Бронтомех ! - Майкл Коуни

Баркер одобрительно кашлянул.

- Правильно, мой мальчик. Пусть в Секторе не останется ни одной пары сухих глаз...

- Это что-то новенькое, - заметила Алтея Гант. - Эта ледышка плачет над киской. А этой киски даже не существует. Вместо этого, черт побери, у него в каюте заперта полномасштабная копия его самого.

- А-а, - протянула Сюзанна. - А я думала, что он уже столкнул ее за борт. Или она его. Мы бы не отличили.

- Да нет, это Стренг, - рассмеялся Баркер. - Я узнаю его стиль где угодно. - Морт неожиданно развернул свое кресло и тупо уставился на меня совиным взглядом: я понял, что он не только получил большую дозу "Иммунола", но еще и напился. - Наш мальчик взял себя в руки. Он вспомнил, что его аудитория недосчитается кошки. Для такого парня, как Стренг, это чудеса сообразительности...

Итак, плавание продолжалось и на студии царила атмосфера оптимизма - та же атмосфера, что преобладала в те дни в поселке. Людям даже казалось, что короткий период независимости Риверсайда уже сам по себе победа.

- Что там говорить, мы своего добились, - сказал как-то в "Клубе" Чиль Каа.

Он выразил общее мнение. Люди ели пищу с подмешанным наркотиком, пили иммунольные напитки и, хотя наверняка догадывались о добавках, никогда об этом не говорили. Что еще примечательнее, они никогда не говорили о будущем - о том, что станет с ними после того, как Стренг вернется домой в блеске рекламы и шуме празднеств, и искусно поставленный спектакль с участием Риверсайда закончится...

Между тем мы с Сюзанной аккуратно играли свои роли. Мы старались меньше появляться на публике, а когда появлялись, то избегали Алтеи Гант. Мы делали вид, что полностью поглощены друг другом, и это нам легко удавалось.

Я думаю, Вернона Трейла удивляло, что мы зачастили на склад на восточном конце причала. Рыболовный флот бездействовал, и траулеры надолго бросили якорь посреди Дельты. Однако на складе оставались большие запасы замороженной рыбы и много льда, который мы расплавляли и пили. Здесь пригодилась наша репутация выпивох: я совершенно уверен, что Вернон воображал, будто мы проводим вечера за бесконечным количеством бокалов виски со льдом перед тем, как отдаться ночным страстям, о которых он с его сомнительной сексуальностью мог только догадываться.

Диета из рыбы и корнеплодов, однако, имеет свойство со временем приедаться, и вскоре я решил внести в меню некоторое разнообразие. В один прекрасный день я одолжил у Марка лазерное ружье и пошел вдоль хребта к Мысу в надежде принести в сумке несколько мохнатиков. Это мощное ружье оставили безалаберные войска Организации. Я провел немало приятных минут, срезая высокие нависающие ветки и глядя, как они с шипением плюхаются в Дельту.

Мохнатиков я не увидел. Напротив, ближе к Мысу деревья красноречиво свидетельствовали о лазерной пальбе; кусты были порушены пересекающимися ожогами. Похоже, бронтомех-отшельник прочесывал территорию, истребляя все живое. С помощью своих чувствительных к теплу детекторов он, вероятно, уже очистил район от животных и готов счесть приемлемой добычей человека. Я ступал осторожно, прислушиваясь, не послышится ли лязг.

Добравшись до места, с которого виден новый глубоководный причал, и с удивлением обнаружил, что морской комбайн стоит в доке; я-то предполагал, что он должен большую часть путины проводить в море, встречаясь там с грузовыми кораблями, которые перевозили замороженную белковую массу в Старую Гавань. Я спустился по дороге, чтобы рассмотреть все поближе. На причале стоял флиппер-антиграв; люди грузили в него плоские прямоугольные предметы.

- Эй, вы!

Один помахал мне. Я поспешил к нему. Прямоугольные предметы оказались носилками, на которых лежали люди...

- Ба, никак Монкриф? Я вас видел в телегазете. - Он был в простой темно-синей рабочей одежде, какую носили моряки Организации. Ткань была разорвана; я увидел темные пятна. - У вас в поселке есть врач?

- Сожалею. У нас есть санитар, но он не справится с серьезными случаями. Вы, наверно, слышали, что Ральф Стренг совершает кругосветный вояж.

- Черт... - Человек рассеянно огляделся. Флиппер поднимался с жалобным завыванием. Двое раненых остались на причале. - Внутри еще шесть, - сказал моряк.

- Что случилось?

Он вдруг сморщился и отвел взгляд.

- Несчастный случай, - произнес он отсутствующим тоном. - Это бывает иногда.

- Скоро думаете опять выйти в морс? - небрежно спросил я.

- Заткнись, - беззлобно бросил он.

- Морские существа на Аркадии умеют постоять за себя.

- Неисправность в измельчающем механизме.

- Конечно... Стренг-то уже, наверно, той четверти планеты обогнул.

Он встретился со мной взглядом.

- Ему везет. Ему дьявольски везет.

Время тянулось бесконечно. Я не знал этого человека, а он помнил меня только по случайному кадру в какой-то передаче. Но каждый из нас знал, о чем думает другой, пока мы стояли вот так средь бела дня и у наших ног лежали раненые. Я помню, как заметил неуклюжий нырок юнкера, промелькнувшего с маленькой серебряной рыбкой в зубах, и подумал: своим Аркадия разрешает питаться.

Я сказал:

- Вряд ли Стренг представляет угрозу для морских существ.

Больше говорить было нечего. Я отвернулся.

- Увидимся, - машинально бросил моряк.

Но мы никогда не увиделись.

Два дня спустя телегазета сообщила о потере морского комбайна. Им пришлось что-то сказать, иначе люди начали бы задавать вопросы. Сообщили, что сломался механизм ориентации и судно врезалось в подводный риф. Оно затонуло вместе со всей командой. Ближайших родственников известили.

На следующий день я прошелся по дороге к глубоководному причалу, но морской комбайн исчез.

16

Бывали моменты, когда нас тянуло к общему веселью. Допустим, сидим мы на хребте над поселком, и летний ветер становится прохладным, а тепло недавней любви улетучивается из наших тел. И Сюзанна, к примеру, встает и тянет меня за собой, говоря:

- Пора снова повернуться лицом к действительности, Монкриф.

Я целую ее, и мы в обнимку идем в поселок. Внизу между куполами, добродушно кивая друг другу, ходят счастливые люди; и вскоре мы присоединяемся к ним и тоже киваем и улыбаемся...

Много лет назад я смотрел сериал по трехмерному телевидению; кажется, он назывался "Чужие среди нас". Эти чужие были инопланетянами со способностями к перевоплощению - примерно, как у аморфов - только они неизменно оказывались злодеями. В последнем эпизоде они представали без маскировки: корчась и извергая дым из лазерных ран, они возвращались к своей естественной - и малосимпатичной - форме, ужасая зрителей.

Потом приняли Галактический правовой акт, который положил конец подобному неприязненному изображению наших братьев со щупальцами.