Песнь нефилимы (СИ) - Тартикон Мансатар

"С другой стороны, можно было бы выставить против Голема своих красных зверей." — продолжил размышлять Краз, ловко вертя в руках острый кинжал.

"Тем более у меня есть карта Болотного Дракона во второй форме. Но, как всегда, есть "НО". И в этот раз эти вонючие "НО" более чем весомые. Во-первых, не понятно, как поведет себя после пробуждения драконид. А он на минуточку Высший Мантар, достигший максимальной, сто восьмой ступени развития. При этом, насколько я знаю, драконида, погрузили в сон принудительно. И для него прошедших двухсот эр попросту не существовало. Пробудившись он может подумать, что все еще находится в бою и постарается приметить свои навыки, даже толком не разобравшись, кто его окружает и с какими благими целями.

А так как соглашение с Нанимателем заключено на Круге Амирула отказываться уже слишком поздно. Иначе нам придется подставить под нож всю Гильдию. За неисполнение соглашения по наши души явятся Вестники Амирула и тогда владения самого Властелина Боли покажутся легким недоразумением. Из лап Вестников и их подземной обители за всю богатую историю Калиарда еще не смогла вырваться ни одна душа."

Краз вздрогнул, лишь о одной мысли о Вестниках и бросил взгляд на небо. Тяжелые свинцовые тучи и не думали покидать насиженное место. До рассвета оставался час с небольшим. Отхлебнув из фляги воды Краз прислушался к доносящимся стонам и понимающе улыбнулся: "Не пристало хорошему воину встречать смерть трезвым, да еще на голодный желудок и с полными яйцами".

Ровно через двадцать пять минут все сорок стрижей были выстроены в четыре шеренги. Слегка пошатываясь, перед строем появился полуголый Харак в обнимку с двумя рабынями. При этом он еще успевал прикладываться к большой бутыли с дардским элирдом и орать простенькую песнь, призывающую Смерть поцеловать его голый зад. Следом за воином появился угрюмый магистр Даж с небольшой книгой.

— КРАЗ! — Прорычал пьяный Харак, перекрикивая шум ливня. — Скажи же мне! Хорошо ли я служил Гильдии!?

— Харак Лургон! Сын Тарака Бородатого! Для Гильдии Красных Стрижей великая честь видеть в своих рядах такого бесстрашного брата! Твое имя каждую эру будет звучать на пенных устах твоих братьев, а история твоей жизни будет увековечена на Скрижалях Чести!

— Хорошо. — Воин довольно кивнул головой и икнув, приложился к бутыли, стараясь выдавить из опустевшей посудины еще хоть несколько капель. — А-а-а! Бесово дерьмо! — Выругавшись, Харак с силой метнул кувшин в стенку барьера. Выровнявшись он посмотрел своему главе прямо в глаза:

— Краз, Правое Крыло Красных Стрижей, не откажешь ли ты мне перед смертью в одной маленькой просьбе?

— Говори! Право на последние желание священно и всегда мной чтилось!

— Я поимел этих двух малоприятных немытых уродливых самок! Одну даже в зад, представляешь? — Строй гоготнул и одобряюще застучал копьями о щиты, поддерживая идущего в объятия смерти. — Но, — стремительно косеющий Харак заговорщицки подмигнул первой шеренге, — обеим спустил в лоно! Так вот, я хочу чтобы обе остались в живых до тех пор, пока не понесут от меня! Если родятся сыновья — они должны пройти полное обучение за счет Гильдии и занять мое место в рядах Стрижей! В том числе получить все, что было мною нажито! ВСЕ! Ровно и по-чести! — Прорычал воин. — Ну, кроме паховых вшей и зудящего хера! — Не удержавшись добавил он, вызвав новый шквал смеха и ударов о щиты.

— Будет сделано. Я лично за этим прослежу. — не сдержав улыбки, ответил Краз.

— А если будет две дочери? — выкрикнул кто-то из строя, подхватывая мимолетное веселье.

— Пусть по-очереди насрут тебе в кашу, мой заботливый друг! Кто бы это перданул без спроса! А следом продать негодниц в ближайший бордель! — Нахмурившись ответил воин. — Но, только в хороший! — Уже с широкой улыбкой добавил он. — Магистр, змею тебе в зад, начинай свой поганый обряд! И не вздумай меня лапать! Вижу же, как глазенки твои выпуклые блестят! — Воин наигранно-угрожающе нахмурился и погрозил Дажу пальцем, чем вызвал новую волную хохота и ударов.

— Как скажешь, — ответил магистр, вынимая небольшой нож. — Если хочешь — кричи. — Прошипел Даж, приближаясь к стрижу.

— Я?! — Всем на миг показалось, что Харак моментально протрезвел. — Я!? Кричать!? — Брови воина поползли вверх, стараясь скрыться среди волос. — Мать твоя — одноглазая обезьяна! Магистр, да ты видно белены объелся или засунул язык в зад слишком толстого хряка!!! Да пусть у меня прямо сейчас хер отсохнет, если я дам тебе повод хоть раз насладиться звуком моего голоса!!! — Возмущение Харака не знало предела. Он даже повернулся к Кразу, всем своим видом показывая, что его тонкая душевная структура ранена до самой глубины.

— Харак. Заткнись. Хватит. Блевать тянет от ваших любезностей. Ты уже ступил одной ногой на дорогу, а нам еще идти и идти. — спокойно ответил Краз, кивнув своему подчиненному. — Даж, — продолжил он, сверля магистра многозначительным взглядом, — если я замечу, что твой нож хоть на волосок погрузиться глубже, чем того требует ритуал, после завершения соглашения я лично тебя найду. Приступай!

Харак коротко кивнул Кразу и достав из ножен меч посмотрел куда-то в даль что-то беззвучно шепча губами. Магистр стрельнул на Краза многозначительным взглядом, но слова оставил при себе. Достав небольшой нож и раскрыв книгу, он начал громко нараспев читать на незнакомом гортанном языке, одновременно водя лезвием по воздуху. С каждой новой строкой на теле Харака появлялся порез. Один, пять, десять, двадцать. После тридцатого Краз перестал считать, а Харка начало лихорадить. Было видно, что воин еле сдерживается от вскрика, плотно сжав побелевшие губы.

Наконец, когда на стриже практически не осталось живого места, Даж нанес последний порез и захлопнул книгу. Разрезы стали наполняться бледным сиянием, которое с каждым новым ударом сердца становилось все ярче и интенсивнее, пока из кровоточащих ран не показались оранжевые языки пламени.

Даж отскочил в сторону. Краз махнул рукой и Меррут с силой опустил на Длань Ватлиана заранее подготовленный молот. По глазам резанул яркий свет и барьер моментально пропал будто его и не было. Хрипящий Харак, уже полностью объятый огнем, сделал первый неуверенный шаг. Следом еще и еще один. Его качало во все стороны, но он продолжал упорно делать шаг за шагом.

Время замерло, а воины в шеренгах, казалось забыли, как дышать, не отрывая глаз от своего товарища. Краз с гордостью бросил взгляд на магистра и сжал зубы до скрипа эмали, когда Харак упал на четвереньки не дойдя до Зеркал всего несколько шагов. Секунду ничего не происходило. Потом руки воина дрогнули. Посильнее ухватившись за меч он с звериным рычанием поднялся и сделал следующий шаг. Краз еле-заметно кивнул: "Хорошо, Харак. Хорошо. Терпи. Терпи, брат. Не дай этому уроду усомниться хоть в одном твоем слове! Пусть этот выкидыш безродной суки видит из чего сделаны Красные Стрижи! Наполняй сердца своих братьев яростью и гордостью! Как это делали сотни и тысячи до тебя!"

Харак сделал еще один шаг, переступив невидимую черту Зеркал. Неведомая сила моментально втянула его тело в центр и подвесила в воздухе, как тряпичную куклу. Кожа и плоть горящими клочьями буквально стекала с воина, но он все еще продолжал крепко сжимать рукоять меча так и не позволив себе облегчить мучения криком.

В мгновенье ока Зеркала схлопнулись, а Краз был готов был поклясться, что увидел на лице Харака легкую улыбку. Из дна ущелья ударил высокий огненный столб, охватывая своим пламенем Зеркала и они начали стремительно вращаться, все сильнее и сильнее раскручивая огненный вихрь. Руны на каменных глыбах ожили и стали стекать яркими струйками на каменное дно.

Сначала появилась небольшая лужица, через несколько мгновений она уже превратилась в озерцо. И из его центра стал подниматься ослепительно-яркий силуэт постепенно приобретая устрашающие черты. Когда у гигантской фигуры появилась третья голова и третья пара рук, Краз, нервно облизав губы, навел на нее браслет, связанный с Гримуаром Гратанга, надеясь, что он все-таки ошибается.