Охота на сопках Маньчжурии - Владислав Юрьевич Морозов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но на такую роскошь, как серьёзные раздумья по этому поводу, времени у меня уже не было.
Соответственно, тут же, практически без паузы, я выстрелил в «клиента», на сей раз целясь ему в спину или пятую точку. Раз ты такая бяка, то полежи помолчи, дружок, а то, ишь, раскомандовался…
Он заорал ещё более истошно, чем его «подруга по несчастью», и с мягким глухим звуком уроненного мешка с картошкой растянулся на земляном полу подвала.
Пока мне этого было вполне достаточно. Автоматика показывала, что оба «катакомбных баррикадника» повержены, но вполне себе живы.
Опустив оружие, я немного осмотрелся.
Зайдя за баррикаду, обнаружил отгороженный чем-то невесомо-светящимся отсек, на полу которого я рассмотрел нечто, напоминающее пару добротных туристских спальников, и ещё какие-то непонятные предметы. Ага, стало быть, здесь у них вся «бытовуха»? А где они тогда, простите за нескромный вопрос, какали и писали? А то совмещённого санузла что-то нигде не видно, как, впрочем, и каких-то следов жратвы. Святым духом либо каким-нибудь сверхкалорийным рационом в таблетках или ампулах (или, как вариант, – подзарядка непосредственно от солнечного света) питаются гости из будущего, а серют, соответственно, одной сплошной радугой? И, кстати, жратвы действительно нигде не было видно…
Ещё я обратил внимание на какую-то брезентовую сумку, саквояж и пару комплектов аккуратно сложенной поодаль на брезенте (ну или вроде того) чистой одежды (один побольше, второй поменьше) – брюки, рубашки и кожаные то ли пальто, то ли длинные куртки. Так. Один костюмчик явно мужской, второй, не ходи к гадалке, женский. Вот только шмотки эти откровенно выламывались из, так сказать, «культурного кода эпохи». Кожанки были слишком модерновые, да и представить в 1904 году женщину в брюках, мягко говоря, сложно. Куда же это вы собрались, а?
А ещё здесь же был штабелёк из нескольких аккуратных (ручная работа, после пары мировых войн такое делать явно разучились) деревянных ящичков с латинскими маркировочными надписями. Автоматика показала, что там в основном импортные патроны, в пачках и россыпью. Ещё там было полпуда пероксилина в шашках, изрядный моток бикфордова шнура, запалы и ещё какие-то бомбистско-минёрские причиндалы.
Поверх разложенной на ящичках обтирочной ткани лежали ещё два пистолета «Маузер» К-96 в деревянных кобурах, а рядом с ними, уже открыто, три «Люгера» и несколько заряженных револьверов – кольт 1892 года, два «Смит-Вессона», оба «Милитари энд полис» 1902 года, и бельгийский наган, внешне отличающийся от нашего в основном более толстым дулом. Весь «огнестрел» был нулевым, воронёно-масляные стволы практически «не стрелянные», как говаривал оружейный барон в одноимённом фильме. Один «Смит-Вессон» я поднял, повертел в руках и на всякий случай засунул в правый боковой карман кителя. Мало ли…
Тут же к стеночке была прислонена ещё и винтовочка. Аккуратная, довольно непривычного для русского человека вида, поскольку было в ней что-то смутно напоминавшее появившийся спустя десятилетие с лишним автомат Фёдорова, только без магазина (хотя, скорее уж, это в автомате было нечто от неё).
Блин! Да это, никак, тот самый винтарь мексиканца Мануэля Мондрагона, который с 1903 года клепала швейцарская фирма SIG – по факту, вроде бы первая в мире самозарядка, под патрон то ли 7, то ли 7,5 мм. Впоследствии уважаемая, например, пилотами Первой мировой прогрессивная штука, про которую во время Русско-японской войны в мире вообще мало кто знал. Да, «клиент» действительно постарался максимально (но всё-таки, надо признать, недостаточно) вооружиться за счёт «внутренних ресурсов» 1904 года. Всего в нору натащил, хомяк, за исключением разве что станковых пулемётов. Ну мне-то винтарь сейчас был точно без надобности…
Самого лежавшего лицом вниз метрах в пяти от меня «клиента» припадочно передёргивало, а его «спецкостюм» теперь даже не дымился, а скорее слегка горел. Небольшие язычки этакого синеватого газпромовского пламени весело плясали на его плечах и спине.
Бог ты мой, не загорелось бы от него что-нибудь ещё, тем более что огнетушителя нигде нет, да и как подобное недоразумение тушить? Водой облить – чего доброго, коротнёт. Землёй засыпать? Так лопаты тоже нет…
Хотя нет, спустя минуту я понял, что зря забеспокоился, огонь этот не усиливался и никуда дальше не распространялся, а значит, можно было особо и не спешить с тушением.
Вместо этого я подошёл к нему и от всей широкой русской души пнул недогарка под зад. Он замычал.
– Слышь, чудило, что ты успел рассказать японцам, кроме полной истории этой войны?
– Практически ничего, а жаль, – перевела автоматика его маловнятную, похожую на стоны и охи речь.
– Замечательно! И зачем ты это сделал, сволочь? Чем лично тебе-то русские не угодили? – уточнил я.
И тут на меня обрушился поток не очень внятной, но явно германоязычной ругани:
– … Shande uber die Menschheit… Parasiten… der Ziefer… Schimmel… des Mitgefuls unwurdig… du hast kein Zukunft… das solltest du nicht sein…
В общем, если не вдаваться в детали, мы с вами, ребята (ну то есть те, кто населяет шестую часть суши), – позор человечества и цивилизации, паразиты, вредные насекомые и плесень на харе планеты. Ну и, соответственно, мы недостойны сочувствия, у нас нет будущего, и нас не должно быть.
Эк удивил! Допустим, в родных временах я, после февраля 2022-го, слишком часто слышал и читал подобные монологи убогих. Настолько часто, что даже привык, а потом перестал это читать и слушать. Но этот-то чудик на букву «м» явился откуда-то из-за длинной череды последующих столетий, и странно, что подобные воззрения насчёт нас просуществовали столь долго. Ведь объяснили же в какой-то момент, что, раз «за речкой» нет лояльного населения и освобождать кого-либо в ущерб себе мы вовсе не собираемся, всех носителей подобной философии должны были рано или поздно поубивать. Или мы опять чего-то недоработаем и в относительно отдалённом будущем на свет божий будут по-прежнему всплывать вот такие, странные до крайности, выбрыки и высеры недобитой нацистской шелупони?
Казалось бы, какие такие у него претензии к России и русским? Что-то сугубо и глубоко личное, раз он успокоиться не может? Кто-нибудь из далёких предков глобально проиграл очередной «Дранг нах Остен»? Поехал наёмничать на благо жовто-блакитной мрази и ему там не просто оторвали башку, а ещё и обоссали? Или его разные там прапрапращуры пребольно
