Джеймс Поттер и проклятие Привратника - Джордж Липперт

– Если только Уизли отпустят его с работы, – вставил Ной. – Слышал, Джордж заставляет его работать как лошадь. Впрочем, Тед не жалуется. Ему платят проценты, ведь он как живая реклама, верно?

Толпа учеников собралась около арки вокруг пергаментов со списками. Роуз направилась в дальний конец коридора.

– Собираюсь записаться на роль Астры, – заявила она. – Возможно, шансов мало, но я всегда смогу пойти в костюмеры, если не получится.

Ральф протиснулся в толпу, направляясь к списку для записи в отдел реквизита. Джеймс посмотрел другу вслед, и затем изучил ближайшие пергаменты. Толпа стала наконец расходиться: большинство учеников направились на ужин. Джеймс огляделся в нерешительности. 

Убедившись, что никто не видит, он проскользнул к списку актеров. Присмотревшись, он нашел нужный пергамент и, схватив перо, висевшее тут же на веревочке, вписал свое имя в список, озаглавленный «ТРЕЙ».

Полная глупость, уверил он себя. Ему никогда не получить роль. Просто шутка, вызов самому себе. И все же было что–то захватывающее и головокружительное в самой мысли играть главную мужскую роль. Но он не мог в этом признаться Роуз или Ральфу. Если по какой–то замечательной счастливой случайности он получит роль, те, вероятно, узнают о его тайном желании.

С другой стороны, если нет, то никто и не узнает, и это тоже хорошо. Прежде чем уйти, Джеймс быстро просмотрел остальные имена. Он был почти уверен, что обнаружит в списке имя Скорпиуса. Его не было, и Джеймс почувствовал себя глупо из–за того, что искал его там.

Джеймс, стараясь вести себя максимально непринужденно, побрел к группе, все еще толпившейся у списков технического персонала. Ральф только что вписал туда свое имя.

– Записался в технический персонал и отдел реквизита, – сказал он. – Надеюсь, смогу быть в обоих. Куда ты записался, Джеймс?

Джеймс закончил вписывать свое имя на пергаменте со списком технического персонала. Он обернулся, сохраняя невозмутимое выражение лица, и демонстративно помахал пером, прежде чем позволить тому повиснуть.

Ральф кивнул и улыбнулся.

– Тогда, возможно, будем работать вместе. Трентон и Битлбрик тоже записались сюда. Он не так уж плох, если не обсуждать с ним квиддич. Ты не обратил внимания, куда записался Альбус?

Джеймс отрицательно покачал головой. На самом деле, он вообще не заметил брата на собрании.

– Мы можем спросить его за ужином, – ответил Джеймс. – Пойдем.

Это был не первый раз, когда Джеймс сидел за столом Слизерина. В предыдущем году он часто присоединялся к Ральфу и Зейну во время приемов пищи под зелено–серебряным знаменем. Однако только теперь он понял, как хорошо было иметь озорного американского друга–когтевранца возле себя в подобных ситуациях.

Ему не удалось бы найти свободного местечка возле Альбуса, по–прежнему сохранявшего популярность среди своих сокурсников, так что Джеймс нехотя уселся на дальнем конце стола рядом с Ральфом и Трентоном Блочем.

За ужином Джеймс был рассеянным. Его раздражало, что пришлось зайти так далеко, чтобы привлечь внимание младшего брата. Все должно быть наоборот, разве нет? Альбус очень доверчивый. Он верил, что слизеринцев привлекает в нем остроумие и личные качества, но Джеймс знал, что те просто его используют.

Поттер среди слизеринцев – своего рода моральная победа для Табиты Корсики и ее дурацкого клуба «Клык и Когти». Джеймс хотел предупредить Альбуса, что дружба слизеринцев не была искренней, а еще он был зол на брата за то, что тот так легко дал себя обмануть.

Альбус наконец встал из–за стола в сопровождении старшекурсников, которые, похоже, всегда вертелись рядом с ним. Джеймс, отодвинув тарелку, тоже поднялся, собираясь нагнать Альбуса у дверей.

Он хотел предупредить его насчет метлы Табиты и не только. Альбус слишком легко принял свое распределение на Слизерин, и Джеймсу казалось это предательством семьи. Стиснув зубы, он направился к двери, чтобы перехватить там удаляющихся слизеринцев.

– Джеймс, – раздался голос. Он обернулся и замер. К нему, мило улыбаясь, шла Табита Корсика. Видимо, она не стала провожать Альбуса. Джеймс молча смотрел на нее.

– Рада, что ты по–прежнему ужинаешь за столом Слизерина, – тепло улыбнулась Табита. – После прошлогоднего... недоразумения. Рада, что ты поддерживаешь межфакультетские отношения.

Джеймс покачал головой: в нем рос гнев.

– Плевал я на это, Табита. Нет никаких «межфакультетских отношений». Просто потому что Ральф – мой друг, я не собираюсь одобрять все, что задумала ты со своими приспешниками. еще не забыл дебаты.

– Также как и я не забыла, как ты в прошлом году пытался стащить мою метлу перед матчем, – Табита кокетливо захлопала ресницами. – Но что было, то было. Я думала, ты будешь вести себя по–другому, учитывая произошедшее.

– Учитывая, что Альбус оказался в Слизерине назло Скорпиусу? – выпалил Джеймс. – Он не знает, что творит. А ты им пользуешься.

Табита слегка нахмурилась:

– Жаль, что ты так думаешь, Джеймс. Мы считаем, что Альбус отлично вписался к нам. Он рассказывал, что ты накануне наблюдал за его замечательной тренировкой, и, должна тебе сообщить, я этому рада. Там не было никакого обмана. Альбус очень талантливый. И он станет ценным членом слизеринской команды по квиддичу.  И раз уж ты упомянул Скорпиуса Малфоя, я думала, что сама факт его распределения докажет тебе то, о чем я постоянно твердила.

Джеймс глянул на дверь. Альбус шел не оборачиваясь.

– Какое отношение ко всему этому имеет Скорпиус? – спросил он.

– Ну, – приподняв брови, ответила Табита. – Скорпиус также нарушил семейную традицию, выбрав мужество и доблесть вместо амбиций, таким образом доказав, что достоин Гриффиндора.

Или Слизерин изменился, перестав быть факультетом жадности и продажности, как во времена его отца. В любом случае... – она улыбнулась, ожидая, пока Джеймс переключит все свое внимание на нее, – это доказательство того, что Распределяющая Шляпа знает свое дело. Твой брат в Слизерине только потому, Джеймс, что он здесь должен быть. Искренне надеюсь, что ты перестанешь без конца в это вмешиваться.

– Он мой брат, – возразил Джеймс. – И я буду вмешиваться всегда, когда посчитаю нужным.

– Я тебе не угрожаю, Джеймс, – в ее голосе больше не слышалась улыбка. – Я оказываю тебе честь, предупреждая об этом. Твой брат особенный. И вполне возможно, что мы, слизеринцы, – единственные, кто смог это увидеть. У Альбуса есть предназначение. Говорю тебе как другу: если кто–то попытается встать на пути этого предназначения, даже ты, он сделает это на свой страх и риск.