Ручная кладь - Нина Охард

– Была в командировке, а сейчас поедем с мужем на лыжах кататься в Австрию, – заметив настороженность Оксаны, ответила Нина.

– А вы в Мюнхене долго работали?

– В этот раз три недели. Я часто здесь бываю. Вам что-то подсказать?

– Вы должны знать, где здесь можно вкусно поесть – включились в разговор дети

– А вы что, уже проголодались? – спросил Леша, словно поиск хорошего ресторана не было целью их прогулки.

– Да конечно, здесь недалеко есть очень хороший ресторанчик. Я вам объясню, как добраться.

– Может, ты с нами пойдешь? – спросил Леша.

– Да конечно, закричали наперебой дети, пойдемте, а то вдруг мы тут заблудимся!

– Тогда придется подождать моего супруга, сказала Нина и достала телефон.

Она не успела набрать номер. Супруг спустился вниз и удивленно остановился, увидев Нину в такой компании.

– Знакомьтесь, мой муж, Андрей.

– Оксана.

– Леша.

Андрей протянул руку Леше. «Старый он какой-то» – подумал Леша. «Насколько же он ее старше? Лет на десять? Неужели он ей нравится?»

– Андрюш, давай проводим их в наш ресторанчик, – предложила Нина улыбаясь.

– Заодно и сами поедим, – добавил Андрей, приветливо улыбаясь новым знакомым.

Они покинули туристическую зону и Нина повела их пустынными незнакомыми улочками. Холод пронизывал Лешу и Оксану насквозь. Только дети весело бегали вокруг, сгребая кучки свежевыпавшего снега и играя в снежки. Наконец, они вошли во двор, и подошли к двери с праздничной вывеской.

– Мы бы точно не нашли, – сказал Леша, увидев красочно оформленный вход.

Они зашли в холл, но вышедший официант, только с сожалением покачал головой:

– Мест нет.

Нина сняла засыпанный снегом капюшон пальто и поговорила с ним по-немецки. Официант заулыбался, узнав ее, и закричал коллегам.

Сразу же несколько человек притащили два маленьких столика, поставив их рядом, постелили скатерть и зажгли свечу. Нина и ее спутники сняли верхнюю одежду, стряхивая налипший снег, и зашли внутрь. Ресторанчик оказался небольшой, но очень симпатичный. Большую часть комнаты занимала печь, смотревшая в сторону посетителей большой стеклянной стенкой, отделанной в форме камина. На стене было огромное окно с широким подоконником, на котором были расставлены игрушки и декорации к Рождественской иллюстрации рождения Христа. Стены были украшены свечами и елочными венками. За окном, в маленьком внутреннем дворике, сияла разноцветными гирляндами и игрушками высокая, припорошенная свежевыпавшим снегом, ель. Посетителей было немного. В основном все сидели парами. Большой компанией пришли только они. Дети бегали по комнате, с любопытством рассматривая печку, украшения и расставленные повсюду игрушки.

Вскоре принесли меню, и Леша с Оксаной стали расспрашивать, что лучше взять.

Наконец, они определились с выбором и позвали официантку. Нина, делая заказ, достаточно уверенно объяснялась с официанткой по-немецки.

– А ты разве немецкий учила? – спросил Леша.

– Нет, английский, я и по-немецки говорю с английским акцентом, – улыбаясь, ответила Нина.

– Ты здорово по-немецки болтаешь, как будто всю жизнь только на нем и говорила, – восхищенно добавил Леша.

– Я с таким количеством ошибок говорю, что девушку, наверное, чуть не стошнило, от моей речи, – усмехнувшись, сказала Нина

– Ну, не нужно ложной скромности, – ехидно, добавила Оксана.

– А это не скромность, это горькая констатация факта. Если бы я не была ВИП клиентом, она бы скорчила рожу и сделала вид, что ничего не поняла, а так – просто положение обязывает, – так же иронично улыбаясь, добавила Нина.

Вскоре принесли еду и напитки. Детям все равно не сиделось, они периодически бросали свои тарелки и бегали по комнате, путаясь под ногами у официантов.

Ресторанчик оказался и вправду очень милым. От тепла, вкусной еды, хорошего пива у Оксаны снова поднялось настроение, и она забыла о своих недавних тревогах. Она с удовольствием ела мясо-гриль, баварские колбаски и взахлеб рассказывала про Америку, наблюдая за счастливыми лицами детей.

Столик стоял совсем рядом с камином и Леша с восхищением наблюдал, как в Нинкиных глазах отражались огоньки пламени. Как хорошо он помнил эти глаза! Большие, темно-карие, глубокие. Как смотрели они на него с восхищением и обожанием. Как он заглядывал в их темную бездну. Бездну чувств к нему. Сейчас, предаваясь воспоминаниям, он осторожно рассматривал Нину, чуть приподнимая глаза от тарелки. Да, конечно она постарела. Мелкие морщинки истерзали еще красивое лицо. Все равно, даже сейчас она была хороша! Он помнил, как она нравилась всем на кафедре, и с какой завистью смотрели коллеги, видя, что она в него влюблена. Он вспоминал подшучивания и свое полное равнодушие. Она была не в его вкусе. Ему нравились своенравные голубоглазые блондинки с копной коротких волос. Тогда он смотрел на нее с высокомерным равнодушием, игнорируя чувства. Как приятно это было осознавать – она любит его, а он ее не замечает! «Почему я тогда не переспал с ней?» – задумался Леша. Он стал вспоминать их короткие встречи и не смог найти никакого объяснения. «Ну, можно все исправить», – и эта мысль еще больше подняла ему настроение. Допив пол-литровую чашку пива и разморенный рождественской обстановкой, Леша подождал, пока Нина отодвинет тарелку.

– Можно тебя на пару минут, – тихо спросил он и указал в сторону выхода.

Нина посмотрела настороженно, но Леша мило улыбался, и она последовала за ним.

Они вышли в небольшой холл, где разрешалось курить.

– Ты не куришь? – поинтересовался он.

– Нет, а ты куришь?

– Нет, но у нас был бы повод – сказал он смеясь.

– Что случилось? – спросила Нина, и лицо ее стало серьезным и напряженным.

– Давай сделаем то, что не сделали в юности – улыбаясь, предложил Леша.

– Ты о чем? – Нина смотрела на него тем же недоуменным взглядом, в котором читалось немецкое «я битте?».

– Давай переспим.

Нина на мгновенье остолбенела, широко раскрыла глаза и посмотрела на Лешу. Круглое, слегка обрюзгшее лицо, обрамленное длинными, черными, маслянистыми волосами, слегка припудренными перхотью и поредевшими на макушке. Маленькие, блестящие глазки смотрели на нее с нескрываемой похотью. Пухлые, растопыренные, чуть обвислые губы, испачканный жирным ужином подбородок. Нинка брезгливо поморщилась и подумала: «интересно, он хоть в зеркало на себя смотрит? Хоть бы лицо вытер». Застиранная рубашка с оторванной пуговицей и бесформенные джинсы, собранные покоробленным временем и свисающим животом, завершали внешний облик того, кто набивался в любовники. Она иронично улыбнулась и, стараясь сдержаться от напрашивающейся грубости и оставаться вежливой, прочла с выражением:

– Алеша, я тогда моложе, я лучше, кажется, была, – но не смогла удержаться и звонко рассмеялась.

Леша истолковал ее смех как согласие и стал прикидывать, где и когда они встретятся:

– Давай завтра с утра, – предложил он, решив, что жена и дети будут еще спать.

– А