Дом корней и руин - Эрин А. Крейг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С любовью, Верити».
«Камилла…
Я даже не знаю, зачем пишу тебе это. Я знаю, что ты даже не станешь читать, но… ты все же моя сестра, и я люблю тебя, и скучаю по тебе, и хотела бы сообщить тебе лично…
Александр Лоран сделал мне предложение, и я согласилась. Мы женимся в следующем месяце. Думаю, скоро всем придут официальные приглашения, но я хочу, чтобы ты узнала об этом от меня. Я знаю, ты не хотела, чтобы я ехала сюда, и даже не представляю, как ты отреагируешь на эту новость… но надеюсь, ты обрадуешься.
Я счастлива. Но мне больно думать о разрыве между нами. Мне больно оттого, что я так долго вдали от дома и за все это время не получила от тебя ни одной весточки. Я знаю, ты злишься, но пожалуйста – пожалуйста! – постарайся меня простить. Хотя бы на один день. Хотя бы в день свадьбы. Ради меня. Ради твоей самой младшей сестры. Которая очень тебя любит.
Я люблю тебя. Верити».
29
– Ты какая-то тихая сегодня, – отметил Алекс, сидя абсолютно неподвижно и едва шевеля губами. – Все в порядке?
Я макнула кисть в серую краску на палитре.
– Просто устала.
– Понятно. Опять плохо спала?
– Не понимаю, как ты можешь спать под крики этих павлинов, – сказала я, осторожно проводя кистью по холсту.
Сегодня руки немного дрожали – недели бессонных ночей не прошли даром. За завтраком я выпила дополнительную чашку кофе и теперь чувствовала себя как туго натянутая струна, которая вот-вот лопнет.
– Ты правда их не слышишь?
Крики павлинов еще долго звенели в ушах даже после того, как птицы наконец замолкали. Взбудораженная, я потом часами не могла уснуть и в итоге направлялась на кухню, чтобы заварить цветущий чай Жерара. Это было единственное средство, которое помогало мне заснуть.
– Время от времени, но точно не так часто, как ты описываешь. Наверное, они предпочитают северную часть сада. Я поговорю об этом с садовниками. Пусть попробуют устроить для них насест подальше от дома.
– Было бы замечательно. Прошлой ночью они кричали так близко, что я вышла в коридор, прихватив кочергу для камина.
Вчерашние крики были особенно ужасны – высокие и пронзительные. Я вспомнила, как весь Хаймур не спал ночами, когда у Камиллы родились близнецы.
– Ох, Верити, – озабоченно пробормотал Алекс, но спустя мгновение разразился безудержным смехом.
– Ты находишь мои страдания забавными? – возмутилась я, выглянув из-за холста. – Вообще-то я могу добавить несколько бородавок на твое лицо, и тогда над этим портретом будут хохотать все последующие поколения Лоранов.
Алекс поднял руку, словно обещая прекратить, но рассмеялся еще сильнее:
– Я просто представил, как ты выбегаешь в коридор – очевидно, чрезвычайно соблазнительная в одной лишь ночной рубашке, – быстро добавил он, – и с кочергой наперевес, чтобы расправиться с павлинами. – Алекс изобразил, как убивает одну из птиц, и взглянул на меня.
Его глаза искрились весельем, и хотя я по-прежнему злилась, но невольно улыбнулась, возвращаясь к работе. Портрет был близок к завершению. Оставалось добавить блики и тени, чтобы работа выглядела более реалистично, и дописать пару деталей на заднем плане, прежде чем приступить к лицу. Мне нравилось завершать работу именно этим.
По правде говоря, мне не хотелось, чтобы наши сеансы заканчивались. Часы, проведенные с Алексом, всегда были лучшей частью дня. Дофина подробно расписывала каждую минуту моего бодрствования; она всегда находила повод для поездки в город, отодвигая работу над портретом даже не на второй, а на двадцать второй план. Казалось, ей доставляло особое удовольствие отвергать любые мои идеи по поводу свадьбы и принимать за меня решения насчет одежды и моей внешности в целом.
Сегодня утром она заявила, что мы отправимся в парфюмерный бутик, чтобы подобрать для меня знаковый аромат, подобающий будущей герцогине.
– Я не пользуюсь духами, – сказала я, допивая третью чашку кофе.
Дофина кивнула, как бы намекая, что давно это заметила.
Жерар почти все время проводил в оранжерее, постоянно задерживая ужины, отчего лицо Дофины темнело от гнева, или же появлялся в самый неподходящий момент, чтобы проверить мои знания о знатных домах Арканнии, попутно отпуская завуалированные намеки и все более бестактные комментарии по поводу целого выводка потомков, которых я должна была произвести на свет.
В моей гостиной регулярно пополнялось количество книг, чтобы я могла изучить все темы, в которых, по мнению Жерара, мне следовало разбираться. Стопки возвышались на письменном столе словно неприступные башни. Мне честно хотелось прочитать все это, но к концу дня, после портретных сессий и бесконечных примерок платьев, дегустаций блюд и обедов с друзьями Дофины, я часто падала в постель совершенно без сил. И ко всему прочему… эти павлины. Я словно попадала в водоворот, втягиваясь сильнее и сильнее, и никак не могла выбраться.
Время, проведенное с Алексом, помогало мне снова почувствовать себя самой собой. Вместе нам было так спокойно и приятно! Только я и он. Никаких двусмысленностей, никаких колкостей. Я могла ничего не бояться и дышать свободно.
– На этой неделе будет банкет в честь годовщины свадьбы Флер де Пуа, – напомнил Алекс, витая в своих мыслях.
Я вспомнила пожилую пару с праздничного ужина. Казалось, с тех пор прошла целая вечность, хотя на самом деле это было всего три недели назад.
– Сколько лет они вместе?
– Пятьдесят пять.
Я удивленно вскинула брови.
– Когда-нибудь у нас тоже будет такой юбилей, – уверенно заявил Алекс. – Через пятьдесят пять лет я буду смотреть на тебя во время нашего праздника и говорить: «Помнишь, той весной ты написала мой портрет? Каким же наивным дурачком я был тогда! Я думал, ты никогда не будешь прекраснее, чем тогда, но сейчас… ты просто великолепна».
– А я наклонюсь к тебе и громко попрошу повторить, что ты сказал, потому что в первый раз не расслышала.
Алекс просиял:
– Не сомневаюсь, что тогда наша любовь будет сильнее, чем сейчас. А вот насчет слуха не уверен.
Улыбка на моих губах застыла и тут же померкла.
– О чем ты думаешь? – спросил Алекс, тут же почуяв неладное.
Я немного поводила кистью по палитре, выигрывая время. Я еще не говорила Алексу о встрече с любовницей Жерара в день нашей помолвки. Я чувствовала, что давно пора – мне и так было что скрывать, и не хотелось добавлять еще тайн, – но не знала, с чего начать. Мне было сложно представить, как непринужденно перейти к такой теме.
– Верити! – настойчиво позвал Алекс и подъехал поближе. Он протянул было руку, чтобы коснуться меня, но остановился. – Я что-то не так сказал?
– Конечно, нет.
– Иногда я переживаю… – Он замолк, не договорив.
– Из-за чего?
– Неважно, – пробормотал Алекс и отвел глаза.
Я склонила голову, пытаясь поймать его взгляд. Он поджал губы, но затем все же ответил:
– Для меня все
