Второй встречный - Оксана Зиентек

Арвид только пожал плечами, то ли не поняв разницу, то ли просто не желая спорить. Тем более, в этот момент телеги снова сдвинулись и подошла наша очередь грузиться на паром.

С того дня так и повелось, что маленькая вендка ежедневно приходила ко мне, чтобы вместе послушать уроки Арвида. Иногда тот был занят, тогда магией с нами занимался господин Тилль. У него, в отличие от мужа, объяснять получалось намного лучше. Зато сам он признавал, что его умения хороши только для новичков, вроде нас. Впрочем, нам и его умения казались почти волшебством. Мне, во всяком случае.

Марьяна сперва недовольно косилась, не смея перечить новому господину, а потом, видно, смирилась. То ли убедилась, что никто не собирается учить ее дитя разным непотребствам, то ли поняла пользу от дармового учения.

Так тянулись дни за днями. Постепенно мы привыкли к вендке. Я даже заметила, что рыцари постарше стали чуть ли не очередь занимать чтобы ехать у ее повозки. Когда я спросила у Арвида, в чем причина такой любви, он только пожал плечами.

— Это из-за детей. Очень уж они забавные.

— А почему же, если они так любят детей, они до сих пор не женаты? — Удивилась я. Господин Тилль мне показался человеком добрым и отзывчивым, привыкшим щедро растрачивать силы, помогая любому, что нуждался в помощи. Мне казалось, что у нас за такого рыцаря, не урода, к тому же, охотно отдали бы даже молодую девицу.

— А куда бы они жен привели? В казарму? — В свою очередь поинтересовался муж.

— Тилль — четвертый сын в семье. Хойгер — второй, но они почти совсем безземельные, одна слава, что рыцари. Вот приедем, обустроимся. Тогда можно будет и ребятам жениться.

— На Марьяне? — Удивилась я.

— Зачем на Марьяне? — Арвид, в свою очередь, удивленно посмотрел на меня. — Повозиться с мальчишками — не значит, что сразу — жениться. А учить их так и так кто-нибудь должен. Пока Марьяна себе мужа не найдет. Придется кому-то из соседей.

— То есть нам. — Вздохнула, понимая, что все это не просто так.

Справедливости ради, надо отметить, что Марьяна оказалась не такой уж плохой попутчицей. Отойдя немного от страха за детей и попривыкнув, она взялась помогать во всяких мелочах. Разговаривать по душам я с ней пока не спешила, но охотно обменивалась мелкими хозяйственными секретами. Она грозилась также показать мне новые узоры для кружев, какие были приняты нее дома, когда у нее еще был дом. Но пока что такую тонкую работу делать было не очень сподручно.

Мы все ехали и ехали, а картина на обочине дороги постепенно менялась. Все чаще и чаще стали попадаться поселения, в которых дома стояли кругами, первый ряд — вокруг главной площади, остальные — вокруг него.

— Так раньше строили венды. — Поясни мне Арвид, когда я спросила, зачем строить кругами. — Это давно было. Раньше вокруг каждого поселения были еще земляные валы, а, иногда, и крепостные стены.

— А сейчас почему нет? — Поинтересовалась я.

— Граница отодвинулась. Новые города выросли, те свои стены содержат в порядке. Подновляют постоянно или новые поставили. А вокруг каждого села крепость строить — дорого получается.

— Дорого. — Согласилась я, вспоминая, как ворчала порой Агнесс из-за сборов на ремонт бурга. Дескать, денег уходит прорва, а от кого и зачем в том бурге защищаться — непонятно. — А давно граница отодвинулась?

— Да лет триста тому назад. Может, чуть больше или меньше, но ненамного.

Теперь я уже с большим интересом приглядывалась и к поселениям, и к постройкам, которых хоть немного, но все же отличались от привычных мне. Ночи становились все холоднее. Все чаще по пологу повозки стучал мелкий, противный дождь. Я распаковала сундук с приданым и теперь куталась в теплую одежду. Марьянины мальчишки по утрам походили на кочаны капусты. Заботливая вендка кутала их во все одежки, добрым словом вспоминая наместника, добротно снарядившего их в дорогу.

И вот однажды, когда мне уже стало казаться, что эта дорога никогда не кончится, Арвид сообщил.

— Если за ночь дорога не сильно раскиснет, следующий раз уже будем ночевать в Пехове.

Этим вечером мы остановились на небольшом постоялом дворе. Как обычно, заезд не был рассчитан на такое количество народу. Поэтому комнаты достались только нам да Марьяне с детьми. Остальные же рыцари и солдаты, как обычно, расположились в повозках и палатках.

Умывшись, я с наслаждением вытянулась на свежих простынях, подумав, что надо бы не забыть напомнить Арвиду, чтобы особо поблагодарил хозяйку. Впрочем, о таком мой муж не забывал никогда, прекрасно понимая, что по этой дороге ему еще придется проехать не раз. За эти несколько недель, проведенных в дороге, я научилась ценить такие простые радости как чистое белье и вкусную еду. В самом начале пути мне казалось, что это — само собой разумеется.

Свою ошибку я осознала, когда мы переправились через Лабу и сразу за переправой свернули на север. Оказалось, что до этого Арвид не просто вел отряд по проверенному маршруту, но и точно знал, с кем из трактирщиков можно иметь дело. Как только мы отклонились от маршрута, чистота и уют стали делом случая. Хорошо, хоть подавать отряду королевских рыцарей несвежую еду не решился ни один трактирщик.

Сегодня место нашего ночлега располагалось на краю небольшого поселения, слишком большого для села, слишком маленького для городка. Заезжий двор располагался в обычном крестьянском доме. Кухня и едальня — на первом этаже, несколько маленьких спаленок — под крышей. Хозяева сперва настороженно встретили такую толпу вооруженного народа, но потом увидели на доспехах королевский знак.

— А, хвала Творцу! — Расплылся в приветливой улыбке хозяин. — Люди короля. А я уж думал, мало ли…

— Думал он… — Ворчливо перебила его хозяйка, спеша к чисто выскобленным столам с полной корзиной хлеба. — Хоть бы помолчал, тогда бы никто не знал, что ты там надумал… Видно же, что телеги груженные. Разбойный люд — те все больше налегке,