Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота - Жан Маркаль

Однако это еще не все. Рене Декадейа не счел нужным называть имя человека, которого он так точно описал. Но зато он счел нужным заметить, что сведения из знаменитых «Гравированных камней Лангедока» послужили иллюстративным материалом еще одному произведению. Эта брошюра, размноженная на ротаторе, была помещена (в очередной раз!) в парижскую Национальную библиотеку: ее название — «Генеалогия меровингских королей и происхождение различных французских и иностранных знатных семейств, продолжающих род Меровингов, согласно сведениям аббата Пишона, доктора Эрве и документам аббата Соньера из Ренн-ле-Шато (департамент Од)». Автором этого курьезного труда оказался некий Анри Лобино, проживающий в Женеве на площади Моллар, 22. На поверку оказалось, что в Женеве нет ни площади Моллар, ни, соответственно, дома № 22 по этой площади, а Анри Лобино не известен ни Швейцарии, ни Франции. «Документы Лобино» оказались очередной фальшивкой, но кем и ради чего она была изготовлена?

У Рене Декадейа есть мнение на этот счет: «Исходя из совпадений, можно предположить, что автором „Документов Лобино“ является тот же самый человек, что исследовал окрестности Ренн-ле-Шато и описывал их. Вероятно, мы имеем дело с параноиком: вряд ли человек со здоровой психикой будет вписывать свое имя в родословную короля Дагоберта II».[125] Прежде чем продолжить, хотелось бы процитировать строки, взятые из книги Жерара де Седа «Дворяне сегодня»:[126]«Рекорд „барона Барклая де Латура“ на сегодняшний день побит. Его опередил некий человек, наводнивший Национальную библиотеку брошюрами с генеалогическими списками, подписанными разными именами, в которых он утверждает, что он является потомком Дагоберта II, законным наследником французского престола, в отличие от всех вместе взятых Каролингов, Капетингов, Валуа, Бурбонов и Орлеанов». Догадывался ли Жерар де Сед, что его буквальным образом «облапошил» Пьер Плантар де Сен-Клер, тот самый таинственный человек из Ренн-ле-Бен, о котором столь нелестно отозвался Рене Декадейа’?[127]

Это лишь начало фарса. Далее последуют неожиданные открытия все новых и новых документов, размноженных на ротаторе, которые на поверку окажутся такими же подделками, как и предыдущие. Их неизменно находят в хранилище Национальной библиотеки, которая рискует превратиться в филиал архива Ренн-ле-Шато, если участники игры, действующие в тени, не перестанут наводнять ее своими «игрушками». Одно из таких «произведений» озаглавлено: «Секретные досье Анри Лобино: монсеньору графу Редэ, герцогу Разе, потомку государя Франкского королевства Хлодвига I, светлейшему пылкому отпрыску короля святого Дагоберта II. его преданный слуга преподносит это собрание…» и так далее. Несмотря на то, что эта брошюра была внесена в реестр по всем правилам (то есть на бланке из хранилища был указан адрес и имя «поставщика»), оказалось, что указанный адрес действительно существует, но о «поставщике» никто ничего не знает. Не был ли отправителем этой брошюры наш таинственный незнакомец из Ренн-ле-Бен? Особенно если учесть то, что «пылкий отпрыск» — всего-навсего дословный перевод современного французского «Плантар» («plant-ard»)?

Об этом стоит подумать.

Однако, забивая подделками и фальсификациями книгохранилище Национальной библиотеки, участники этой увлекательной игры совершенно не думали о законных владельцах «игровой площадки», о жителях Ренн-ле-Шато. А они, надо сказать, терпеливо сносили все, что обрушилось на них после всех этих публикаций. И порой жаловались: «Это безумие… Вот уже пятнадцать лет они прибывают отовсюду: из Монпелье. Тулузы, Бордо, Парижа, Нанси. Среди них есть даже иностранцы, особенно часто встречаются немцы. Иногда мы видим их с какими-то приборами в руках или на ремне за спиной: вооружившись картами местности, они проделывают таинственные операции, на которые мы уже здесь насмотрелись. Пока все идет таким образом, у нас нет возражений: мы всегда рады гостям. Но среди них есть настоящие вандалы. Они ничего не уважают. Они копают, роются повсюду, разрушают все на своем пути! Урон, нанесенный ими нашей деревне, значителен. В Ренне счастливы принимать посетителей, даже если они приехали искать знаменитое сокровище. На счет этого, впрочем, можно не беспокоиться: они еще не скоро что-то найдут. Итак, мы рады принять их, но совсем не для того, чтобы видеть, как они портят все вокруг: некоторые ни перед чем не останавливаются, даже по головам пойдут, если понадобится! Знаете, мы уже пресыщены туристами такого рода». Жалобы, подобные этому признанию, опубликованному в газете Тулузы, звучали неоднократно. Ознакомившись с ними, начинаешь понимать, почему в Ренн-ле-Шато больше нет гостиницы!

Если бы «дело Соньера» оказалось вымышленным от первой и до последней строчки, если бы в нем не было хотя бы одного реального факта, тогда бы к этой безумной истории можно было отнестись с подобающим презрением. Но нет… Во всей этой шумихе, поднятой вокруг Ренн-ле-Шато, в этом потоке непрерывной дезинформации есть и достоверные факты. И жители Ренн-ле-Шато прекрасно об этом знают (возможно, поэтому им удается сохранять терпение в тех условиях, которые им создали «туристы», приезжающие с целью разворотить их деревню). Конечно, если «дело аббата Соньера» и принесло кому-то прибыль, то отнюдь не обитателям Ренна. Но тогда кому?

Кому нужна вся эта шумиха? Никогда еще выражение «следует проявлять осмотрительность» не было столь приемлемо, как в этом случае. Кто управляет потоком ложной информации? Кто управляет марионетками в фарсе «Проклятое золото, или Необычная жизнь Беранже Соньера, кюре Ренн-ле-Шато»? Приорат Сиона? Но что это такое?

Не так давно в одном небольшом научно-популярном журнале появилась статья Пьера Байе, одного из поклонников этой организации. В простых, не лишенных юмора словах автор статьи вкратце излагает историю в ответ на заданный читателем вопрос. Суть вопроса заключалась в следующем: во время крестовых походов десять рыцарей-тамплиеров привезли во Францию документы, изъятые из Храма Иерусалимского. Кто были эти рыцари, известны ли их имена? В ответ Пьер Байе пишет:

Ни один вопрос читателей «Facettes» не останется без ответа. Итак, вот список десяти рыцарей-тамплиеров, которые, должно быть, были основателями Ордена Сиона (мы воспроизводим этот перечень, пользуясь сведениями Жюля Мошефоля):

1. Дюпанлу из Сиона (Верхняя Савойя): «Dupanlupus ortus in vico Seduni, in Sabodiae». Использованное слово «vicus» (город) доказывает, что речь идет о Сионе, расположенном в Верхней Савойе, а не о Сионе (Вале), резиденции епископа, значившейся в документах той поры как «civitas». Приключения Дюпанлу легли в основу знаменитой походной песни тамплиеров, впоследствии вошедшей в обиход французской армии.

2. Гупий из Гатине: «Vulpes Gastinense pagi». «Vulpes» следует перевести как «Гупий», но не как «Ренар»: в те времена это имя еще не было известно.

3. Мошефоль из Орлеана: «Turpis insanus Genabensis, vel Aurelianensis, civis». Научная ценность этого замечания не ускользнула от специалистов: оно доказывает идентичность «Genabum», упоминаемого Цезарем, и Орлеана.

4. Ар Пен из Бретани: «Caput Letaviensis». Поскольку слово «Letavia» во многих агиографиях означает Бретань, мы думаем, что стоит перевести «Caput» на бретонский лад: Ар Пен. Это был опасный воин, которого товарищи, немецкие тамплиеры, называли не иначе как «Caput-Kapout».

5. Дюпон из Авиньона.

6. Руже из Лилля.

7. Тартарен из Тараскон-сюр-Арьеж (sic).

8. Шапузо из Трембле-ле-Виконт (Эр и Луар).

9. Фанфан по прозвищу Тюльпан, внебрачный сын неизвестного происхождения.

10. Пандар из Ренн-ле-Шато (Од).

Последний в этом списке тамплиер был солдатом второго класса, в то время как девять других были унтер-офицерами или капралами. Его никогда не повышали в звании, видимо считая его слабоумным (levis insanus), хотя он участвовал во всех баталиях, из которых выходил без единой царапины (nitidi testiculi). К слову сказать, маршал Лефевр (1755–1820) очень любил использовать это выражение в его буквальном переводе. Но вернемся к Пандару. Однажды товарищи отправили его искать ключевую позицию в районе маневров (Marti campi davis). Пандар ушел и не вернулся. Спустя некоторое время рыцари спохватились, но не из-за отсутствия собрата, а из-за пропажи манускриптов, взятых ими в Храме Иерусалимском, среди которых был опасный документ, известный под именем «Ultimi Judicii grandibus litteris»: в нем была указана точная дата и время второго пришествия Христа.

А в это время тамплиер Пандар, уставший от насмешек и шуток своих товарищей, покинув Палестину, благополучно вернулся в Ренн-ле-Шато. Став пономарем, он женился на служанке, которая имела от него (или от кюре — эрудиты Общества наук и искусств Каркасона так и не разобрались в этом вопросе) множество детей. Привезя с собой манускрипты, найденные в Иерусалиме, Пандар задумал их продать местному бакалейщику (из них бы вышли прекрасные пакетики для конфет), но деревенский учитель (Vici puerorum Magister), увидев документы, решил, что они будут интересны будущим поколениям. А посему он посоветовал пономарю спрятать их под алтарем приходской церкви, что тот и сделал.