Войны и кампании Фридриха Великого - Юрий Ненахов

Со стороны Пруссии потери составили 2500 убитыми и 3000 ранеными. Первый гвардейский батальон лишился половины лучших своих офицеров: из остальных 800 человек только 180 могли продолжать службу, прочие были изувечены. Австрийцы потеряли около 5000 человек убитыми, ранеными и пленными.

Дорого стоила Фридриху эта первая победа, но зато она принесла ему значительную нравственную выгоду. «Глаза целой Европы обратились на него как на человека, которому назначено ввести новый порядок вещей в политическом мире. Австрия, этот немейский лев между европейскими государствами, увидела в нем своего Алкида. Мнение, что войска принца Евгения непобедимы, было опровергнуто самым блистательным образом, а напротив того, прусская пехота, об которой думали, что она только годна для красивых разводов и парадов, показала на деле, что это лучшее, обученнейшее и храбрейшее войско на Западе. На Фридриха перестали смотреть как на безумца, кидающегося очертя голову в неравный бой: в нем увидели государя, действующего самостоятельно, с твердым сознанием своих сил и средств» (Кони. С. 143).

Победа в Мольвицком сражении (несмотря на неудачные и нерешительные действия Фридриха II в его начале) была одержана благодаря количественному и качественному превосходству прусской пехоты и артиллерии, их более совершенной тактике, лучшему управлению войсками и хорошо организованному взаимодействию между родами войск. Кавалерия же, напротив, оказалась почти совершенно небоеспособной, что заставило молодого короля сесть за разработку планов ее коренного реформирования.

Победа при Мольвице дала Фридриху возможность снова предпринять осаду Брига. Город капитулировал. Тогда все войска были соединены в лагерь при Штрелене, чтобы таким образом прикрыть всю Нижнюю Силезию.

«Здесь Фридрих провел два месяца, жил между своими солдатами в палатке, изучал их характер, пополнял войско новобранцами и ежедневно упражнял кавалерию, чтобы придать ей более ловкости и проворства. В то же время он занимался поэзией и музыкой.

Вскоре Штреленский лагерь сделался всеобщим политическим конгрессом; отовсюду спешили туда послы: Франция, Англия, Испания, Швеция и Дания, Россия, Австрия, Бавария и Саксония вступили в переговоры и совещания с прусским королем.

До сих пор Франция молча радовалась несогласию Пруссии с Австрией и тайно поддерживала его своими происками и золотом. Успехи Фридриха заставили ее действовать определеннее. Желая от души разрыва с Австрией, к которому Франция не могла приступить явно, потому что не признала Прагматическую санкцию Карла VI, кардинал де Флери, тогдашний глава французского правительства, при слабом и больном Людовике XV, решился действовать сторонними средствами» (Кони. С. 148).

Мы уже сказали, что Карл Альбрехт Баварский, женатый на Марии Амалии, дочери австрийского императора Иосифа I и, стало быть, ближайшей наследнице австрийских владений, объявил свои претензии на императорскую корону, но не имел средств поддержать свои требования оружием. Флери решился помочь ему в достижении цели и потому заключил с ним союз в Нимфенбурге. Кроме того, хитрый Флери надеялся поживиться частицей австрийских владений. Поэтому он отправил к Фридриху маршала Шарля де Бель-Иля с предложением присоединиться к этому союзу и обещал за это вытребовать ему право на Нижнюю Силезию. Фридрих, зная, что для поддержки Австрии соединяются ганноверские и датские войска, принял предложение Флери с удовольствием и 5 июля присоединился к Нимфенбургскому союзу. Он просил только сохранить это в тайне до тех пор, пока Франция снарядит и выставит свое войско. Вскоре к Нимфенбургскому союзу присоединились польский король и курфюрст саксонский. Август III и королева испанская Елизавета. Подстрекаемый примером Карла Альбрехта Баварского, Август III также объявил претензии на австрийское наследие, основывая их на правах жены своей Марии Иосефы, старшей дочери Иосифа I. А Елизавету Испанскую, вечно хлопотавшую о том, чтобы доставить своему сыну кусок хлеба (как она сама выражалась), Франции не трудно было склонить на свою сторону.

Таким образом, узнав о поражении Австрии под Мольвицем, Карл Альбрехт Баварский, которому не давала покоя мечта об императорской короне, а также и о близлежащих землях Габсбургов, направил баварские войска в австрийскую Богемию. В это же время Франция, выступив в союзе с Карлом, снарядила для похода в Южную Германию армию маршала Франсуа Мари де Брольи. В союзе с Баварией выступила также Саксония совместно с польским королевством (Август III еще не забыл, кому он обязан короной Польши) и Савойя. Наконец, под влиянием Франции на стороне «антипрагматической коалиции» выступила и Швеция. Собственно прусско-австрийская война пока закончилась — разворачивалась война, получившая название войны за Австрийское наследство и продолжавшаяся (с перерывами) восемь лет.

В июле началась операция баварских войск против Верхней Австрии. Карл, взяв крупный промышленный центр Пассау, со времен средневековья известный своими оружейными мастерскими, вскоре соединился с французами. Однако союзники отвергли предложение Фридриха идти соединенными силами на Вену, чем сильно затянули войну: Габсбурги к тому времени были в полной панике, а в коридорах венского Хофбурга справедливо говорили, что империя не была в такой опасности уже больше ста лет — со времен османского нашествия.

Первоначальные расчеты Фридриха полностью оправдались. Сокрушительное поражение австрийцев при Мольвице стало сигналом для всех, кто мечтал получить что-нибудь из «австрийского наследства». В мае 1741 года в Нимфенбурге был заключен союз между Францией, Испанией и Баварией, курфюрст которой Карл Альбрехт, как я уже говорил, мечтал о приобретении Богемии и императорской короне. Испанцы надеялись получить австрийские владения в Италии, а Франция, поддерживая своего ставленника Карла Альбрехта, рассчитывала ослабить Австрию и свести ее в разряд второстепенных держав. К союзу вскоре примкнули и другие «наследники» — Саксония, Неаполь, Пьемонт и Модена. Необъятные владения Габсбургов от Северного моря до Адриатики подверглись нападению вчерашних гарантов Прагматической санкции.

Между тем повсюду в Силезии еще соединялись австрийские полки, и малая война не прекращалась. Среди множества стычек австрийцев с пруссаками особенно замечательно сражение при Ротшлоссе, в котором впервые отличился впоследствии знаменитый сподвижник Фридриха — Цитен. Он напал на 1400 австрийских гусаров, которые соединились близ Ротшлосса под начальством одного из величайших партизан своего времени, генерал-майора Барони, и разбил их наголову. За эту битву король произвел Цитена в полковники, а вскоре сделал шефом всех прусских гусар.

Нейперг, дав полную свободу партизанам тревожить прусекие разъезды, разработал план, как нанести более чувствительный удар Фридриху. После битвы при Моль-вице он ретировался за Нейсе и расположился лагерем. Через ловких шпионов, которые специально попадались в руки пруссаков, он старался распространить слух, что войска его совершенно расстроены, что он ждет нового набора для приведения их в порядок и не ранее, как через три месяца, сможет продолжать военные действия.

Когда, по его мнению, Фридрих поверил этим известиям, Нейперг вдруг поднялся с места, чтобы обойти прусскую армию и захватить Бреслау.

Но прусского короля нелегко было обмануть — слушая шпионов, он сам наблюдал за Нейпергом и легко смог разгадать его намерения. Немедленно Фридрих отправил три батальона пехоты и пять эскадронов конницы к Бреслау. Ему хотелось овладеть городом без кровопролития, какой-нибудь хитростью. И случай помог ему.

В Бреслау образовалось общество старых дам, ревностных католичек, душой преданных австрийскому правительству. При посредстве монахов, они успели склонить на свою сторону нескольких членов ратуши и решились всеми мерами помочь австрийскому фельдмаршалу овладеть Бреслау и действовать оттуда против Фридриха.

Король узнал об этом вовремя, через преданную ему даму, которая очень искусно сумела попасть в данное общество и, войдя в доверие, выведать все тайные подробности. Под предлогом совещаний Фридрих пригласил к себе в лагерь главных членов магистрата и спросил их: «Во всей ли точности бреслауское начальство исполняет права нейтралитета?» Ратсгеры отвечали, что они ни в чем не отступали от своих обязанностей. Тогда король показал им письма, из которых ясно было видно, что они подвозили съестные и полевые припасы австрийскому войску, отправили 140 тысяч гульденов к Марии Терезии и находились в письменных сношениях с Нейпергом. Улики были налицо: ратсгеры во всем сознались.

«На первый случай, — сказал им Фридрих, — я хочу быть милостив, но за ваш проступок требую услуги. Если вы нарушали права нейтралитета для австрийцев, то можете нарушить их и для меня, чтобы поправить дело. Мне надо перебраться за Одер и для того провести несколько отрядов через Бреслау. Надеюсь, что не встречу противоречий в бреслауском магистрате».