Госпожа Болотной Равнины 2 - Ольга Шах

нет, без всяких «но», я просто рада была получить такую информацию – дело в том, что это растение было одним из самых быстрорастущих, а кроме того, имела невысокую, но очень разветвлённую крону.

То есть, если посадить некую ветрозащитную полосу на пути направления ветра, то это бы очень способствовало прекращению такого сильного почвенного выветривания, да и в целом сделало бы проживание здесь более благоприятным. Я осмотрелась по сторонам – растение ведь должно ещё успеть вырасти, а жить где-то нужно сейчас, а не через несколько лет. Так что для ветрозащитных полос лучше всего было взять уже подросты, и сразу посадить их перпендикулярно западному ветру. И уже на следующий год, в благоприятных условиях, клён мог достичь в высоту не менее десяти метров…

Я сразу решила посмотреть небольшие заросли клёна, дабы уже знать, на что рассчитывать. Вот возле одного из них и обнаружила Бусинку, которая с упоением поедала нечто непотребное. По той части, что ещё осталась непроглоченной, что-то сказать наверняка было сложно, но я рискнула предположить, что это был мелкий зайчишка.

- Вот ведь дрянь какая! – искренне возмутилась я – что за привычка всякую пакость в рот тащить! Как будто тебя дома не кормят!

Я всячески увещевала Бусинку, которая судорожно пыталась проглотить кусок, остальное прикрывая лапой. «В общем, я жадина, и вкуснятиной не поделюсь. Если тебе надо, иди, сама лови! Всё, что поймаешь, твоё!». Во всяком случае, примерно это я прочла в глазах нашего зверя. Я тяжело вздохнула и спустилась с лошади, бормоча при этом: «Ну как же так! Сколько её не корми, она всё-равно вечно голодная! Дай сюда!»

Я подошла ближе и отработанным движением попробовала вырвать добычу из пасти нашего волка. Но что-то пошло не так, и Бусинка увернулась от меня, зарычала и в целом была категорически против того, чтобы отдавать законную добычу. Она пятилась, не сводя с меня глаз, и при этом судорожно жевала бедного зайца. Н-да, ситуация! Только Бусинка меня плохо знала, если думала, что от меня вот так запросто, за здорово живёшь, получится избавиться.

- Ты порычи у меня ещё, порычи тут! Я тебе сейчас покажу, кто тут альфа-самец! – приговаривала я, выколупывая у неё изо рта остатки трапезы.

Возмущение моё границ не знало – мало того, что она отказывалась выплёвывать то, что она так судорожно жевала, так ещё и делала вид, будто мы самым решительным образом не знакомы друг с другом. Последнее обстоятельство разозлило меня до крайности, так что я была вынуждена снять с себя пояс, и привязать нашего волка к одному из кустарников, после чего полезла подсчитывать, сколько мы могли бы пересадить подростов клёна для ветрозащитных полос. Начала считать, очень быстро сбилась, начала заново… хорошо, будем считать, что нам достаточно…

Я нашла Бусинку там, где привязала её, только эта поганка умудрилась уже практически полностью перегрызть мой пояс, пытаясь освободиться от пут. Я сердито прикрикнула на неё, удивляясь, что это сегодня с ней произошло, привязала испорченный пояс к своему седлу, и гордо сообщила притихшей волчице, что за свои ошибки приходится отвечать, так что домой мы вернёмся именно в таком виде. Поначалу Бусинка отчаянно упиралась всеми лапами, сопротивляясь такому способу транспортировки, а после понуро побежала за Чернушкой.

Данки нигде не наблюдалось, так что я с чистой совестью отправилась домой, справедливо рассудив, что она-то уж точно дорогу обратно найдёт. Собственно, так и произошло – едва я заехала в ворота поместья, как обнаружила свою горничную, которая деловито помогала переселенцам. Я слезла с лошади и попёрла упирающуюся Бусинку к Лизавете, которая суетилась тут же. По дороге я вся умаялась, так как это своенравное животное решительно отказывалось меня слушаться, и протестующе скулило. Придав ей лёгкого пинка для ускорения, отдала поводок в руки Эсфирь Соломоновны.

- Вы только посмотрите на это безобразие! Лиза! Твой волк очень дурно воспитан, едва вырвала у него из пасти добычу, так она ещё и сопротивлялась при этом! – я бурно выражала своё негодование, когда ко мне подошла Элиза… со скромно жмущейся к её ногам Бусей…

- Ничего не понимаю… - потрясённо прошептала я – а это тогда кто?

- Та это ж дикий волк! – заголосила Рина и побежала прятаться в тётушкину оранжерею.

К тому моменту, когда она достигла этого сооружения, там уже находилась Эсфирь со своей подопечной, наш агроном Новак, зашедший по какой-то надобности в поместье, и сама тётушка… Только лишь одна я будто приросла к земле, боясь даже дышать, не то, что смотреть в жёлтые глаза дикого зверя!

Боковым зрением я увидела, как мне на выручку бежит Марко, потрясая зажатой в руку какой-то железякой. «Неужто сбегал в библиотеку и разжился там каминной кочергой?» - с уважением подумала я. Но при ближайшем рассмотрении нечто оказалось ржавым фламбергом, который мой дорогой супруг успел схватить из кладовки с такими железяками.

- Мой герой – пробормотала я, но потом поняла, что Марко собирается убить волка, думая, что мне грозит смертельная опастность! «А на самом деле она какая?» - некстати вылезла шиза. Но я должна что-то сделать, не могу же я, в конце концов, допустить гибель животного, чья вина заключается только лишь в том, что его не приручили во младенчестве.

Волчица злобно зарычала и присела, готовясь к прыжку, она собиралась дорого продать свою жизнь. Я поняла, что мне нужно было делать! Мне стоило напугать её больше, нежели Марко, бегущий к ней с оружием…

- А ну брысь отсюда, не то снова надену ошейник! – закричала я не своим голосом.

Волчица присела от испуга, поджала хвост, и опрометью кинулась прятаться под крестьянскую телегу. Марко невольно дёрнулся, будто от удара, и остановился…

Волчица просидела под этой телегой около трёх дней, агрессивно относясь к тем людям, которые пытались её оттуда извлечь. Не помогало ничего – ни уговоры, ни угрозы. Она бы и по сию пору там сидела, если бы я не озверела, и не залезла под телегу, вытаскивая бедняжку за переднюю лапу. Судя по ее виду, она решила, будто лучше уж немедленная смерть, нежели мои дикие вопли…

Так у нас в доме появилось два волка. Бусинка весьма лояльно отнеслась к присутствию Сапфиры, так что первый стресс вскоре забылся, только лишь Сапфира имела привычку съедать всё до последней крошечки из своей миски, и любила ещё прихватить то, что