Гроза над Польшей - Андрей Максимушкин

– Вам еще осталось устроить наглядную агитацию о вреде пьянства, – хмыкнул Виктор Котлов. Он считал, что нельзя бороться со злом такими методами. – Разложить на центральной площади наглядное пособие. Вот, полюбуйтесь: печень трезвенника, а вот рядом печенка человека, пившего всю жизнь и от вудки помершего.

– Слово «печенка» употреблено специально? Я не русский, но разницу понимаю.

– Как насчет такой агитации?

– Благодарю за хорошую идею, – по лицу Юргена Оста невозможно было понять, шутит он или нет.

Поздно вечером Виктор Котлов шепнул пару слов на ухо Алексею. Пора сматывать удочки и отдавать швартовы. В буквальном смысле слова. Дима Комаров как раз проявлял трудовой героизм, помогая рыбакам распутывать сети и выгружать из лодки улов. Заодно он случайно бросил пару весел в прогулочный катер. Посудина Диме понравилась: небольшая, стальная, легкая и с мотором. Последнее для пленников было особо ценным.

Алексей Черкасов отложил в сторону заготовку корзины, прицепил к поясу нож, сегодня вечером позаимствованный у Анжея, и громко изъявил желание прогуляться до ветра. Дескать, живот пучит, не любит крестьянское брюхо жареных лещей. Ответом послужили незамысловатые шутки на желудочно-туалетную тему. Этого Черкасов и добивался.

Через четверть часа Виктор Котлов вспомнил, что ему надо срочно пообщаться с Франтишеком, рыболов обещал ему показать пару приемов вязания сетей. Пора напомнить, пока не забыл, и пока все спать не легли. Выйти из дома ему никто не мешал. Народ собрался у печки и травил партизанские байки.

Виктор Николаевич дошел до соседнего дома и вдруг, словно о чем-то вспомнив, махнул рукой и свернул к бане на участке старшего сына Франтишека. Место было тихое. В тени старой сливы рядом с навесом Котлова уже поджидали Черкасов и Комаров.

– Все спокойно?

– Тихо, адмирал, – Алексей незаметно перенял у Юргена Оста манеру обращения к моряку.

– Ждем Рината и тихонько, огородами к причалу. Старлей, ты катерок проверил?

– Порядок. Пришвартован парой веревок, на тумбы петли накинуты. Весла я взял. Бензин, думаю, есть.

– Думаю или есть? – улыбнулся Виктор Николаевич, его откровенно позабавило применение термина «тумба» по отношению к вбитым в дно тонким бревнышкам, к которым обыкновенно и привязывали лодки.

– Не проверял. Но когда мы шли к месту сбора банды, топлива оставалось чуть меньше половины бака.

– Если хватит на десять верст, будет просто здорово, – сказал Алексей.

Во дворе послышался шорох, кто-то хрустнул веткой. Между сараями мелькнула тень. Виктор Николаевич отступил к поленнице и взялся рукой за как нельзя кстати забытую кем-то острогу. Алексей и Дмитрий разошлись в стороны. Если доглядчик один, скрутить его и спрятать в бане.

– Это Ринат, – прошептал Черкасов, – походка его.

Действительно, кравшаяся вдоль сараев тень отделилась от стены и направилась к бане. Характерный силуэт, нескладная фигура штурмана. Это он.

– Слишком быстро пришел, – заметил Виктор Котлов.

При этих звуках Ринат шарахнулся в сторону, задев кустик смородины.

– Не шуми, – раздался зверский шепот летчика.

– Тьфу, шайтан ночной! – выругался Халиуллин.

– Оторвался чисто? – Виктор Котлов, не мешкая, перешел к делу.

– Да, пошел со Збыхом искать Оста.

– А этот где потерялся?

– Говорят, по деревне колобродит, но его никто не видел.

– Час от часу не легче, – буркнул Алексей.

– Так даже лучше, – ободрил товарищей Виктор Котлов.

По мнению вице-адмирала, партизанский капитан пошел на встречу с нужным человеком. И встреча эта за околицей. Наверное, не надо бойцам видеть связника. Другие варианты казались маловероятными. Как заметил Виктор Котлов, партизанский командир человеком был информированным, кроме заявленного состава боевиков у него определенно были еще связники, осведомители и разведчики. Ни один человек их не видел, но Ост всегда был в курсе последних изменений ситуации, при необходимости быстро связывался с нужными людьми.

– Пойдемте, время дорого, – Алексей Черкасов первым скользнул за баню и двинулся вдоль плетня, стараясь выбирать дорогу так, чтоб постоянно находиться в тени построек или садовых деревьев.

До причалов добрались без приключений. Пару раз пришлось прятаться, ждать, пока мимо не пройдет повстанец или родич Франтишека. Но никто ничего и не заметил. Собак не боялись. Пара местных зверюг неопределенной породы давно привыкла к гостям и совершенно на них не реагировала, даже ночью, только если те не несли к будке что-нибудь мясное и вкусное.

Пока товарищи сидели, притаившись за ивняком, Виктор Котлов подбежал к мосткам и перепрыгнул через борт катера. Темно, конечно, как у негра в дупе, но весла на месте, целых две пары, в носу комом свален тент, от мотора пахнет бензином. Разбираться в работоспособности этого агрегата времени нет. А вот и швартовы. Накинутые на колышки веревки – угоняй, не хочу!

Еще немного, и здравствуй, свобода! Сейчас прибегут товарищи. Несколько секунд на то, чтоб отвязать катер. Оттолкнуться от причала. Минут пять дрейфовать, пока течение само не отнесет катер от берега, и можно браться за весла. Утром разберемся. На Висле много городов и просто поселков, где есть полицейские участки.

– Я так и думал, что вас потянет на водную прогулку, – прозвучал с берега насмешливый голос Юргена Оста.

– Не спится, народу много, душно, – нашелся Виктор Николаевич.

– Да, воздух на реке свежий, холодком тянет. К утру будет еще холоднее. Не простыть бы вам. Давайте на берег, – заботливо предложил Ост.

Котлов медленно, осторожно перебрался через борт, проклятая лодка качалась, днище пыталось выскользнуть из-под ног. Утвердившись на мостках, он с кряхтеньем разогнул спину. Не следовало показывать, что ты в хорошей форме. Слабость и старость вызывают сочувствие и чувство превосходства, не стоит этим пренебрегать.

Из-за лежащей на берегу лодки выступили две тени. Еще один повстанец показался с другой стороны. Призрачная надежда обмануть Юргена, заболтать и отправить в нокаут резким ударом улетучилась, растаяла, как утренний туман. Проклятый герой Сопротивления не случайно оказался на берегу.

– Ребята, а что там такого интересного в кустах? – раздался радостный голос Марко.

Ну кто же еще? Лица на фоне темного берега не различить, но фигура узнаваема.

Поравнявшись с Остом, Котлов различил в руках партизан автоматы. Серьезно приготовились к перехвату беглецов.

– Кто мне говорил, будто ночью у берега ужей кишмя кишит? – резко спросил Алексей, обращаясь к Марко.

– Так должны быть. Ты под ноги смотри.

– Ни одного не видел.

– А зачем тебе ужи?

– Посмотреть хотел, правда ли лягушек на лету ловят.

Если не удалось тихонько уплыть, приходится играть, делать вид, будто ничего страшного не произошло, все идет, как и должно, по плану. Побег все равно провалился. В драку лезть бесполезно. Хотя… Виктор Николаевич «оступился» и чуть было не упал на Юргена Оста. Партизан легко шагнул в сторону и любезно поддержал моряка за руку, да так ловко, что вместо того, чтоб сделать подсечку и сбить Оста, Виктор Котлов сам чуть было не шлепнулся носом в песок.

– Осторожнее, адмирал, бревна, палки раскиданы, плавник. Не ровен час, и ногу можно сломать.

– Спасибо, – последняя попытка переиграть ситуацию с треском провалилась.

– Виктор Николаевич, не заметили, бензин в моторке есть? – поинтересовался Марко. Разговор шел на русском.

– Не видно ничего. Темно. Но в баке что-то плескалось.

– И я забыл проверить. Жаль.

– Катер заметный, – вступил в разговор Комаров, – с реки его хорошо видно. В Польше речная полиция есть?

– Встречается. Еще не всю перестреляли, – грубовато пошутил Марко.

– Это хорошо, что вечером решили к реке прогуляться, – глубокомысленно заявил Юрген Ост. – Завтра утром отправляемся в путь. Катер и одна лодка. Нам как раз хватит.

– Куда поплывем? Вниз по реке, по течению? – интересуется Черкасов.

– Вниз опасно. Под Варшавой слишком шумно. И не сможем мы незамеченными город миновать, а там уже граница, усиленные патрули. Нет, мы пойдем вверх по течению. Я правильно выразился? По воде ходят, а не плавают?

– Моряки в море ходят, по рекам ходят. А кто по воде плавает, тот не моряк, – отшутился Котлов. Далеко не все сухопутные понимают разницу, Юрген хотя бы наслышан.

Вот так они и поплелись к дому. Виктор Николаевич закурил трубку. Табак помог пережить горечь поражения. Грусть еще лежала на душе тяжелым камнем, но рассудок напомнил, что не все потеряно: раз их не расстреляли на берегу, значит, они еще нужны Юргену Осту. Простая такая циничная философия.

Каждый прожитый день открывает перед тобой новые шансы и возможности или закрывает старые. Но это если ты раззява и не сумел воспользоваться подарком судьбы. Тихонько распрощаться с навязчивым капитаном на воде не получится, но кто знает – куда их занесет в конце плавания?