Талисман отчаянных - Жюльетта Бенцони

– Так о нем ничего и не узнали?

– Ничего. При нем не оказалось ни документов, ни денег. Оставил на столе десять франков вместе с запиской и прижал их камнем. Просил, чтобы молились за его грешную душу, подписался Вильфрид. Кюре из Нанта молится за него, а деньги раздали бедным. О покойнике быстро забыли, но к башне опасались приближаться. Особенно женщины.

– Одна, как видите, не боялась. Я имею в виду Жанну, которая стряпала для нашей мадемуазель.

– Может, и стряпала, да не ночевала. Бедной мадемуазель дю План-Крепен никто бы не пришел на помощь.

– Какая, однако, низость! – вспыхнул Альдо. – Но негодяи не подозревали, на что способна наша План-Крепен!

– Слава богу, что все хорошо окончилось! Я хоть и могу показаться невежей, но все же откланяюсь, господа! Мне пора спать. Я с четырех утра на ногах.

Вместе с гостем поднялись и хозяева.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату! – сказал Лотарь. – Ты как никто заслужил отдых, я уж не говорю о нашей благодарности!

– Да за что меня благодарить? Нет ничего особенного в том, чтобы привезти к вам мадемуазель!

Но Альдо еще не собирался спать. Оставшись в одиночестве, он снова опустился в кресло, закурил сигарету и откинулся на спинку, наслаждаясь тем, что кошмар наконец закончился. Возвращение План-Крепен, пострадавшей, но живой, казалось ему истинным даром небес, хотя, конечно, нужно было еще свести счеты с новым владельцем замка Гранльё. Тягостное и неприятное заседание в крипте, оставившее ощущение какой-то нечистоты, смыла живая вода радости. Альдо настолько погрузился в приятную расслабленность, что даже не заметил, как вернулись Лотарь и Адальбер.

– Ты спишь? – удивился Адальбер.

– Нет, наслаждаюсь. Хотя прекрасно знаю, что впереди еще много всяких событий. Так как мы теперь поступим?

Лотарь выбивал трубку перед камином, собираясь набить ее и закурить, и ответил не сразу. Он заговорил, только выпустив первый клуб дыма.

– Вот об этом-то я и хотел с вами поговорить. Самым разумным было бы отправиться вам всем вместе завтра же в Париж. Мадемуазель Мари-Анжелин нашлась. Все сложилось для вас как нельзя лучше.

– Я в этом не уверен, – возразил Альдо. – Оставить вас одного сражаться с массой проблем было бы с нашей стороны свинством и, я думаю, что ни в Париже, ни в Вене, ни в Венеции мы не будем в такой безопасности, как у вас.

– В Париже вы всегда сможете рассчитывать на помощь с набережной Орфевр.

– Это возможно, но не обязательно. У Ланглуа много дел, он не всегда может уделять нам много внимания. Напомню, что ни он, ни мы до сих пор так и не узнали, кто звонил тетушке Амели, посоветовав немедленно уехать из дома, поскольку ей грозит опасность. Хорошо, что она не последовала «дружескому» совету, отправив в монастырь на «Лавассоре» старушку Луизу в своем пальто и под тройной вуалью. Хотела посмотреть, что последует после звонка. Но не увидела никого, кроме Адальбера, который как раз приехал за ней и вывел ее из дома с величайшими предосторожностями.

– Да, я еще долго буду помнить наш отъезд, – вздохнул Адальбер. – И ключ к загадке мы не нашли. Ланглуа об этом знает не больше нас. В любом случае на улице Альфреда де Виньи на следующую ночь ничего особенного не произошло… Да и в последующие, как мне кажется. Я-то думаю, что хотели похитить тетушку Амели, думая, что она пустится в долгую дорогу.

– Зачем?!

– Чтобы выманить нас отсюда.

– Вывод: нам лучше остаться здесь всем вместе под бдительной охраной капитана Вердо и покончить с этой историей. Таково мое мнение. Ваша очередь, профессор.

Профессор прокашлялся и объявил:

– Во-первых, благодарю вас за готовность не оставить меня в беде. Другое решение, скажу вам честно, меня бы удивило. А во-вторых, давайте решим, как мы поступим с предстоящим нам свиданием. Откажемся? Но это единственный шанс схватить негодяев за руку. Так что же мы будем делать?

– Мне кажется, без затей, – рассмеялся Адальбер. – Они же не знают, что План-Крепен уже дома. Сделаем вид, что ничего не произошло, и явимся на встречу.

– С сокровищами из крипты?

– Нет, со свертками, набитыми неведомо чем. Они блефуют, и мы тоже!

– Предатель уже рассказал им, какие сокровища находятся в крипте. Пусть далеко не все, какие возил с собой герцог в часовне. Например, там были еще двенадцать золотых фигурок, изображающих апостолов, и много-много чего другого, о чем мы с вами недавно говорили. Бесценно наше распятие, на котором приносятся клятвы, и меч с ножнами из рога единорога… Если они…

– Даже не думайте, профессор! Нам предстоит сражение, и мы придем вооруженные. Заодно узнаем, кто предатель, потому что ему придется встать на сторону наших врагов.

– Будь я предателем, я бы просто не явился на место встречи. Запасся бы медицинской справкой о серьезной болезни, и дело с концом, – продолжал смеяться Адальбер.

– Официально засвидетельствовав таким образом свое предательство, – заключил Альдо.

– А вот что мне хотелось бы знать, – начал Адальбер, – ваши собратья, которые согласились отдать сокровище, согласятся принять сражение?

– Можете не сомневаться! Скажу вам больше: те, кто не пожелал его отдать, тоже примут в нем участие. Настоящий франш-контиец никогда не откажется от жаркой схватки. Они только и ждут, чтобы я сообщил им о месте встречи. Так что и нам остается пока только ждать.

Да, ничего другого не оставалось. И поскольку час был уже поздний, а, как известно, утро вечера мудренее, то все разошлись по своим комнатам. Для Адальбера сон никогда не составлял проблемы, он засыпал мгновенно, зато его «побратиму» оставалось надеяться, что старичок Морфей окажется на этот раз милосердным и возьмет его в свои объятия.

Так на этот раз и случилось. Неожиданное возвращение План-Крепен благотворно подействовало на Альдо, он заснул мгновенно. Однако новый день вместе с утренней почтой, которую мужчинам принесли во время завтрака, вмиг лишил Альдо душевного покоя. Пришло письмо от его главного помощника Ги Бюто, который был обеспокоен затянувшимися «французскими каникулами».

Ги писал:

«Вы знаете, что я горд и счастлив доверием, какое Вы оказываете мне, дорогой Альдо, но не можете не знать, что есть клиенты, которые хотят иметь дело только с Вами, несмотря на Ваше заявление, что я Ваш полноправный заместитель. Сколь ни радовало бы меня и Пизани Ваше доверие, но сеньор Монтальдо не желает видеть никого, кроме Вас. Он сообщил, что приедет к нам завтра, и если Вас не будет на месте, то мы потеряем великолепного клиента. И немало огорчимся, так как именно ему Вы предназначали сказочные изумруды «Севераль», зная, что он заплатит за них наличными, не моргнув глазом. Не могли бы Вы приехать хотя бы на один день? Если посмотреть на карту, мы не так уж далеко друг от друга. Особенно в том случае, если бы Вас доставил к нам господин Кледерман. Случай экстраординарный. Мы с Пизани можем уладить все дела, но если не Вы лично примете господина Монтальдо, который всегда торопится, то он покажет нам свои желтые зубы, выскажет в наш адрес несколько непонятных перуанских проклятий, повернется на каблуках и уйдет, и потом у нас будет множество неприятных последствий из-за его обиды…»