Соловей и кукушка (СИ) - Разумовская Анастасия

— Куда? — спросил коротко.

— В нижний город.

Ролдао не стал задавать лишних вопросов. А я почувствовала, что на глазах закипают слёзы. Было ужасно обидно, что мои надежды не оправдались.

Глава 25

На краю ущелья

Криштиан пришёл, когда я уже крепко спала. И всё равно я почувствовала, что он лёг рядом и прижал меня к себе, согревая.

А я всё бродила и бродила по развалинам нижнего города, а за мной бесстрастной тенью шёл наследник. Я рассказывала ему про женщину, заваленную кровлей собственного дома, про детей, чьи трупики, накрытые тканью, видела, проезжая мимо. И боялась оглянуться, боялась увидеть на его лице знакомое выражение: расширенные зрачки, напряжённая линия чуть подрагивающих от возбуждения губ, раздувающиеся ноздри…

— Это — ваш народ, — говорила я, чувствуя, как по щекам текут слёзы. — Да, он может быть глупым, он может ошибаться. Может проявлять агрессию и вызывать отвращение, но это — ваш народ. Его жизнь и счастье зависят от вас. А вы зависите от него. Уничтожать его, всё равно, что отрезать себе ноги… Вы станете королём, Ролдао, а они — вашими детьми. Капризными, непослушными, упрямыми, но детьми. За которых вы отвечаете…

Я почувствовала, как тёплые мягкие губы касаются моих щёк, осушая слёзы.

Криштиан…

Вздохнула и прижалась к нему во сне.

Кажется, Криштиан пытался меня разбудить, когда уходил. И, кажется, я пообещала подняться, но, конечно, так и не проснулась. Моё пробуждение случилось совсем иначе.

— Вы не пришли на завтрак.

— Да-да, — пробормотала я, натягивая одеяло на лицо и пытаясь спрятаться от солнечного света. — Я потом позавтракаю.

— Ирэна…

Меня словно подбросило. До смутного сознания дошло, чей голос прозвучал надо мной. Я распахнула глаза и уставилась на наследника.

— В-ваше высочество? А что вы тут…

Ролдао пристально и сумрачно смотрел на меня, стоя посреди комнаты.

— Мне не нравится, когда мои приказы нарушают, — заметил он холодно, не отвечая на мой вопрос.

— Это моя спальня, — напомнила я. — Вы не должны сюда заходить.

— Вы не пришли на завтрак, — вновь повторил он.

— Я не умею спать по три часа в сутки, — я натянула одеяло до подбородка. — Мне нужно восемь полноценных часов на сон. Но ты, конечно, можешь требовать, чтобы я спала и два часа, и час, или вообще не спала, если ты хочешь, чтобы твоя игрушка стала плаксивой, дёрганной и больной. И сломалась раньше времени.

— Игрушка? — переспросил Ролдао, и глаза его блеснули. — Ирэна, на будущее: планируй своё время так, чтобы не нарушать мои распоряжения.

Непробиваемый чурбан!

— Ты пришёл лишь для того, чтобы отругать меня за пропущенный завтрак?

— Нет. Не только. Переодевайся, мы идём учиться стрелять.

Я вскочила, направляясь в душ. И замерла, осознав, что наделала. Косые лучи яркого солнца просвечивали мою ночную рубашку насквозь, делая ткань ненужным украшением тела. Конечно, я сама этого не видела, но поняла по глазам Ролдао. Он застыл, откровенно глядя на меня. Я попятилась, и тогда принц шагнул и властно сгрёб меня в объятья, прижимая к себе. Я замерла, стараясь не дёргаться. Пристально наблюдая за моим лицом, он провёл рукой по моей спине до самых ягодиц, и от его движения моё тело охватил пожар.

— Ты хочешь меня, — заметил Ролдао шепотом. — И чем больше боишься, тем сильнее хочешь. А тогда зачем сопротивляешься?

Сопротивляюсь? Да упаси меня Боже сопротивляться без уверенности в победе! Я не стану будить твои низменные инстинкты, мой принц.

— Кроме желаний тела, — прошептала я в ответ, с ужасом слыша, каким тонким становится мой голос, — у человека есть еще разум и воля. Другие желания, человеческие, не животные…

— Ты боишься умереть?

Я с трудом улавливала логику его мыслей, да и мои мысли и подлинные чувства словно растворялись в лихорадке.

— Все боятся. Любая тварь хочет жить.

Он усмехнулся.

— Смерть — это свобода, — заметил очень низким хрипловатым голосом. — Подлинная свобода.

Зачем же ты тогда сам живешь, мой принц? Я чуть не спросила это вслух… Но он понял несказанное.

— Я не боюсь смерти, хотя и не планирую кончать с собой, если ты об этом.

— Ты сам — смерть, — ответила я, вздрогнув. Раньше, чем успела взвесить свои слова.

Серые глаза вспыхнули удовольствием. Наследник прислонил свой лоб к моему, и мне показалось, что я упала в серое ледяное море.

— И тебя это притягивает. Однажды ты сама придешь ко мне.

Он вдруг выпустил меня из рук и направился к двери.

— Я жду тебя внизу, — совсем другим, жёстким и равнодушным голосом бросил мне. — Я умею ждать, но не люблю. Помни это.

В ванной я включила только холодную воду и стояла, пока не продрогла так, что зубы начали стучать друг о друга. Но, когда я спустилась к нему, миновав Марселию, высокомерно оглядевшую меня с головы до ног, то рассудок уже взял вверх над эмоциями.

— Я готова.

Стоявший под хвойными ветвями сосны, Ролдао оторвался от ствола и шагнул ко мне.

— Идем. У нас пятьдесят четыре минуты.

— Ты не смотрел на часы, — заметила я.

— Они у меня в голове.

Наследник привел меня в часть парка, которую я еще не видела. Это был просторный луг, похожий на тот, где стоял ангар. Судя по выстроенным мишеням, это место как раз и служило для отрабатывания навыков стрельбы.

— Покажи, что ты уже умеешь, — потребовал учитель смерти.

Я продемонстрировала навыки, полученные от Криштиана. Ролдао кивнул.

— Встань боком. Правое плечо вперёд. Так ты закроешь сердце и уменьшишь вероятность попадания в тебя противником. Раздвинь ноги, чтобы поза была устойчивой. Да, так. Голову немного назад.

Он встал сбоку, чуть позади меня и взял мою руку своей.

— Расслабь мышцы, — шепнул тихо. — Не напрягайся. Рука должна быть ровной, но не напряжённой, иначе она будет дрожать.

Легко сказать — не дрожать… Уверена, был бы рядом не Ролдао, а Криштиан, моя рука вовсе не дрожала бы. Присутствие наследника нервировало.

— Отойдите от меня хотя бы на пару шагов, — попросила я дрожащим голосом.

Но мучитель лишь отодвинулся назад и встал так, что я оказалась спиной плотно прижатой к нему. Слегка встряхнул мою руку, затем поднял её, прицеливаясь. Я слышала его дыхание над своим ухом.

— Смотри на мушку, — приказал он. — Она должна совместиться с прорезью и целью…

Я сглотнула и выполнила распоряжение.

— Стреляй.

Бахнул выстрел.

— Мимо, — заметил инфант. — Как думаешь почему?

Я потянула руку, пытаясь освободить её из его захвата, но он в ответ только сжал мои пальцы, не отпуская.

— Потому что ваше столь близкое присутствие меня напрягает, — прошипела я.

— Всегда что-нибудь напрягает. Научись не обращать внимания на помехи, — ровным голосом посоветовал принц. — Ответ не верен. Смотри, пуля ушла вверх. Значит, нужно целиться чуть ниже, чем планируешь попасть. Откорректируй выстрел.

Когда, спустя все эти пятьдесят (или сколько там у нас в итоге оказалось) минут Ролдао, наконец отпустил меня, я чувствовала, что готова упасть и умереть прямо на этой поляне.

— Мы будем с тобой тренироваться каждый день после завтрака, — сказал наследник. — Кроме завтрашнего дня. Завтра у меня свадьба.

— Что⁈ — я ошарашенно уставилась на него. — И ты мне говоришь об этом вот так, между делом⁈

— Если бы ты пришла на завтрак, ты бы это уже знала.

— Но… это же нарушает все приличия… Так поспешно…

— Полагаю, послезавтра отец умрёт, — всё так же безмятежно сообщил Ролдао, — его состояние с каждым часом хуже. После смерти короля положен слишком долгий траур, и церемония отложится на неопределённый срок.

Я схватила его за рукав, удерживая.

— Зачем тебе Доменика? — спросила дрогнувшим голосом.

Он удивлённо взглянул на меня.

— Мне? Не нужна.

— Отпусти её, пожалуйста, — прошептала я в отчаянии.

— Это невозможно, — возразил наследник, аккуратно освобождая руку.