По дорогам войны - Альфред Рессел

Артиллерия в период боев за Дуклю играла решающую роль. Задачи ее были весьма тяжелыми. Своим огнем артиллерия уничтожала противника и подавляла огонь его артиллерии до начала атаки, а затем прокладывала дорогу пехоте и танкам. Поддерживая атаки своих войск и отражая яростные контратаки противника, артиллерия в условиях Карпат выполняла существенную часть боевых задач. Однако, несмотря на почти не тронутую боевую мощь, достаточно многочисленная артиллерия 1-го чехословацкого армейского корпуса не всегда добивалась нужных результатов. Противнику иногда удавалось противостоять самому сосредоточенному артиллерийскому и минометному огню. Так, 21 ноября 1944 года мы вместе с командиром корпуса генералом Свободой напряженно следили с наблюдательного пункта над Нижним Комарником за нашей артподготовкой по оборонительным позициям противника. Казалось, высота буквально горела - так густо на нее падали снаряды. К немецким оборонительным сооружениям наша пехота подошла очень быстро, но потом, однако, контратакой была отброшена назад, к исходному рубежу. Так проходили примерно все. бои за карпатские высоты.

* * *

Чтобы взять карпатский вал и достичь Ондавы, советским и чехословацким войскам необходимо было преодолеть шесть горных хребтов, шесть выгодных рубежей, которые проходили перпендикулярно направлению наступления. С 3 сентября по 27 ноября 1944 года - восемьдесят дней вместо запланированных пяти - продолжались бои, которые своей интенсивностью и драматичностью напоминали самые упорные бои на советско-германском фронте в период Великой Отечественной войны.

Несмотря на то что Карпатско-Дуклинская операция не выполнила всех поставленных перед нею задач, длительное и чрезвычайно упорное сражение с сильным противником оказало решающее влияние на развитие и ход Словацкого национального восстания. С немецкой стороны в сражении приняли участие 18 дивизий, из них три танковые. Это были все соединения, которые немецко-фашистское командование с сентября по ноябрь смогло стянуть с советско-германского фронта на Дуклинский театр военных действий. Эта битва как магнит притягивала к себе все новые и новые силы противника, которые могли бы быть использованы против Словацкого национального восстания. Впрочем, освободительный характер советской помощи совершенно, определенно исключал всякое другое решение, кроме как продолжать наступление, несмотря на большие трудности и потери.

Бои на Дукле внесли важный вклад в развитие боевых традиций наших народов, а день 6 октября, когда части 1-го чехословацкого армейского корпуса впервые вступили на родную землю, по праву стал Днем чехословацкой Народной армии. В этом нашло свое отражение чрезвычайно большое военное и политическое значение Карпатско-Дуклинской операции. Здесь впервые произошло объединение сил Сопротивления, действовавших внутри страны и за ее пределами.

Дукля стала символом освобождения чехословацкого народа. Она стала воротами свободы и памятником чехословацко-советской дружбы, которая ковалась в кровавых боях против общего врага, в тесном дружестве обеих армий.

В боях в Карпатах чехословацкие воины на суровом опыте познали, что значит наступать на наши пограничные горы, на те горы, которые в 1938 году можно было с успехом защитить и которые теперь в полной мере использовал' противник.

Дукля явилась яркой демонстрацией освободительной миссии Советской Армии. История знает не много таких примеров, когда союзник в тяжелые минуты приходил бы на помощь, жертвуя личными интересами.

Дукля в моральном, политическом и военном плане частично искупила малодушие, измену, эгоизм и трусость нашей буржуазии в период "Мюнхена".

Дуклинская операция вошла в историю. С ее именем навсегда будет связана память о героическом сражении советских и чехословацких воинов, которые ценой крови 84 тысяч убитых, раненых и без вести пропавших пробили путь в свободную Чехословакию. Из общего числа потерь 7 тысяч приходится на 1-й чехословацкий армейский корпус в СССР.

Дуклинская операция будет служить примером самоотверженности и лучших воинских качеств тысяч чехов и словаков, которые, не задумываясь, жертвовали жизнью в борьбе против врага.

На горе Гировой погиб штабс-капитан Йозеф Коль - командир 1-го батальона 1-й чехословацкой бригады. Позже он был удостоен звания Героя ЧССР.

В боях за Безымянную высоту у Барвинека в последних танках погибли надпоручик Яслок - командир танковой роты и капитан Врана - командир танкового батальона. Обоим им было посмертно присвоено звание Героя ЧССР.

В ходе операции противник потерял только убитыми и ранеными более 70 тысяч человек. Было взято в плен более 30 тысяч немецких солдат и офицеров, а в качестве трофеев захвачено более 1000 орудий и минометов, 130 танков и другое вооружение.

Дукля навсегда должна остаться символом боевого союза советского и чехословацкого народов.

VI. Боевые эпизоды

Ночь на перевале

Получив назначение заместителем начальника артиллерии корпуса, я испытал некоторое замешательство. Боевые действия тогда велись за гору Обшар, расположенную к югу от Нижнего Комарника, и за подход к крайнеполянскому ущелью. Гитлеровцы изо всех сил держались эа последние оборонительные позиции на выходе из Карпат. Мы обрушивали на противника сосредоточенный артиллерийский огонь, но все напрасно. Сбросить немцев с гор в ондавскую долину никак не удавалось. "Как они там только остаются живы?" - уже в который раз задавал я себе этот вопрос. Тогда я еще не знал тактики противника. Наш артиллерийский огонь производил сильное впечатление, но практический его результат по сравнению с израсходованными боеприпасами оказывался небольшим. Здесь было что-то такое, чего я не знал.

Вечером после боя, неожиданно для себя самого, я решился попросить аудиенцию у генерала Свободы на командном пункте корпуса в Барвинеке. Он принял меня с озабоченным видом. Положив очки на карту, разложенную на грубом крестьянском столе, Свобода подал мне руку и предложил сесть на лавку рядом с собой. При слабом свете подвернутой керосиновой лампы резкие черты его лица казались мягче. В печке лениво горел огонь, в углу стояла деревянная кровать е заботливо сложенными одеялами. Из соседней комнаты глухо доносился стук пишущей машинки и монотонно диктующий голос. Командир корпуса выглядел уставшем.

- Что у тебя? - спросил генерал и пытливо посмотрел мне в глаза.

- Пан генерал, - нерешительно начал я, - сегодня мы выстрелили по Обшару и Безымянной три тысячи снарядов и мин, а немцы - ни с места!

Генерал понимал, что это не все, и терпеливо ждал. Я продолжал: