Граффити любви (СИ) - Никки Серена

Итальянцы любили объятия. Это было у них как у нас просто поздороваться, хотя возможно, это особенность только этой семьи. Теперь уже меня обнимал мой дедушка. Он еще не представился, но уже сейчас я понимала, что мы подружимся. Его каштановые волосы напоминали мои, и его чайные глаза дарили тепло и понимание того, что он тоже будет обо мне заботиться.

— Мое имя Коррадо Риччи. Я твой дедушка. Лучиана, не представляешь как нам жаль, что мы раньше не нашли тебя. Еще и террористический акт, и мы снова чуть не потеряли и тебя и нашего зятя Федерико и конечно Никиту.

— Мне очень приятно с Вами познакомиться, — я действительно была рада. Меня представили и родителям моего отца. Они тоже очень красивые: моя бабушка Паола Боттичелли и дедушка почти мой теска Лучиано Боттичелли имели схожие черты лица с моим папочкой. Одеты так же очень элегантно и изысканно. Чуть позже отец подвел меня к родителям Никиты.

— Вероника Сергеевна Серова, — четко и очень вкрадчиво проговорила статная высокая женщина, которая была очень похожа на Никиту. Те же карие, почти черные глаза. Волосы цвета воронова крыла и черты лица. Ник тоже при первой нашей встречи был очень вкрадчивым и немногословным.

Отец Ника стоял чуть в стороне, а потом уверенно подошел к нам. Темно-русые волосы тронула седина. Его глаза были зеленые, и на нем был очень красивый и дорогой деловой костюм стального оттенка. Рубашка голубого цвета, и галстук, идеально сочетался с костюмом и подчеркивал цвет глаз господина Серова.

— Валерий Дмитриевич, — голосом, который напомнил мне голос моего учителя, проговорил Серов старший. От родителей я получила лишь улыбки и одобрительные взгляды.

Неожиданно я почувствовала запах запеченной курицы, и приступ тошноты был настолько сильным, что я как рыба, выброшенная на берег, стал дышать чаще и, окинув родственников растерянным взглядом, поняла для себя, что теперь мой друг номер один — Адриано.

— Мне плохо, где ванная комната? — мой взгляд был весьма красноречивым, и парень тут же повел меня по ступенькам на второй этаж достаточно быстро. Он, вероятно, понимал, что меня мутит.

Адриано открыл своим ключом комнату, очень просторную, и я быстро сориентировалась и побежала в сторону спасительного помещения.

В ванной комнате я пробыла достаточно долго, а когда вышла, то Адриано уже не было, а вот Вероника Сергеевна была в комнате. Вероятно, меня дожидалась.

— Ну что, полегчало? — Вероника Сергеевна взяла меня за руку и подвела к мягкому огромному креслу, а потом усадила и тут же протянула мне чашку с каким-то напитком.

— Спасибо, — мама Никиты сейчас была очень серьезной.

— Лучиана, а ты случайно не беременна? — не стала ходить вокруг да около моя будущая свекровь, — у вас такой поспешный брак из-за твоей беременности?

— Что? — я попыталась как-то осмыслить заданный вопрос. — Нет. На момент, когда Никита сделал мне предложение, я еще не знала ничего. Просто Ник очень настаивал на женитьбе, а про беременность он узнал уже в Махачкале.

— Ты скрывала это от него? — ну начинается. Видимо талант устраивать допросы это у Никиты от мамочки общая черта. Доставучие ребята, честное слово.

— Не то чтобы скрывала, просто не было подходящего момента, чтобы сообщить, — после этих слов моя свекровь как-то озадаченно на меня посмотрела. Она хотела что-то добавить, но в итоге не стала, а потом-таки заговорила.

— Вам срочно нужно жениться. Ты в положении, и дальше тянуть нельзя. Что скажут люди, — тут же уверенно заявила мама моего жениха.

— Так, Никита сказал, что свадьба скоро. Как только он прилетит. Чуть ли не в тот же день.

— Да-да. Еще столько всего нужно сделать. Завтра поедем на примерку платья и в салон красоты. Никита прилетает послезавтра, и мы не будем больше тянуть.

— Я знаю, так наверное действительно будет лучше, — решила я не спорить с этой милой женщиной. Тем более мы все это уже с Ником обговаривали.

— Невероятно, ты так на Доминику похожа. Как Никита догадался, что ты и есть Лучиана? Он провел собственное расследование? Как вы познакомились?

— Да нет, поначалу у нас не очень хорошо отношения складывались, но он все какие-то вопросы задавал, присматривался ко мне. А потом вероятно предположил, что я это и есть пропавшая дочь Федерико Боттичелли и вскоре познакомил меня с отцом.

— Я помню, он что-то в двух словах рассказывал про то, что и тест делали, и проблемы возникли у вас там какие-то, а потом ты раскрыла тайну смерти своей матери.

— Это действительно так, — подтвердила я ее слова, а потом добавила. — А что с судьей в итоге стало?

— На самом деле, его вина доказана, но его состояние здоровья не позволяет ему быть осужденным. Он пережил инсульт и мало что помнит теперь. Жена находится рядом с ним в реабилитационном закрытом центре, и я была у него. Думаю, что из этого центра он больше не выберется, — в общих чертах изложила мне Вероника Сергеевна судьбу того самого судьи.

— Я конечно не злопамятный человек, но то, что с ним случилось это его карма.

— Может быть. Повернуть бы время вспять и вернуть все на круги своя, не отпустила бы я Доминику тогда гулять по аллее. У меня голова сильно разболелась в тот день. Вот твоя мама и отправилась одна в последнюю в своей жизни прогулку, — моя свекровь изменилась в лице и погрустнела, вспоминая те далекие времена. — Как твой отец кричал, как страдал. Просыпался по ночам в холодном поту. Ему снились кошмары, и он не мог сдерживать слез. Он оплакивал и любимую и тебя крошку. Нам мало верилось в то, что девочка выжила, и мы поторопились прекратить поиски, чтобы не мучить Федерико, а зря. Я говорила, что пока труп младенца не найден, утверждать, что Лучик погибла нельзя. Я потом и сама пыталась тебя разыскать, но безуспешно. В детский дом дети ни в этот день, ни неделю спустя, не поступали. На третьей неделе я все-таки успокоилась.

— А на четвертой неделе меня сдали в дом малютки, а потом и в детский дом, — чуть тише отозвалась я.

— Ты не представляешь, как я рада, что Никита расстался с Оксаной и встретил тебя. Ты же наша родная девочка. Я тебя помню еще совсем крошкой.

— Спасибо. Вы и правда очень хорошая, как Никита и говорил. Он с большим уважением всегда о Вас отзывался.

— Ты изменила его. Он научился думать не только о работе, а еще и о тебе. Вероятно, мальчик мой влюбился, — а потом Вероника Сергеевна засобиралась, ведь главную новость для себя она уже узнала. — Ну все, я тебя оставлю пока, и тебе сообщат, когда ужин. В доме полно молодежи, и они скоро тебя потревожат, особенно твой дядя. Ему не терпится поговорить с тобой обо всем. Да и твоя подружка уже заглядывала. Чувствуй себя как дома, ведь это и есть твой дом по праву.

— Я постараюсь. Я надеюсь, что не разочарую Вас. Не совсем уверена, что буду идеальной женой. Во мне много недостатков, но я постараюсь.

— У тебя все получится. Мужчины Серовы, хоть и непроходимы собственники, но если уж полюбили, то навсегда. Никита никогда тебя не оставит. Так и знай. Тем более теперь, когда ты ждешь от него ребенка.

— Надеюсь что так, — я улыбнулась Веронике Сергеевне, и она покинула комнату. — Наконец я осмотрелась. Большая двуспальная кровать из белого дуба. Огромный шкаф купе с зеркалом, стол возле окна, а рядом широкая стеклянная дверь, которая вела на просторную террасу. Светлый ковер укрывал паркетный пол. Легкие вуалевые шторы казались такими нежными. Цвет стен был мягкого голубого цвета, и вуаль с оттенками лазурного, небесного и белого идеально сочеталась с интерьером. Напротив кровати висела огромных размеров плазма. На письменном столе стоял персональный компьютер. На стенах висели две картины. Это были пейзажи. Очень красивые. Я узнала кисть мастера. Это мой папа — создатель этих картин. Я не усомнилась ни на секунду. Дакоте выделили комнату напротив моей, через коридор.

***

Следующие два дня были очень насыщенными. Я, Дакота, Адриано, Амато, Амадео и Алессия сдружились. Мы вместе ездили выбирать нам с Катей платья, а когда появилось свободное время, мои братья устроили для нас прогулку. Они интересно рассказывали о жизни во Флоренции и относились к нам с Дакотой очень радушно.