Юнга (СИ) - Оченков Иван Валерьевич

— Ямщик, не гони лошадей, мне некуда больше спешить…

Чего изволите? — с профессиональной любезностью обратился к молодым людям метрдотель. — Откушать или представление посмотреть?

— Покушать, — вылез вперед Витька, прежде чем Март успел открыть рот.

— Прикажете отдельный кабинет?

— Пожалуй, нет, — решительно отказался Вахрамеев, — сцену будет плохо видно.

— Понимаю-с, — кивнул работник сферы обслуживания, после чего доверительно добавил. — Мадемуазель Юн Ми сегодня в голосе. Просто чудо как хорошо поет.

Как и следовало ожидать, столик, отведенный им, оказался не слишком близко к сцене, но с другой стороны, музыка не оглушала и давала спокойно пообщаться. Усадив гостей, метрдотель кликнул официанта, и, оставив клиентов на него, с достоинством удалился.

Кухня в «Одессе» была вполне русской, с небольшими вкраплениями местных традиций, а также того славного приморского города, которому была обязана своим названием.

— Форшмак с кимчхи? — удивленно посмотрел на своего ровесника-официанта Март, бегло ознакомившись с меню.

— Многим нравится, — пожал плечами тот.

— Тогда неси нам по шницелю с картошкой и какой-нибудь салат на твой вкус.

— Водки, соджу, виски? — на выбор предложил официант.

— Нет уж, мы за рулем! — помотал головой Вахрамеев.

— Как угодно-с!

— Ты зачем сказал, что мы на машине? — удивленно прошептал Витька, когда они остались одни.

— А ты что, выпить хотел? — вопросом на вопрос ответил приятель.

Между тем, девушка, которую метрдотель назвал Юн Ми, окончила петь о страданиях пассажира извозчика и, после порции бурных аплодисментов и вручения нескольких букетов, перешла к более веселой части своего репертуара. Март не слишком хорошо знал эстраду 30х-40х годов ХХ века, но эту мелодию он не мог не узнать — вполне приличная версия «Все что было» Петра Лещенко с едва уловимым корейским акцентом. Впрочем, чему тут было удивляться? Если не считать летающих кораблей и каким-то чудом сохранившейся Российской империи, этот мир был очень похож на тот, в котором он жил прежде.

Пела она хорошо, и в другое время он с удовольствием бы послушал это ретро, но сегодня у них было дело. Так что, дождавшись, когда вечно голодный Ким насытится, Вахрамеев хлопком подозвал официанта и негромко спросил его.

— Ты не поможешь мне найти одного человека?

— Отчего же не помочь, — с готовностью согласился тот.

— Он летчик и, как мне сказали, частенько бывает тут.

— Это неудивительно, у нас тут заведение для пилотов и их пассажиров.

— Что-то я не вижу здесь летчиков.

— Так они в этом зале и не бывают почти. Для них отдельный есть на втором этаже. Только уж, простите великодушно, туда кого попало не пускают. Такие уж у нас правила.

— Кого попало? — нахмурился Март.

— Прошу прощения, — тут же извинился официант. — Оплошка вышла. Хотел сказать, чужих. А вам кого повидать хотелось?

— Капитана Зимина.

— Прошу прощения, — закаменело лицо мальчишки. — Не знаю такого. Вы что-нибудь еще будете заказывать?

— А техника Степана Дугина с «Аргуни»? — быстро поправился еще не сообразивший, в чем его ошибка, Вахрамеев.

— Я передам, — сухо поклонился официант и поспешно ретировался.

Буквально через минуту к ним вернулся метрдотель, на лице которого не было и тени былой любезности.

— Вы хотели поговорить с Дугиным?

— Да.

— Он вас приглашал?

— Конечно.

— Вам следовало сразу мне об этом сказать. Прошу следовать за мной.

Как оказалось, пристанище летчиков находилось в соседнем зале. Отделан он был с несколько меньшей помпезностью, но тоже вполне прилично. На стенах множество фотографий разного рода воздушных судов и людей, ими управляющих. Но прежде чем пустить подростков в святая святых, им устроили небольшую проверку и вызвали Степана.

— Вы знаете этих молодых людей? — строго спросил все тот же метрдотель.

— Кого? — удивился изрядно поднабравшийся борттехник. После чего присмотрелся внимательнее и полез обниматься.

— Мартемьян, дружище! Как хорошо, что ты зашел… Виктор, держи краба!

— Кажется, мы прошли испытание? — немного иронично спросил у слуги Март.

— Добро пожаловать в «Одессу», — почтительно поклонился тот.

— Братва! — громко провозгласил Степан, привлекая всеобщее внимание. — Позвольте представить вам наших спасителей!

— Каких еще спасителей, Степа? — ухмыльнулся стоящий за стойкой седой бармен со шрамом на щеке. — Ты про этих двух шкетов?

— Эти два шкета, Семеныч, — взвился уязвленный в самую душу Дугин, — на моих глазах полвзвода японских десантников покрошили.

— Так это ты их, — понимающе кивнул бармен, — зайцами на борт провел?

— Да! — топнул ногой техник. — Был грех! Но скажи, где бы мы все были, если бы я их не взял?

— Ладно, — ухмыльнулся Семеныч. — Заходите, хлопцы. Если половина того, что про вас Степка наплел, правда — вы наши почетные гости!

— Не более трети, — пожал плечами Март, заслужив одобрительную усмешку бармена.

— Годится! — кивнул тот. — Кто одному летуну помог — нам брат навечно. А вы все же четверых спасли. Пиво будете?

— Только если чуть-чуть.

— А много я вам и сам не налью, — захохотал Семеныч. — Еще окосеете, ненароком, с непривычки!

Очевидно, рекомендация, данная техником с «Аргуни», все же сыграла свою роль, и никто на юных посетителей косо не смотрел. Напротив, многие подходили, чтобы познакомиться и пожать руку. Другие просто отсалютовали стаканами, не поднимаясь с места. Третьи просто не обратили на них никакого внимания: ни дружеского, ни враждебного.

— Степа, скажи, а ты всех тут знаешь? — осторожно поинтересовался Март у техника, когда тот покончил с церемониями.

— Всех! — с готовностью мотнул головой Дугин.

— И капитана Зимина?

— Конечно! — насторожился тот. — А ты почему спрашиваешь? Вы знакомы?

— Нет. Но хотел бы познакомиться.

— Ха! Шустрый какой! Ты, брат, хоть знаешь, что это за человек?

— Пока нет. Может, ты расскажешь?

— Может, и расскажу. В другой раз.

— Хорошо. Но он сейчас здесь?

— Нет. Не вернулся еще.

— А где он?

— Ты бой с утра слышал? Вот там. И еще не вернулся. И вообще, хороший ты парень, Мартемьян, но с вопросами повремени. Понял?

«Не вернулся из боя… неужели погиб, вот это будет облом эпического характера… Но вроде траура не заметно. Верят что выкрутится? Ждут возвращения и боятся сглазить? Вполне вероятно. Значит, что-то знают, но не хотят говорить чужаку. А вообще интересный персонаж этот Зимин. Таинственный до невозможности. И явно его тут все знают, уважают и всуе не поминают…»

— Ладно, — поспешил перевести разговор на другую тему Вахрамеев. — Ты лучше расскажи, как твое интервью прошло?

— Что?! Ах вон ты про что, — глаза бравого техника приняли мечтательное выражение. — Шикарная женщина! Эх, как бы…

— Да неужели?

— Ты представляешь, — доверительно наклонился к нему Дугин. — Не дала!

— Не может быть! — удивился Март, не ожидавший, что тот скажет правду.

— Не нашего полета птица, — обескураженно хмыкнул Степан. — Рылом не вышел… кстати, она здесь сейчас. Кто-то из капитанов ее пригласил. Я, собственно, потому и пью, что зла не хватает.

— Вот черт, — поморщился Вахрамеев, в планы которого не входила встреча с журналисткой, но было поздно.

Прямо к ним, между рядами столиков, грациозно шла мисс Ли во всем великолепии вечернего наряда, привлекая к себе взгляды здешних завсегдатаев.

— А вот и вы, мой скромный любитель поэзии, — очаровательно улыбнулась Аннабель. — Вот уж кого не ожидала встретить в этом вертепе.

— Ну, вас же сюда пустили, — с невинным видом отозвался вскочивший Вахрамеев.

— Ха-ха-ха, — звонко рассмеялась барышня. — Поверьте, милый мальчик, в Сеуле нет такого места, куда бы я не смогла пройти.

Как обычно, когда журналистка появлялась в публичном месте, вокруг нее тут же начинала собираться толпа поклонников. Молодые пилоты так и вились вокруг очаровательной британки, явно надеясь заслужить ее благоволение.