Абрам Ганнибал: Черный предок Пушкина - Дьёдонне Гнамманку

Но у новой императрицы хватает своих забот. В июле убит ее супруг император Петр III. Убийство совершено приближенными императрицы, но народу объявлено, что император скончался от «геморроидального криза». Екатерине нужно время для утверждения своей власти. Новая императрица заявляет, что восстановит попранную справедливость. Бесчисленные жертвы прошлых режимов устремляют к ней свои челобитные и жалобы. Очень скоро ее просто затопило «потоком писем… три четверти из них она оставляла без ответа»{212}. Прошение Абрама Ганнибала постигла та же судьба. На оригинале письма стоит отметка безымянного секретаря: «решения не учинено».

Абрам Ганнибал навсегда покидает службу. Ему шестьдесят шесть лет, он знавал всех правителей, что правили этой бескрайней страной. Сын века XVII, рожденный в Африке, он вошел в историю другого, XVIII века и другого континента — Европы.

ГЛАВА 10.

ЧЕРНЫЙ БАРИН

…прадед мой арап,

Где, позабыв Елисаветы

И двор, и пышные обеты,

Под сенью липовых аллей

Он думал в охлажденны леты

О дальней Африке своей…

Отставка. Суйда

В конце пятидесятых годов Ганнибал занялся планомерным расширением своих и без того не малых владений. Он покупает земли в районе Петербурга. Когда он покидает Канцелярию главной артиллерии и фортификации, в его руках уже два обширных имения: Михайловское с окрестностями в Псковской губернии и Суйда в Копорском уезде, в которую входят: Руново, Елицы, Тайцы и прилегающие к ним деревни. Это новое имение расположено примерно в 60 километрах от Петербурга. Кроме имений, Ганнибал владеет большим домом в самой столице, на Васильевском острове. Позже он продаст его, а на вырученные деньги построит новый.

Вероятно, Абрам Ганнибал еще в тридцатые годы почувствовал вкус к сельскому хозяйству. Остаток своих дней он решает посвятить обустройству своих имений. Появляется у него, наконец, время и для тихого спокойного общения с семьей, детьми. Со свойственной ему увлеченностью он отдается воспитанию младшей, трехлетней Софьи.

Старшие дочери давно вышли замуж. Елизавета Абрамовна замужем за военным инженером, подполковником Андреем Пушкиным. Род Пушкиных древний и знатный. Пушкины близки и к царской фамилии. Так что отец Елизаветы, «ветеран петровской эры», мог только радоваться, глядя на этот союз. Вторая дочь, Анна Абрамовна, также сменила фамилию. Ее муж — генерал-майор Семен Неелов.

Сын, Петр Абрамович, 1 июня 1763 года получил чин капитана от артиллерии. Ему двадцать один год.

В сентябре 1765 года покой отставного генерала нарушил нарочный из столицы. Он привез следующее послание:

Абрам Петрович. Мне не безызвестно, что многие чертежи в сохранении вашем находились, в то время когда блаженным памяти Государь Петр Великий по способности вашей употреблял вас по многим делам, по нему я думаю, что вы, сохраняя память сего великого Государя и своей тогдашней при нем службы, сберегли в своих руках все любопытства достойные бумаги. А как мне известно же, что он помышлял о строении канала от Москвы до Петербурга и к тому уже и проект зделан был, то вы мне особливую благоугодность сделаете, ежели чертеж тому отыскав (когда он у вас был), пришлете ко мне со всеми принадлежащими к нему бумагами, хотя бы он вчерне только был зделан. Но ежели вы ничего о сем деле в руках своих не имели, то по крайней мере укажите мне, где оный отыскать можно, который я с нетерпеливостью видеть хочу.

Так же есть ли вы о сем проекте от Его Величества рассуждения слышали, сколь о том вспомните, ко мне отписать[70].

Остаюсь к вам доброжелательна Екатерина.

2 сентября 1765. Царское Село.

Тянуть с ответом Абрам Петрович не стал. Уже 7 сентября он направил императрице следующее послание:

Всемилостивейшая Государыня.

На высочайшее Вашего Императорского Величества всемилостивейшее повеление я всеподданнейше доношу: хотя прежде сего счастие имел при блаженны и вечно достойный памяти Государя Петра Великого в смотрение моем иметь собственной Его Величества кабинет, в котором все чертежи, прожекты и библиотека имелось; только ныне за долговремением о прожекте Московского до Санкт Петербурха канала я и в рассуждении слышать не упомню, окроме о кратчайшей Прешпективе до Москвы, который совершить Его Величество всегда напоминать изволил, а после смерти сего Великого Государя уже в нонешних временах видел я книги и другие достопамятные вещи сего Кабинета в Академии Наук, а как все те прожекты и чертежи всегда вместе содержались, следовательно и ныне под сохранением там же быть надлежат или в Архиве Собственного Кабинета.

Вашего Императорского Величества, всемилостивейшей государыне всеподданнейший раб

А. Ганнибал{213}.

Утром 7 сентября Иван Ганнибал передал это письмо сенатору Григорию Теплову. Тот передал его в собственные руки Екатерины. Императрица, ознакомившись с этим письмом, собственноручно сделала сверху следующую отметку (весьма, надо сказать, нелестную для Академии наук): «Есть ли сии планы в Академии, то и спрашивать их не для чего, понеже верно украдены».

В том же 1765 году Вольное экономическое общество составило анкету «из 65 пунктов, касающихся состояния различных сторон жизни России (промышленности, торговли, транспорта, сельского хозяйства, населения, природных условий и т. д.)». Эта анкета «была разослана во многие губернии страны. Санкт-Петербургский губернатор С. Ф. Ушаков особым объявлением от 5 февраля 1766 г. направил нарочных для раздачи ее по уездам. Таким образом она и попала к А. П. Ганнибалу».

Ганнибал ответил на анкету. Его ответы впервые были опубликованы в 1989 году М. Ф. Прохоровым, которому удалось найти в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки этот интереснейший документ XVIII века, проливающий свет на экономические взгляды Ганнибала. «В своих ответах, — пишет Прохоров, — А. П. Ганнибал пытался поставить и решить важный в экономической науке XVIII века вопрос о роли органических удобрений для подъема зернового хозяйства, зависимости земледелия от скотоводства. Он отмечал, что «…в здешнем месте благополучные годы у которого крестьянина земля унавожена». По его мнению, «…которой крестьянин довольно имеет скот рогатой и в пропорции лошадей, у того весьма надобно земли из худой в добрую поправиться».