Икона и крест - Билл Нэйпир

— Сразу после «Севильи-ла-Нуэвы». Хондрос сообщил по мобильному своим друганам, что вы у него в руках. Кстати, эти звонки оказались очередным подарком. У них имелось несколько групп, которые прочесывали остров в поисках вас. Всего тридцать человек, в четырех виллах — от Негрила до Сан-Антонио. Полиция Ямайки сейчас отлавливает бандитов по всему острову.

Дебби пока еще трясло, но в ее голосе появилась прежняя решительность:

— Полицейские забрали Подлинный Крест. Сказали, что это вещественное доказательство или что-то в этом роде.

Долтон нахмурился:

— К несчастью, это действительно вещественное доказательство.

— Но они же могут продержать его у себя не один месяц!

— И даже не один год, Дебби. Ямайская судебная система весьма неповоротлива. Мы можем вообще его больше не увидеть.

Он ненадолго задумался.

— Есть мысль… Сейчас попробуем.

Мы пошли вслед за Долтоном в глубину здания, в комнату с надписью «Посторонним вход воспрещен». Там пахло потом, сигаретным дымом и кофе. Полдюжины телефонов звонили не переставая. Через открытую дверь мы увидели, как подъехала машина. Дверца открылась, и оттуда вылез высокопоставленный мутноглазый полицейский, явно не выспавшийся. Входя в комнату, он искоса на меня взглянул. «Глаза навыкате, тяжелые веки… — думал я. — Как же зовут этого человека? Мистер Лизард![25] Другого имени и представить нельзя. Какая прелесть!»

Он тихо беседовал с местным сержантом.

Долтон достал маленькую записную книжку и набрал номер, показав пальцем на два телефона. Одну трубку подняла Дебби, а мы с Зоулой воспользовались другим аппаратом.

Ответил пожилой женский голос:

— Слушаю.

— Будьте добры, я хотел бы поговорить с сэром Джозефом.

— Извините, он спит.

— Не могли бы вы его разбудить?

— Извините, я не расслышала…

— Скажите ему, что это Долтон.

На том конце замолчали. Наконец голос, в котором теперь слышался холодок, ответил:

— Минуточку…

Послышались приближающиеся и удаляющиеся шаги. Трубку взял сэр Джозеф:

— Долтон? Она у вас?

— И да, и нет, сэр Джозеф. Я звоню вам из полицейского участка. Мы в ямайской глубинке. Нашу находку полиция забрала как вещественное доказательство. Мы можем увидеть ее только годы спустя, если вообще когда-нибудь увидим.

— А балканские друзья?..

— По уши в этом самом… Семеро мертвы, остальных сейчас арестовывают по всему острову.

— Я попытаюсь выйти на министра иностранных дел. Где именно вы находитесь?

— В населенном пункте под названием Богуок.

— Держитесь. При общении с местной полицией старайтесь сообщать как можно меньше. Про икону ничего им не рассказывайте. Если я не смогу связаться с министром, боюсь, вас ждет долгая ночь…

Мистер Лизард продолжал на меня коситься. Потом что-то буркнул сержанту. Тот нервно облизал губы.

— Почему вы пользуетесь служебным телефоном, сэр? — спросил, подойдя, сержант.

Я положил трубку и пожал плечами.

— Будьте добры следовать за мной, — сказал полицейский.

— С какой целью вы прибыли на Ямайку?

Он решил обойтись без всех этих «вы имеете право…».

— По делу.

Комната для допросов была не больше кладовки.

Почти все пространство в ней занимал маленький квадратный столик и четыре стула. Я отпил кофе, едва теплый и безвкусный.

— О каком именно деле вы говорите?

— Искал кое-что для моего клиента.

— Черт побери, мистер Блейк! — потерял терпение сержант. — Отвечайте на вопросы как положено! Что конкретно вы искали?

— Принадлежащую семье клиента ценность, которая, по его предположениям, находилась на Ямайке.

— Какую ценность? — заорал сержант.

Возможно, он хотел произвести впечатление на старшего по званию.

— Просто старинную вещь.

В какое-то мгновение мне показалось, что он полезет драться. Мистер Лизард не дал ему продолжить.

Он закурил маленькую сигару и сказал:

— Мистер Блейк, позвольте, я обрисую вам ситуацию. Нам позвонили из Англии — из вашей специальной службы — и сообщили, что вас держат у себя вооруженные бандиты. Нам сообщили даже, где именно.

Мы вызволили вас, рискуя жизнью своих людей. У меня на руках семь трупов. Вы же не думаете, что теперь просто встанете и пойдете по своим делам?

— Конечно, я так не думаю.

— Я очень рад достигнутому взаимопониманию. «Международная амнистия» уже дышит нам в затылок, так как мы, по мнению некоторых, склонны нарушать права человека — когда попадаем под обстрел.

Что я скажу комиссару полиции? Что весь этот сыр-бор — из-за куска дерева на столе? Теперь нам придет ся выяснить, кем были те люди, что они хотели и откуда взялись. Помогите мне во всем разобраться, мистер Блейк.

Он говорил разумные вещи, изъяснялся вежливо, даже изысканно. Я не знал, как теперь себя вести.

— И мне не хотелось бы везти вас в Ист-Сентрал-Кингстон, где разговор примет более официальный оборот. Лучше, по возможности, обойтись без этого. Давайте-ка выясним все на месте. Итак…

Лизард сменил прежний тон на деловой:

— Что это за кусок дерева?

ГЛАВА 40

Британский посол пожаловал лично. Он был молод и держался на удивление непринужденно, и с ним было двое спутников еще моложе него. О прибытии особо важных лиц сообщил насмерть перепуганный полицейский. Постучавшись, он осмелился засунуть в комнату лишь кончик носа.

— Конечно, моя власть на здешние дела не распространяется, — согласился посол с мистером Лизардом. — Но я с минуты на минуту ожидаю звонка комиссара полиции.

Тут, как по заказу, в дверь постучали, и тот же перепуганный полицейский сообщил мистеру Лизарду:

— Вам звонят, сэр.

Мы оставили душную комнату. Ни Дебби, ни Зоулы видно не было — наверное, каждая давала показания в своей маленькой конуре. Мистер Лизард взял трубку, и я с удовольствием наблюдал, как язвительное выражение на его лице начало плавиться, потом растаяло совсем и наконец растворилось в угрюмом согласии.

— Где он? — поинтересовался посол.

— О чем вы?

Мистер Лизард решил сделать вид, что не понял.

— Посол имеет в виду тот кусок дерева. О котором вы меня расспрашивали последний час, помните?

Полицейский напустил на себя безучастный вид.

— Давайте лучше позвоним комиссару, — вкрадчиво предложил посол. — Уверен, он вовсе не против вылезти лишний раз из постели.

— Сержант Мортимер, займитесь этим. И обеспечьте транспорт для наших свидетелей.

Транспорт? Но куда нас повезут? Не хочу, чтоб меня куда-то везли! Особенно если за перевозку берется мистер Лизард. Хорошо бы оказаться от всего этого далеко-далеко… Меня охватило смятение, которое я отнес к усталости и разыгравшемуся воображению.

Посол ее величества то ли читал мои мысли, то ли даже их опережал.

— Спасибо, я возьму своих людей с собой и отвезу их в служебном «роллс-ройсе».

Мы ждали посла у машины. «Роллс-ройс» был цвета бутылочного стекла, и на нем имелся маленький флаг Соединенного Королевства. Его «британскость» успокаивала — пусть эта фирма и принадлежит нынче «БМВ».

Через минуту появился посол с триптихом в руках. Было три часа ночи, обстановка потихоньку разряжалась. Инспектор Макинтайр, руководивший захватом, сообщил мне, что за ночь они накрыли тридцать человек. Их раскидали по дюжине полицейских участков, во всех концах острова.

Посол и его приспешники спускались с крыльца.

Через несколько секунд подъехал Долтон.

— Не ждите меня, поезжайте. Мне тут надо кое-что закончить.

— Просто не верится! — сказал посол.

Вид у него был слегка озадаченный. В машине царила тишина, словно в монастыре. «Роллс-ройс» скользил над дорогой, как судно на воздушной подушке. Помощники сидели впереди.

— Министр иностранных дел объяснил мне, что происходит, всего час тому назад. Никак не укладывается в голове… Что вы рассказали местным полицейским?

— Сказку про грабителей, гнавшихся за нами по Блу-Маунтинс, — ответила Зоула. — Версия получилась совершенно неправдоподобная, нам не поверили ни на секунду.

— Это все, что мы смогли придумать в два часа ночи, — добавила Дебби.

— Кроме того, за полчаса до этого мы купались в крови, — напомнил я ему.

Посол хмыкнул:

— Ничего страшного. Главное — сработало.

Он похлопал по триптиху на коленях.

— Можно сегодня же отправить дипломатической почтой. Куда МИ-шесть предпочла бы его переслать, мистер Блейк?

До меня доходило несколько секунд. Зоула на кратчайшее мгновение удержала мой взгляд.

Посол сказал:

— Ох, конечно. В это время суток я тоже ничего не соображаю.