Михаэль Шумахер – номер один - Джеймс Аллен

Шумахер мог наконец расслабиться после того, что сделал в гонке, но нет же – задира внутри него должен задать всем жару, восстановить справедливость и иерархию в паддоке! Култхард был для Михаэля легкой мишенью, потому что шотландец сам часто жаловался на Шумахера. Кроме того, в большинстве случаев немцу не приходилось иметь с ним очных дуэлей на трассе. Критики всегда пытались выставить Шумахера лицемерным и циничным, и этот эпизод дал им массу оснований для осуждения.

Деннис же утешался тем, что, хотя обе его попытки заманить Михаэля в свою команду провалились, его пилот Мика Хаккинен второй раз подряд выиграл титул, победив и Шумахера, и Ferrari.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Миссия выполнима

Мне не нужно еще что-то себе доказывать. Я сделал то, чего хотел, выиграв в 2000 году свой первый чемпионский титул с Ferrari.

В октябре 2000 года, после пяти сезонов радости, чередовавшейся с отчаянием, Шумахер исполнил свое предназначение и стал первым чемпионом Ferrari со времен Джоди Шектера в 1979 году. В одно мгновение он вернул достоинство и гордость целому институту. Команда оказалась на гребне волны и продержалась на нем еще целых пять лет.

Этот первый титул чемпиона мира для Ferrari стал, без сомнения, самым большим достижением в карьере Шумахера и ее поворотным пунктом. Наконец-то он мог сбросить груз, который взвалил себе на плечи, и участвовать в гонках ради чистого удовольствия. До 2000 года у Шумахера было «ограниченное» поле зрения, он не позволял себе отвлечься на что-то другое, пока не выполнил то, что считал своим долгом.

Сабина Кем говорит:

«В 2000 году он сделал то, чего от него ждали. Он не открывался людям прежде потому, что не выполнил свой долг. Он бы не смог простить себя, если бы не достиг этого. Начиная с 2000 года и с каждым своим титулом он чувствовал себя все увереннее и комфортнее внутри команды. Он стал отдыхать вместе с командой по вечерам – вначале он не делал этого, так как еще ничего не добился и считал, что это неправильно. Прежде ему приходилось все планировать и организовывать лично, иначе он не был уверен в успехе, — позже он смог расслабиться и принять итальянский менталитет. Ему понравилось проводить время в Италии, хотя это сопряжено с некоторыми проблемами – если бы узнали, что он там, его бы просто «съели живьем».

Но в отличие от последующих чемпионатов в 2000 году титул дался Михаэлю нелегко. В начале сезона машина ни в чем не уступала McLaren (Шумахер выиграл первые три гонки), но к середине лета целая серия сходов и невыразительных результатов вновь свела преимущество к нулю. На протяжении нескольких месяцев казалось, что и пятый сезон обернется кошмаром. Но затем невероятная и чрезвычайно эмоциональная победа Шумахера в Монце снова вернула интригу в гонки, а в Японии Михаэль закрепил результат, победив в одной из самых напряженных за всю историю Формулы-1 гонок.

Это был один из тех классических сезонов, в которых наблюдаются постоянные смены лидеров. Команды Формулы-1 проектируют и строят свои машины на основе различных концепций, затем добавляют переменные слагаемые, такие как покрышки, двигатели и гонщики, и тем не менее оказываются всего в нескольких десятых секунды друг от друга по итогам 90-секундного круга дистанции. Это происходит потому, что между командами идет постоянная, непрерывная борьба. Когда вы в передних рядах, вы пытаетесь укрепиться на своей позиции, когда вы позади, вам приходится атаковать. В сезоне-2000 было и то и другое – Хаккинен и McLaren стремились завоевать третий титул подряд, тогда как Шумахер взвалил на свои плечи неподъемную ношу – он должен был дать Ferrari то, что пообещал.

Немец хорошо воспринял приход нового партнера по команде Рубенса Баррикелло, сказав: «Думаю, он очень даже быстр. Невозможно заставить кого-то стать медленнее по контракту. Его положение ничем не отличается от положения Эдди в прошлом году. Тот, кто быстрее, становится номером один». Но в последующие годы мы увидели много подтверждений неофициальной иерархии внутри команды Ferrari. Баррикелло говорит, что его подход к партнерству с самым быстрым гонщиком мира был несколько иным, нежели у Ирвайна. «Я пришел в команду, чтобы стать чемпионом мира, — говорит он. — Я пришел туда, чтобы иметь конкурентоспособную машину. Выступать за Ferrari – мечта каждого гонщика. Я всегда считал себя достаточно талантливым, чтобы побеждать, и то, что Михаэль стал моим партнером, было плюсом – ведь тогда меня будут сравнивать с самым лучшим. Я не как Эдди, который просто смирился с тем, что Михаэль лучше него, и уповал лишь на парочку случайных побед».

Подписывая контракт с итальянской командой, Баррикелло знал, что окажется в одной команде не только с лучшим гонщиком в Формуле-1, но и с человеком, у которого были налаженные взаимосвязи с ключевыми фигурами. Однако, начав работать в Ferrari, Баррикелло понял, что недооценивал отношения Шумахера и Тодта. «Я многое тогда недооценивал, — признается он. — В моем контракте не было ни слова о том, что запасная машина забита за Михаэлем, но так обстояли дела на практике. Невозможно понять, насколько он крупная фигура в команде, пока не попадешь туда. К несчастью, это длилось для меня шесть лет. Хотя мой первый год в команде был чудесным. Я выиграл гонку и несколько раз опередил Михаэля в квалификации».

Несмотря на то что сезон-2000 оказался триумфальным для Шумахера, в двух гонках ему утерли нос. Шумахер однажды сказал: «Я никогда не считал себя лучшим или непобедимым», и два описанных ниже случая – тому подтверждение. Первым стал Гран-при Франции в Маньи-Кур, где Дэвид Култхард по-настоящему насладился редким моментом превосходства над Михаэлем – он прошел немца на трассе, а затем показал ему средний палец. Затем в Бельгии, в Спа, Михаэля опередил Мика Хаккинен, совершив один из красивейших и храбрейших обгонов в истории.

В Маньи-Кур Култхард был взбешен тем, как поступил Шумахер после старта, — в первом повороте немец подрезал McLaren, вынудив Дэвида убрать ногу с педали газа. Есть негласное правило, что, когда дело доходит до обгона, впереди идущему гонщику позволяется перекрыть траекторию позади идущему всего один раз, не более. (Некоторые пилоты убеждены, что и это недопустимо, так как в таком случае болид превращается в орудие войны.) Так или нет, но никто и представить себе не мог, что это правило можно применить на старте! И только Шумахер, которому всегда удавалось найти новый неожиданный ход, решил испытать этот метод прямо на стартовой прямой – и не один раз, а несколько. Он поразил своей тактикой многих пилотов, включая брата, и не терпел какой-либо критики по этому поводу, особенно со стороны СМИ. Гонщики подняли этот вопрос на собрании пилотов, которое проходит каждую пятницу перед Гран-при, и призвали Шумахера к ответу – ведь он как председатель Ассоциации гонщиков должен был подавать другим позитивный пример!

В Маньи-Кур, после столкновения колесами, которое и вынудило Култхарда показать неприличный жест, шотландец еще раз предпринял попытку обгона и прошел Шумахера в шпильке, возглавив гонку. «Это был великий момент в моей карьере, потому как я победил его в очной дуэли. Я был вне себя от ярости уже на старте, где он пытался вытолкнуть меня с трассы, — вспоминает Култхард. — Мы же все договорились между собой, что перекрыть траекторию можно только один раз».

В Спа Хаккинен также стал жертвой жестких действий со стороны Шумахера, что и вдохновило его пройти немца на следующем круге. Болид Шумахера настроили на большую прижимную силу по сравнению с Хаккиненом, так как ждали дождя. В заключительной стадии гонки, когда трасса просохла, Шумахер, как и в Макао десять лет назад, начал уступать Хаккинену в скорости на прямых. Когда до конца гонки оставалось четыре круга, Хаккинен предпринял попытку обогнать Шумахера на длинной прямой после поворота «Красная вода», но тот подрезал его, вынудив выскочить на траву. Хаккинен перегруппировался и, когда пилоты в следующий раз вышли из «Красной воды», снова пошел на обгон.

В эпицентре схватки оказался Рикардо Зонта на болиде команды BAR. «Я посмотрел в зеркала и увидел, как сзади, словно ракета, ко мне приближается Шумахер, — говорит Зонта. — Я уже было собрался посторониться и пропустить его, когда заметил нос McLaren прямо за ним. Тогда я остался на своей траектории и затаил дыхание. Не хочу даже думать, что могло бы произойти, если бы я сдвинулся вправо или влево на пару сантиметров. По обеим сторонам от меня были два претендента на титул чемпиона мира».

Мать Хаккинена Айла и отец Харри присутствовали в Спа. Харри прежде работал на корабельном радаре, но его попросили уйти на пенсию по состоянию здоровья – стресс был губителен для его сердца. Харри впервые за много лет решил поехать на гонку и посмотреть на своего сына. Увиденное вряд ли пошло его сердцу на пользу.