Смерть и танцующий лакей - Найо Марш

Взяв ручку, Аллейн поставил жирный крест в одной из клеток таблицы. Мрачно походив взад и вперед по библиотеке, он направился в курительную. Обойдя накрытое кресло, инспектор подошел к приемнику. На это раз занавески на окнах он не раздвигал, а включил свет и зажег свой фонарик. Приемник стоял на низеньком столике. Свет фонаря скользнул по передней панели и замер на ручке громкости. Аллейн осмотрел ее через лупу. В углублении для винта были различимы несколько тончайших полосок. На поверхности ручки около отверстия тоже было несколько царапин, выделявшихся на фоне пыли.

В тишине комнаты послышалось довольное бормотание. Аллейн достал пинцет и осторожно сунул его в углубление, мучительно стараясь что-то извлечь оттуда. Он сидел на корточках рядом с застывшей под белой материей фигурой. Позы их были настолько схожи, что случайно вошедший в комнату человек мог бы с ужасом подумать, что Уильям под своим покрывалом, подражая Аллейну, тайком исследует ковер. Наконец Аллейн поднял пинцет, положил на ковер конверт и аккуратно опустил на него какую-то захваченную пинцетом крохотную частичку. Она была не больше ресницы. Он посмотрел на нее сквозь лупу.

«Красное. Думаю, что перо. И малюсенькое зеленое пятнышко». Тихо насвистывая, Аллейн запечатал свою находку в конверт.

Не менее тщательно был обследован зазор между большой и маленькой ручками настройки.

— Так, пыли нет. Хотя в углублении для винта ее полно, — бормотал он. — Вот эта ось — общая. Может действовать наподобие блока.

На поверхности ручки настройки он тоже нашел несколько царапин. В лупу было ясно видно, что у каждой из них один конец глубже другого, будто сверху вниз скользнуло что-то острое. Аллейн еще раз обследовал ковер. У стены, где висел топорик, немного правее, он обнаружил следы, незамеченные при первом осмотре. Под миниатюрным письменным столом, на сохранившемся невытоптанным участке пушистого ковра, параллельно стене пролегала какая-то отметина, будто провели острым. Кое-где ворс был даже слегка порван. Сфотографировав это место, Аллейн отгородил его стулом и вернулся в библиотеку. Там он увидел молодого лакея с чайным подносом.

— Это для меня?

— Да, сэр. Мне поручено узнать, не нужно ли вам чего-нибудь, сэр.

— Пока ничего, спасибо. Вы Томас?

— Да, сэр, — ответил тот с нервной ухмылкой.

— Я хотел бы поговорить с вами, — продолжал Аллейн, наливая себе чай. — Еще не разонравилось плясать «Оп-ля»?

— Хоть бы мне никогда больше этого не слышать, — горячо воскликнул Томас.

— Ну, знаете, не стоит сожалеть о подобном проявлении жизнерадостности. Для нас оно может оказаться весьма ценным.

— Прошу прощения, сэр, — заговорил Томас, — но мне не хотелось бы вмешиваться во все эти недоразумения, сэр. Я уже записался, сэр, и жду только, когда меня призовут. Не хочу, сэр, чтобы за мной в армию потянулись всякие неприятности.

Аллейн, часто сталкивающийся с подобными опасениями, поспешил успокоить Томаса.

— Никаких неприятностей не бывает оттого, что помогаешь правосудию. А именно это, надеюсь, вы сможете сделать. Я только хочу, чтобы вы повторили то, что рассказывали мистеру Мандрэгу. И хочу, чтобы ответили на один вопрос. Можете ли вы поклясться, что между тем, как вы прошли по холлу в библиотеку, и до того момента, когда вы закончили танцевать, доктор Харт не входил в курительную?

— Да, сэр, могу.

— Я полагаю, что вы об этом немало размышляли со вчерашнего вечера?

— Да, сэр, это так. Я все время об этом думал и думал. У меня это из головы не шло. Как ни крути, все одно, сэр. Ведь доктор Харт шел по холлу, когда я входил в библиотеку. Там я только поставил поднос. Заняло это несколько минут. А когда вышел, он уже поднялся до середины лестницы.

— Освещение было хорошее?

— Достаточное, чтобы увидеть его, сэр.

— Вы не могли принять кого-нибудь другого за доктора Харта?

— Нет, сэр, извините, но это невозможно. Я видел его совсем ясно, сэр. Он шел наверх, заложив руки за спину. Когда он поворачивал за угол, я заметил, что лицо у него такое, ну, трудно даже описать.

— Попытайтесь, — попросил Аллейн.

— Ну, знаете, сэр, как будто он очень встревожен. Какое-то обезумевшее, сэр. Знаете, ну просто-таки затравленное, — добавил Томас, вдруг отыскав к собственному удивлению нужное слово. — Я почему это заметил, сэр, потому что вчера утром в саду, у него было такое же лицо.

Аллейн осторожно поставил чашку, не успев поднести ее к губам.

— А вы вчера утром видели его в саду? Где же?

— За этим, как его, павильоном, сэр. Мы слышали о пари мистера Уильяма Комплайна с братом. Мне очень жаль, сэр, но я просто сбегал посмотреть. Это меня одна горничная подбила, извините за выражение, сэр.

— Извиняю. Продолжайте, Томас. Расскажите, как было дело.

— Видите ли, сэр, если бы мистер Кейпер узнал об этом, он бы рассердился. Поэтому я вышел через боковую дверь, обогнул дом и попал на главную дорогу. Там сбоку есть тропинка, что ведет в нижний сад, сэр.

— Да.

— Я быстро пересек дорогу, а потом пошел по лесу к террасе. Мне уже оставалось только спуститься, когда я посмотрел вниз и увидел там доктора. Заложив руки за спину, он шел к павильону. А до этого я видел, как он выходил из парадной двери. И мистер Ройял тоже видел.

— А вы продолжали за ним наблюдать?

— Недолго, сэр. Видите ли, пока я на него смотрел, раздался всплеск и началась жуткая суматоха. Я побежал на новое место, откуда был виден бассейн. У воды стоял мистер Николас. Он бросил надувную птицу и стал звать на помощь. А мистер Мандрэг почти захлебнулся в пруду. Мистер Уильям бежал по ступенькам, а молодая леди и мистер Ройял шли по террасе. Но доктор, наверное, бежал туда изо всех сил, сэр. Он прибежал как раз, когда они вытаскивали мистера Мандрэга.

— А вы видели на террасе кого-нибудь еще? Даму?

— Нет, сэр. — Томас помолчал немного, а потом спросил: — Это все, сэр?

— Думаю, что да, Томас. Я запишу ваш рассказ и попрошу подписать. Мне все это очень пригодится.

— Благодарю вас, сэр, — чопорно ответил Томас и удалился.

— Так, доктор Харт, — пробормотал Аллейн после долгого раздумья. — Возможность первого покушения.

Он сделал поправку в таблице Мандрэга и позвонил. На звонок явился сам Кейпер. Такая честь, подумал Аллейн, была оказана ему из любопытства. Он делил дворецких на два типа: на тех, кому человеческое было не чуждо, и тех, в ком человеческие черты как бы отсутствовали. Кейпер, похоже, относился к первому типу.

— Вы звонили, сэр? — спросил Кейпер.

— Передайте мистеру Николасу Комплайну мои сожаления, что приходится его беспокоить, но я хотел бы увидеться с ним, как только он сможет.

— Я спрошу, сэр.

— Спасибо. Прежде чем вы уйдете, я хотел бы узнать ваше мнение о лакее.

— О Томасе, сэр?

— Да. Я полагаю, он рассказывал о вчерашнем разговоре с мистером Ройялом.

— Да, он говорил об этом, сэр.

— И что вы думаете?

Верхняя губа Кейпера опустилась. Он поставил на поднос чашку и блюдце Аллейна и, казалось, размышлял.

— Он не создан для услужения, сэр, — ответил он наконец. — Если можно так выразиться, для этой работы он слишком резв.

— А-а, — пробормотал Аллейн. — Вы слышали об этом эпизоде с танцами!

— Да, сэр. Я был в ужасе. Но и не только это. Он все время что-то затевает. Конечно, ничего дурного, сэр. Он хороший, открытый, правдивый парень, но он не подходит для нашего дела. Лучше ему пойти в армию.

— Правдивый? — переспросил Аллейн.

— Да, сэр, исключительно правдивый. Наблюдательный и, в своем роде, неглупый.

— Это очень похвальный отзыв.

— Я больше вам не нужен, сэр?

— Нет, нужны. — Помолчав немного, Аллейн прямо взглянул на Кейпера. — Вы, разумеется, знаете, почему я здесь?

— Да, сэр.

— Конечно, нет никаких сомнений в том, что это убийство. И если так, то убийца разгуливает на свободе по дому. Убежден, что все слуги мистера Ройяла окажут нам возможное содействие в таком трудном и, не исключено, опасном положении.

— Уверяю вас, что мы исполним свой долг перед хозяином, сэр, — сказал Кейпер.

Аллейн счел за лучшее удовлетвориться таким весьма уклончивым ответом и начал осторожно прощупывать собеседника. Он нисколько не сомневался, что в больших домах слуги, как правило, знают процентов семьдесят из того, что происходит на хозяйской половине. Подобная необыкновенная осведомленность сродни той, что наблюдается среди заключенных, и Аллейн иногда гадал, не зародилась ли эта тайная система связи в тяжелые стародавние времена, когда в домах еще прислуживали рабы. Умение воспользоваться таким источником информации — одна из хитростей полицейского расследования. Аллейн, недолюбливающий эту сторону своей работы, еще раз пожалел, что с ним нет инспектора Фокса, который проделывал все это необыкновенно ловко, особенно с женской половиной прислуги. Фокс обычно уютно устраивался и начинал болтать с ними об их же собственных делах. Пытаться действовать так Аллейну было совершенно бесполезно. В глазах Кейпера он принадлежал к одному классу с Джонатаном. Дворецкий не поверил бы ему и отнесся с презрением к малейшей попытке выйти из своей роли. Итак, Аллейн осторожно начал задавать вопросы, но ничего нового не узнал.