Кандидат в президенты - Елена Тверцова

— Отлично! — Обрадовалась я и обратилась к Сергею. — Петя с Виталиком всё сделают нам, представляешь?

В моей душе все бушевало и клокотало. Откровенно говоря, все происходящее я воспринимала как какой-то сон, абсолютно нереальный и, вместе с тем, захватывающий. Мне всё еще не верилось, что это происходит со мной. Я лукаво посмотрела на Сергея:

— Слушай, Леонов, мы ведь здесь одни, — намекнула я ему.

— Да, правда? — В тон мне ответил он и приблизился к моему лицу. — И что ты предлагаешь?

— А ты что думаешь? — Ответила я, обнимая его за талию.

— Сейчас я тебе покажу, что я думаю, — рыкнул он и сжал меня пониже спины.

Два часа пролетели просто как сон. Когда мы, наконец, разомкнули объятия, оказалось, что Петька звонил мне уже дважды. А я ничего не слышала и трубку не брала. Я перезвонила ему:

— Ну, где ты там бродишь? — Недовольно буркнул Петр. — Уже всё готово. Я под чутким руководством Игнатьева всё сделал. Правда, я не уверен, что всё это работает, потому что я вообще-то не техник. Так, в юности увлекался немного. В общем, теоретически сигнала хватит ненадолго, минуты на две-три. Вам нужно успеть всё, что надо, сказать в эфир. Вы где вообще, уже в телестудии?

— С ума сошел? — Ощетинилась я. — До телестудии еще дойти надо.

— Ну, когда дойдете туда, дайте мне знать, — попросил Петя. — Просто номер мой набери, можешь ничего не говорить. Я пойму по твоему звонку, что нужно включать прибор.

— Хорошо, — согласилась я.

Сергей молча слушал наши с Петей переговоры.

— Ну, что, пойдем? — Вздохнул он и подал мне руку, приглашая выйти из комнатки. — Собралась с духом, чудо?

— Собралась, — буркнула я. — Честно говоря, боюсь немного.

— Это нормально, — улыбнулся Сергей. — Если бы ты не боялась, я бы счел тебя сумасшедшей.

Страшно. Страшно было не то, что я выйду в эфир и на всю страну объявлю Дерябенко преступником. Я боялась, вдруг мы не дойдем. Только бы дошли! И тогда будет уже ничего не страшно — я знала, что поднимется такой нешуточный скандал, что на нас с Сергеем никто даже руку поднять не посмеет. Нужно было только добраться, только добраться…

Мы вышли из комнаты.

— Предлагаю зайти умыться, — посмотрел на меня Сергей. — Ты в дамскую комнату, я — в мужскую. Видок у нас несколько потрепанный с тобой.

Я недоуменно посмотрела на него и, глянув вниз, на свою немного помятую клетчатую юбку, прыснула со смеху. Умывшись и причесавшись, я почувствовала себя несколько бодрее. Я глянула на себя в тусклое зеркало, висевшее в туалете. Как следует стерев платочком косметику со своего лица, я достала из висящей через плечо сумочки косметику — заново подвела глаза, накрасила ресницы, губы.

Немного припудрилась. Набрала на мобильнике Петин номер и оставила его в режиме ожидания. Чтобы позвонить, нужно было всего лишь нажать на кнопку «Вызов». Вздохнув, я вышла из уборной.

— Совсем другое дело, — одобрительно приветствовал меня Сергей, который уже ждал меня в коридоре. — Ну, что ж, мы готовы!

И снова мы отправились бродить по коридорам Останкино. Как мы и предполагали, спешащие куда-то поутру работники телецентра попросту не обращали на нас внимания. Завидев поодаль охрану, мы тут же сворачивали в какой-то смежный коридор — ибо чего-чего, а уж коридоров в Останкино было превеликое множество.

Наконец, мы были у двери телестудии «Вести». Сергей толкнул дверь и пригласил меня внутрь. Шли съемки. Обернувшаяся дама неопределенного возраста, с пучком на голове — видимо, редактор или помощник редактора, неодобрительно зыркнула на нас и прошипела:

— Вам чего здесь надо? Выйдите, здесь съемки идут!

В ответ на это Сергей достал пистолет и громко объявил:

— Не двигаться! Всем лечь на пол или я буду стрелять!

В это время я нажала на заветную кнопку мобильника, вызывая Петю, и тут же опрометью бросилась к столу телеведущей.

В зале зашумели. Напуганные люди разлеглись живым ковром по телестудии. Оператор было хотел щелкнуть каким-то рубильником, но Сергей направил на него пистолет и рявкнул:

— Стоять! Ничего не трогай или я пристрелю тебя!

Оператор испуганно моргнул и попятился.

В это время я оттолкнула трепещущую телеведущую и, усевшись в кресло, объявила:

— Дорогие сограждане! Президент Иван Дерябенко является международным преступником, членом спецподразделения под кодовым названием «Группа Б», которое занимается организацией государственных переворотов. Настоящее имя Ивана Дерябенко — Борис Мазуров, и эта персона в данный момент находится в международном розыске. Имеются неоспоримые доказательства того, что Иван Дерябенко и Борис Мазуров — это одно и то же лицо.

Я волновалась и «глотала» некоторые буквы:

— Дорогие сограждане! К власти пришли преступники, которые нарушают ваши конституционные права и насаждают скрытый террор. Из-за этих людей многие из вас потеряли крышу над головой, работу, доходы. Кто-то лишился родных и близких. А сейчас вас вынуждают покидать обжитые места и переселяться в дальние сибирские регионы, куда во все времена силком свозили поселенцев, неугодных правящему режиму. Мы призываем вас оказать сопротивление и передать этих людей в международный трибунал. Россияне! Ваше будущее в опасности!

Находящиеся в студии люди ничего не понимали, так как действие гипнометра на них не распространялось. Однако сама по себе информация была настолько шокирующей, что никто не посмел приблизиться ко мне.

В зал вбежала охрана. Сергей оглянулся, потом посмотрел на меня. В следующее мгновение он прицелился куда-то в дальний угол и выстрелил. Что-то треснуло, посыпался сноп искр.

После этого Сергей спокойно отдал оружие и дал скрутить себя по рукам и ногам. Ко мне шли вооруженные люди. Молча наблюдая за Сергеем, я тоже ждала, что же произойдет.

Глава 21

Виновные арестованы и наказаны

Нас вывели из телестудии «Вести» и повели со связанными руками по длинному коридору. Мы шли абсолютно молча, будто воды в рот набрав. Сергей вдруг произнес:

— Я уничтожил эту чертову коробочку…

— Какую? — Отозвалась я.

— Гипнометр, — пояснил Сергей. — Всё, там он больше не работает. Поэтому сколько угодно могут читать свои новости, их будут воспринимать так, как и положено. То есть никак…

Охрана безмолвствовала. Запретить разговаривать между собой они нам не могли.

Мы еще не успели дойти до конца коридора третьего этажа, как к нам устремилась пестрая телевизионная толпа. Нашим так называемым коллегам не терпелось поскорее заснять виновников самого грандиозного в истории телевидения захвата Останкино. А, скорее всего, кроме нас никто и не пробовал — такая дурацкая затея, как размахивать пистолетом перед экраном, больше никому в голову не пришла.