Я – вор в законе - Евгений Сухов

– Организуй мне такую встречу. И чтобы присутствовали как наши авторитеты, так и их авторитеты.

– Собираешься им что-то сказать?

– Да, кое-что.

Машина подкатила к многоэтажному зданию.

– Здесь живет Юрий Петрович, – сказал аппаратчик. – Сначала обитал в правительственном, потом со всеми этими перестроечными делами перевели в квартиру поменьше. Но здесь тоже не хило, сейчас сами убедитесь. Он нас уже минут пятнадцать дожидается.

Первым в квартиру вошел Гоша, следом все остальные.

Хозяин оказался плотным лысеющим человеком в модных подтяжках. Они были настолько широки, что на его спине выглядели пулеметными лентами. Он радушно распахнул объятия, будто был знаком с гостями по крайней мере со студенческой скамьи. В его глазах, да и в манере держаться не было ничего такого, что давало бы основание предположить, что он чиновник средней руки. А что на прием к нему нужно записываться и подолгу отстаивать в длинных очередях, и в голову не могло прийти. Он был прост и доступен.

Тотчас на столе появились бутылка водки и приличная закуска. Видно, хозяин и вправду готовился к встрече. Гоша с удовольствием уплетал постную ветчину. В правом кармане ждала своего часа колода карт с голехонькими девочками вместо тузов. Ему не терпелось метнуть колоду на стол.

Хозяину грешная страсть тоже не давала покоя. Он вскоре предложил переброситься в картишки. Варяг отметил в его глазах азартные огоньки, когда Юрий Петрович принялся тасовать колоду.

Гоша знал, что у каждого человека против гипноза существует ряд преград, и для того, чтобы легче было добраться до сознания, нужно устранить эти барьеры. А если точнее – требовалось укрепить фундамент, на котором он построит здание, где и будет властвовать. Гипноз – это всего лишь ключ, с помощью которого он отомкнет сознание – дверь, через которую войдет. Но прежде чем повернуть ключ, нужно, проиграв в буру крупную сумму, распалить партнера. Вот тогда бери его голыми руками!

Гоша терпеливо ждал этого момента, понимая, что проигрыш окупится сторицей. Хозяин ликовал. Ему неимоверно везло, и он совсем не догадывался, что удаче сопутствовали ловкие и чуткие пальцы Гоши.

Варяг с Ангелом следили за игрой. Правда, хозяин отвлекал, он то и дело оттягивал подтяжки, хлопая пулеметными лентами по мощной груди. Желая заполучить дармовой куш, он напоминал мальчишку – искренне огорчался, когда карта избегала его, и не сдерживал эмоций, когда удавалось забрать банк.

Аппаратчик цедил водочку и, делая вид, будто ему неинтересно, косился на столик, где бушевали страсти. Единственный, кто оставался безмятежным, был Гоша, Он с легкостью проигрывал солидные суммы, будто играл на фантики. На стол легла крупная купюра, потом еще одна, третья, четвертая… И, наконец, будто устав от игры в поддавки, Гоша отчеканил:

– Смотри на меня и слушай!

Варяг увидел, как в его черных цыганских глазах загорелся огонек. Хозяин покорно уставился на него. Сила взгляда Гоши была настолько велика, что на некоторое время подчинила себе и сидящих рядом. Он как бы стал электромагнитом.

– Где деньги, которые, ты намереваешься переправить заграницу?

Пауза. Мальчишка, дуриком выигравший кучу денег, сопротивлялся…

– Знаешь ли ты, где находятся деньги? – Вопрос прозвучал строже.

– Знаю.

– Где?

– На военном, складе.

– Командование знает?

– Об этом не знает никто. Они в обычных ящиках и значатся, как важный стратегический груз.

– Да. В ящиках золото. Правда, в некоторых упакованы доллары, марки, швейцарские франки.

– Сколько ящиков?

– Много. Потребуется несколько грузовиков.

– Знаешь ли ты, где находятся остальные деньги?

– Могу только догадываться. Я отвечаю за свою часть.

– Помимо тебя, кто еще распоряжается этими деньгами?

– Практически никто. Ни один ящик не может быть отгружен без моего согласия. Причем я обязан лично отдавать распоряжения.

– Слушай меня и запоминай мой голос. Я тебя буду называть Козырь. Это твое второе имя. Где бы ты ни услышал его, должен подчиниться моей воле. Твое имя Козырь! Запомнил?

– Мое имя Козырь.

– Как только скажу: «Золото вывозить», немедленно должен исполнить мой приказ. – Козырь молчал. – Ты понял меня?

Глаза Гоши смотрели на него не мигая.

– Да, я понял.

Гоша почувствовал, что устал. Так бывало после каждого сеанса. Крупные капли пота выступили у него на лбу, рубашка промокла насквозь. Душ бы принять, да не встанешь ведь из-за стола, игра идет! Гоша ослабил воротник. Он видел перед собой глаза Козыря – тот готов был исполнить любой приказ. Чтобы подчинить его себе, потребовалось проиграть пару тысяч в карты. Только и всего!

– Пока ты свободен, Козырь, жди моего приказа.

Перерождение произошло мгновенно.

– И это мое! – живо выкрикнул Козырь, очнувшись от сна. Теперь он уже ничем не напоминал того человека, каким был еще минуту назад. Сейчас перед ними сидел вполне респектабельный мужчина, увлеченный игрой в карты, и не было для него большего наслаждения, чем выиграть еще одну тысячу. – Вот так-то!

Гоша скинул карты.

– Забирай, тоже твое.

– Давно мне так не везло, – весело смеялся Козырь.

– Бывает! – улыбнулся Гоша, понимая, что еще один человек целиком в его власти. – Забирай последнее, что у меня осталось.

Козырь довольно похихикивал, распихивая по карманам пачки денег.

ГЛАВА 25

Ангелу не стоило большого труда связаться с нэпмановскими ворами, хотя их разделяли несколько лет взаимной вражды. Совсем недавно все было тихо-мирно, а потом – пошло-поехало. Незначительная ссора перешла в конфликт.

Главной причиной раздора была непримиримость нэпмановских воров. Они отвергали всякого, кто не признавал их идеологии, чересчур жесткой для обычного вора. В число опальных попало целое новое поколение воров в законе, которые рискнули взять под защиту зарождающуюся буржуазию и нередко становились ее компаньонами.

Нэпмановские воры не признавали никаких компромиссов. Прямолинейные, они свято блюли идеологию законника, завещанную урками двадцатых годов. Нужно было проявить незаурядную гибкость и изворотливость, чтобы добиться от них согласия на встречу с раскольниками.

Это получалось только у Ангела.

Ангел выехал на встречу. Один. Нэпманы по достоинству оценили его смелость, предоставили машину и сопровождение. Двадцатилетние юнцы во все глаза пялились на важного гостя. Он был посланником из другого лагеря и представлял собой мир, который они видели лишь издалека. Раскольники слыли богачами. Каждый из них сколотил состояние, которого хватило бы на десяток жизней обычных смертных. Нэпмановские воры были аскетами. Напоминали черных монахов богатых монастырей – даже скудную милостыню там складывали в общак.

Главным среди нэпмановских воров был дядя Вася. Он даже выход на свободу воспринимал, как наказание. Если и доводилось ему покидать зону, то, как правило, ненадолго и всегда по уважительной причине. Время от времени приходилось наказывать отступников и перераспределять общаковскую кассу.

Вся жизнь дяди Васи была примером для нэпмановских воров. В общей сложности он провел за решеткой больше тридцати лет. Всегда подтянутый, он имел строгую осанку командира и выглядел значительно моложе своих шестидесяти с хвостиком. Первый раз он сел подростком, едва четырнадцать стукнуло. Начинал простым карманником на вокзале. К двадцати годам он достиг такого мастерства, что с ним было трудно тягаться самым опытным ворам. Шутки ради он вытаскивал у прохожего из кармана часы и так же незаметно возвращал их обратно. Его чувствительные пальцы могли сравниться разве что с пальцами виртуоза-пианиста. В двадцать лет он и получил эту кличку. Дядю Васю уважали авторитеты. Однако к ремеслу карманника он со временем охладел и стал специализироваться на квартирных кражах. И здесь он в короткий срок достиг такого уровня, которого обычный вор не успевает приобрести и при пятилетнем стаже. Дядя Вася без труда отпирал любой замок, и чем сложнее он был, тем интереснее ему казалась работа. Именно работа, поскольку содержимое квартир его как бы не интересовало вовсе. Одинокий, он отдавал всего себя воровской семье.

Дядя Вася ждал Ангела в тихом скверике, от которого лучами расходились четыре дороги. Это было предусмотрено на тот случай, если кто-либо попробует сыграть с им злую шутку. Дядя Вася поступал так потому, что уже давно не доверял чужакам, а Ангел был для него именно таким. «Что это за законник, который давно вышел из тюрьмы!» – недоуменно пожимал он плечами.

На соседних скамейках сидели крепкие парни – охрана дяди Васи.