Воин - Олег Бубела

Во время этого рассказа я смотрел на Лару и Глена. Что он, что она избегали встречаться взглядами, но когда Глен смотрел на девушку, то в его глазах что-то проскакивало такое, что я даже затруднялся определить. А когда мать в рассказе дошла до бегства жениха, то в этот момент Глен сильно покраснел и уставился в пол, а я ощутил его стыд. Когда рассказ подошёл к концу, я начал раздумывать, что же делать дальше? Я сейчас могу легко послать разгневанную мать подальше, как и собирался сделать в самом начале разговора, повторив подвиг Карина. Вот только меня смущало именно нечто, промелькнувшее во взгляде Глена.

— Я сейчас прошу вас выйти ненадолго, чтобы я мог поговорить с молодыми, — сказал я матери.

— Говорите при мне, я тоже хочу послушать! — ответила мне она, уперев руки в бока.

— Нет, уважаемая, я говорить им не буду ничего, что вас интересует, я хотел просто узнать их версию событий, а в вашем присутствии они будут сильно стесняться при рассказе. Попрошу удалиться, — я указал мамаше рукой за дверь.

— А я не уйду! — заявила она. — И не указывайте…

— Вон! — рявкнул я, так что вздрогнули все трое, а женщина испуганно выбежала за дверь.

— Теперь будем разбираться с вами, — произнёс я спокойным голосом, повернувшись к молодым.

Они глядели на меня с боязнью, похоже, что моё внезапное спокойствие их напугало даже сильнее, чем вопль перед этим. Я подошёл к девушке и взял её за руку, вытянув немного вперёд. Одной своей рукой я крепко, но мягко прижал её ладошку, а пальцами второй обхватил запястье и настроился на сердцебиение. Одновременно я стал пытаться прочувствовать её состояние. К моему удивлению, это получилось легко, и я узнал, что девушка чувствует смущение, боязнь, обиду и… надежду. Я взглянул в её глаза и мягко сказал:

— Я сейчас буду задавать вопросы, а ты отвечай на них честно, ничего не утаивая, потому что ложь я сразу почувствую. Понятно?

Девушка немного расслабилась и кивнула.

— Ты до встречи с Гленом занималась с кем-нибудь любовью?

Девушка отчаянно покраснела, но прошептала:

— Нет.

— А ты ещё с кем-нибудь встречалась четыре-три месяца назад?

— Нет.

— То есть, ребёнок, которого ты сейчас носишь, точно от него?

— Да.

— Ты хотела бы выйти замуж?

Девушка покраснела ещё больше, но всё же ответила:

— Конечно.

Ну, естественно, подумал я, какая же девушка ответит на этот вопрос отрицательно.

— Ты хочешь выйти за Глена? — спросил я Лару.

Она замялась, я почувствовал её участившийся пульс. Чувства выдавали мне смешанный коктейль надежды, жалости, стыда, обиды, нежности и ещё массу оттенков…

— Нет, — ответила она, глядя в пол.

Я отпустил её руку и подошёл к Глену, схватив таким же образом его конечность.

— Объяснять ничего не буду, сразу вопрос — после Лары у тебя женщины были?

— Нет, — твёрдо ответил он, глядя мне в глаза, а я почувствовал — врёт!

— Ты боишься женитьбы?

— Нет.

— А Лару ты боишься?

— Нет.

— А сбежал почему?

На следующий вопрос я и не ждал короткого ответа, я же не детектор лжи, мне нужно было узнать причину. Глен уставился в пол, а потом выдавил:

— Мне так друзья сказали сделать…

— Хорошие у тебя друзья, — усмехнулся я. — Вот, научили тебя трусости, а ты оказался таким способным учеником… Последний вопрос — ты любишь Лару?

Глен посмотрел на девушку, которая всё это время глядела на него. Лара, встретившись взглядами, гневно отвернулась в сторону, а парень мрачно ответил мне:

— Нет.

Я отпустил его руку и встал посередине комнаты, глядя на обеих.

— Мне всё с вами ясно. Отвечали вы хорошо, честно. Вот только почему на последние вопросы я не услышал правду в ответ? Что с вами? Стыдно или страшно?

Глен и Лара удивлённо посмотрели друг на друга теперь уже не отводя взгляда, а я продолжил:

— Значит, для вас больше значат советы окружающих, чем собственные чувства? Вы же уже взрослые люди, так начинайте жить по уму!

Молодые взглянули на меня с удивлением:

— Да-да, именно по уму! Разве ты маленький ребёнок, что бежишь от ответственности, а Глен? А ты, Лара, для тебя важнее, чтобы твоя мать получила деньги от меня или счастье со своим любимым?

Я стоял и смотрел на них, стоящих рядом и не решающихся подойти друг к другу. Ну и что теперь, мне за них всю работу делать? Хотя… вот Глен сделал нерешительный шаг к девушке, а та в ответ кинулась к нему на шею, заливаясь слезами и твердя:

— Почему? Почему…

— Прости меня, — шептал Глен, крепко сжимая её в объятиях. — Прости, любимая…

Так, нужно сваливать отсюда, а то меня так сильно накрыло их чувствами, что того и гляди разрыдаюсь прямо здесь. Вон, уже в глазах защипало… Я отгородился мысленным щитом от эмоций молодых, нежно целующих друг друга, а затем вышел, тихонько притворив дверь за собой. На улице меня уже поджидала заинтересованная толпа, которая с восхищением слушала мать Лары. Мои ребята стояли неподалёку с мрачными лицами, прикидывая, как будут сопротивляться разгневанной толпе, что сейчас будет насильно женить их сослуживца. А женщина толкала гневную речь, она призывала не выпускать «подлого труса» из деревни, пока он не женится на её дочке, или пока не выплатит достаточную компенсацию. Я подивился, как это я так точно угадал причину девичьего вранья, и подошёл к женщине. Увидев меня, она замолчала, а я громко обратился к ней, чтобы всем было слышно.

— Вопрос решён! Сейчас Глен вместе с остальным отрядом отправляется на границу, чтобы защищать её от набегов подлых кочевников, а через месяц или два вернётся сюда, чтобы сочетаться с Ларой законным браком, это я вам гарантирую!

— А почему не сейчас? — негодующе воскликнула мать Лары.

— Потому что у меня и так очень мало бойцов, а ситуация на границе весьма напряжённая. Каждый человек на счету, а потеря такого умелого воина, как Глен, сильно ослабит наш отряд.

Мои парни отвернулись, пряча улыбки и вспоминая, каким «умелым» воином был Глен на полосе препятствий.

— А что бы вы не подумали, что я просто не желаю допускать этот брак… — я порылся у себя в кошельке. — Вот вам деньги на подготовку к свадьбе!

Я сунул в руки матери три золотых монеты. Она уставилась на них, как на бриллиант размером с куриное яйцо, а я подумал, что жизнь в глубинке явно не сахар, если для них золотые в диковинку.

— Чтобы обе деревни запомнили! — приказал я, а затем крикнул в сторону дома. — Глен, нам пора, хватит миловаться!

Через несколько мгновений на пороге появился Глен, который подошёл ко мне и вытянулся по струнке. Я громко обратился к нему: