я бы не назвала мое отношение «добрым», – задумчиво ответила она. – Скорее я б назвала его практичным. Лиф вашего платья очень узок, но при этом выглядит привлекательно. Пойдемте завтракать?

Глава 13

– Доброе утро, – пробасил Джейк, когда Элизабет и Люсинда сошли вниз.

– Доброе утро, мистер Уайли, – сказала Элизабет с любезной улыбкой. Затем, не придумав ничего другого, что можно было бы сказать, быстро добавила: – Пахнет чем-то восхитительно вкусным. Что это?

– Кофе, – отрывисто ответил Ян, оглядывая ее с ног до головы.

Ее длинные блестящие волосы золотисто-медового цвета, завязанные сзади лентой, придавали ей крайне привлекательный и очень юный вид.

– Садитесь, садитесь, – весело продолжал Джейк.

После прошлого вечера кто-то вытер стулья, но он вытащил носовой платок и при приближении Элизабет вытер сиденье стула еще раз.

– Спасибо, – сказала она, награждая его улыбкой. – Но стул и так хорош. – Осторожно посмотрела на хмурого человека, сидевшего напротив, и сказала: – Доброе утро.

В ответ он поднял бровь, как бы не доверяя странной перемене в ее отношении.

– Вы хорошо спали, полагаю?

– Очень хорошо, – сказала Элизабет.

– Как насчет кофе? – спросил Джейк, поспешно подойдя к кофейнику, стоящему на плите, и наливая в кружку остатки дымящегося напитка.

Когда, однако, он подошел к столу, то остановился и беспомощно перевел взгляд с Люсинды на Элизабет, явно не зная, которой следует предложить кофе первой.

– Кофе, – предупредила его Люсинда, когда он сделал шаг в ее направлении, – языческий напиток, неподходящий для цивилизованных людей, поэтому я предпочитаю чай.

– Я выпью кофе, – торопливо сказала Элизабет.

Джейк благодарно улыбнулся, поставил перед ней кружку и вернулся к плите. Чтобы не смотреть на Яна, Элизабет, пока пила кофе, как зачарованная, смотрела, не отрываясь, на спину Джейка Уайли.

С минуту он стоял, нервно потирая о бедра ладони, растерянно глядя то на свежие яйца, то на кусок бекона, то на тяжелую чугунную сковороду, уже начавшую дымиться рядом с его локтем, – как будто не имел ни малейшего представления, как приступить к делу.

– Можно уж начать, – пробормотал Джейк и, вытянув прямо перед собой руки, соединил пальцы обеих рук и с ужасным звуком затрещал костяшками пальцев. Затем схватил нож и начал свирепо пилить бекон.

Элизабет озадаченно с интересом следила, как он швырял куски бекона на сковороду, пока они не образовали на ней целую груду. Через минуту восхитительный запах распространился по комнате, и Элизабет почувствовала, как у нее потекли слюнки в предвкушении прекрасного завтрака. Но прежде, чем она успела это подумать, увидела, как Джейк взял два яйца, разбил их о край плиты и вылил на сковороду, полную сырого бекона. За ними одно за другим быстро последовали еще шесть яиц, тогда он оглянулся и посмотрел через плечо:

– Как вы думаете, мне бы надо было пожарить бекон чуток подольше, прежде чем класть яйца, леди Элизабет?

– Я… я не совсем уверена, – призналась девушка, старательно не замечая довольную ухмылку на смуглом лице Яна.

– Может, взглянете и скажете, как вы думаете? – спросил Джейк, уже отпиливая ломти хлеба.