Молох Империи. Книга 2 (СИ) - Валидуда Александр Анатольевич

Адмирал встал смирно, так как был без головного убора и скомандовал:

– Вольно.

"Не голова в кустах, так грудь в крестах…" За последние дни Масканин не раз задумывался об эпопеи "Защитника". Как выглядели его поступки со стороны, он видел в лице оценки командующего. Но сам он думал несколько иначе. Ему казалось, что тогда им руководила непомерная ноша ответственности. Ноша, возложенная доверившимся экипажем. Ноша, что заставила его метаться, ища выход из безвыходной ситуации. Погибнуть или попасть в плен для него было едино. И только теперь он это осознал. Как осознал и то, что им руководили упоение в командовании кораблем и упоение в бою. А теперь… А теперь-то он был просто счастлив. И отнюдь не свалившейся наградой. Счастлив, что наконец возвращен на государеву службу. Он снова в русском флоте! В этот момент даже вспомнилась заученная в Юрьевском Кадетском древняя песня:

Я люблю кровавый бой,

Я рожден для службы царской!

Сабля, водка, конь гусарской,

С вами век мне золотой!*

Масканин словно засветился изнутри. А адмирал понял его состояние по-своему, отнеся блеск в глазах к высокой награде и повышению в чине.

– Желаете, лейтенант, услышать мое мнение по поводу вашего будущего? – спросил командующий.

Масканин только кивнул.

– Вас ждет блестящая карьера и вы вполне сможете дослужиться до адмиральского чина. Или геройская смерть… Вы когда-нибудь мечтали командовать собственным кораблем?

– Не скрою, господин адмирал, мечтал как наверное и всякий кадет в Академии ВКС.

Курбатов улыбнулся.

– Что вы думаете о назначении на должность командира штурмовика?

"Н-да, хорошенькая перспектива". Масканин всегда считал экипажи малых кораблей потенциальными самоубийцами и сумасшедшими. Особенно это касалось истребителей. Но с другой стороны, командовать собственным кораблем?

– Я готов принять это назначение, господин адмирал.

– Другого я и не ожидал от вас услышать. Поскольку вы переводитесь в Корпус великого князя, то на ваш счет имеется распоряжение о направлении в одну из формируемых штурмовых дивизий. Пилот вы опытный, там как раз такие нужны. Ваша дивизия формируется из добровольцев, курируется великим князем, но однако имеет подчинение Королевского Главного Командования. Номер у соединения также королевских ВКС, – улыбаясь, адмирал хлопнул его по плечу. – Жаль, конечно, терять таких офицеров, как вы, но я должен исполнять то, что от меня требуют. К тому же, в штурмовиках продвижение идет быстро. Ваш образцовый послужной список придаст этому толчок.

Уже покинув адмиралтейский корпус, Масканин перевел дух и закурил. Ну что же, все вернулось на круги своя. Он снова офицер русского флота.

И уходить с флота он больше не собирался. Хватит, согласился когда-то в Главразведупр перевестись, где ему старательно мозги вывихнули, дабы легче было адаптироваться в социуме господствующих либеральных 'ценностей'. Э-эх! Вспоминать противно, как поначалу охреневал от этих самых 'свобод'. И оказался в итоге в той чертовой федерации в роли жандарма с дальним прицелом на выход к проконсулу. Операция провалилась с треском, слишком все преждевременно произошло. А потом "зараженная" гигантоманией планетка, где пришлось куковать пока Хельга не объявилась. И почему именно она? Он так и не узнал. А потом Хатгал III и черный легион. Так что хрен вам, господа разведчики, флот он больше не бросит… по собственной воле по крайней мере.

____________________

*Песня Дениса Васильевича Давыдова

Полученное предписание гласило, что офицеру Масканину надлежит явиться к полудню следующего дня в космопорт города Солнечный к причалу номер сто сорок. Там у причала будет стоять рейсовый пассажирский лайнер "Ливадия". Пункт назначения – Орбол. По прибытии он будет встречен представителем шестнадцатой штурмовой дивизии и препровожден на новое место службы. В качестве приложения был выдан пассажирский билет, представляющий собой силовой жетон, с указанием палубы и каюты второго класса. И что особенно радовало, были выплачены командировочные размером в месячное жалование. Похоже, командование не особо скупилось на транспортные расходы. Удивляло только одно, почему бы не подбросить Масканина и таких как он на попутном боевом корабле или военном транспорте? Но видимо, на то имелись свои соображения, к тому же, в опетском генштабе стал известен приказ нового эфора БН Саторы о запрещении охоты на лайнеры и перенацеливании призраков на другие цели.

Разобравшись со всеми нерешенными делами, Масканин прибыл в космопорт к назначенному часу. Здесь уже готовился к рейсу средний по тоннажу лайнер "Ливадия", способный взять на борт до полутора тысяч пассажиров.

По трапам судна непрерывным потоком двигались группы людей, сбитые в отдельные кучки. На соседних причалах стояли похожие на него звездолеты, несколько дальше – десятки гигантских грузовозов. Нигде не было видно ни одного боевого звездолета.

Вступив на борт лайнера, Масканин с группой пассажиров был препровожден на свою палубу приветливой стюардессой. Он без труда отыскал свою каюту и запер за собой дверь. Затем разложил нехитрые пожитки из единственного чемодана. Разобравшись, наконец, с обустройством и раздевшись, прилег на мягкую койку со свежим бельем. Впереди было семь стандартных суток пути из одного конца королевства в другой. По галактическим меркам это расстояние было смехотворно, любой крейсер преодолел бы его максимум за трое суток. Но пассажирские лайнеры никогда не отличались скоростью. Семь суток пути – семь суток безделья. Масканин попытался расслабиться и заняться самым непривычным для себя делом – ничегонеделаньем. За этим напряженным занятием прошло несколько часов, пока сон не сморил его, из-за чего он пропустил старт.

Спал долго и сладко, после пробуждения появился чудовищный голод. "Ничего себе поспал", присвистнул он, глянув на часы. Четверть девятого. Выходило, что заканчивались первые сутки полета. Приняв утренний туалет и облачившись в мундир, являвшийся для него единственной положенной одеждой, он покинул каюту с намереньем разыскать ресторан.

На широких коридорах палубы царила довольно оживленная и бестолковая с точки зрения военного человека суета. Десятки пассажиров то появлялись из своих кают, то исчезали в них, иные направлялись к безынерционным лифтам, чтобы попасть на другие палубы.

Масканин и не думал исследовать лайнер, а вошел в первый же ресторан, которых было по нескольку на каждой палубе. Как и следовало ожидать, внутри многолюдно, оживленный гомон многих десятков голосов с позвякиванием столовых приборов. Масканин занял единственный оказавшийся свободным столик и выбил заказ на консоли меню. Через пару минут из раскрывшихся створок пневмораздатчика стола вынырнули мясное блюдо с бессмысленным названием и овощной салат. Масканин снял колпак и вдохнул аромат мелко порезанных кусочков мяса, обильно залитых подливой с добавлением острых душистых специй. На вкус мясо оказалось просто превосходным, под стать ему был и салат. Погрузившись в себя, Масканин не сразу заметил подошедших к столику. Он обратил на них внимание, когда услышал вежливое: "разрешите к вам присоединиться". Он кивнул в ответ и подметил, что будущие сотрапезники – два офицера флота в равных с ним в званиях.

– Михаил, – назвался русоволосый здоровяк и добавил: – Михаил Чепенко. А это мой товарищ Гриша Бобровский.

– Масканин. Костя, – представился он и пожал протянутые руки.

Новые знакомые выбили заказ, а Масканин заметил, что они уже успели изрядно поднабраться, но не на столько, чтобы не контролировать себя.

– Как насчет бутылочки красного винца за знакомство? – предложил Чепенко.

– Это можно.

Появившееся вино было мгновенно разлито по бокалам, которые незамедлительно опустели.