Догоняющий радугу - Алекс Ведов

Насилие — основной лейтмотив истории человечества.

Вся история — сплошной пример того, что распоряжаются жизнью в основном те, кто ее не ценят.

Люди, чьи имена сохранила и донесла до нас история, в большинстве своем были эффективными организаторами, идеологами, вдохновителями и руководителями массовых убийств.

Немного есть областей, в которых люди проявляют столько же упорства и изобретательности, сколько в ограничении свободы других людей.

Никакое общественное устройство не может полностью устранить из человеческих взаимоотношений элемент эксплуатации — хотя бы потому, что его невозможно выделить из жизни «в чистом виде», как нельзя отделить море от впадающих в него рек. Можно только минимизировать этот элемент и придать ему цивилизованную маскировку, что разными способами и с переменным успехом делает современное общество.

В отношениях с природой у человечества может быть только одна выигрышная стратегия — сотрудничество. Все другие рано или поздно ведут к проигрышу.

Если философия — это любовь к мудрости, то образ жизни и мышления, который сформирован и диктуется современной цивилизацией, с полным правом можно назвать антифилософским.

На смену эпохам мыслителей и созерцателей пришла эпоха деятелей, и похоже, что других эпох уже не будет.

Те, кто руководствуются в жизни принципом «хоть как, но быстрее», зачастую опережают тех, чей принцип «лучше, но постепенно», и оказывают решающее влияние на развитие и исход событий. В этом причина многих комедий и драм, но чаще всего — трагедий.

Если государство для гражданина является всем, то данный гражданин для этого государства является ничем.

Где мало ценят человеческую жизнь и достоинство, там много говорят о долге.

Во все времена для всех государств воин был нужнее, чем мыслитель.

Всеобщее равенство должно быть в правах, но не может быть в правоте.

Весь ход развития человечества неопровержимо свидетельствует: государство, сделавшее войну своим главным делом, отстанет в развитии от других и в долгосрочной перспективе проиграет.

Все согласны с тем, что власть портит людей, но при этом всегда находится множество желающих проверить это на собственном опыте.

Где святыни, там и жертвоприношения.

Многие из тех, кого принято считать самыми масштабными злодеями в истории, никого сами не убивали. Но они много писали или выступали публично.

Абстрактный гуманизм применительно к действительности всегда проигрывал и будет проигрывать конкретному антигуманизму.

Человек по мере взросления приспосабливается к жизни в социуме так же, как животное — к жизни в природе. И этот процесс регулируется не предустановленными правилами поведения в обществе, нравится это кому-то или нет, а самими обстоятельствами жизни. Интересно, что эту, в общем-то, нехитрую истину люди с достаточно высокими нравственными задатками осознают довольно поздно, многие даже в зрелом возрасте. В то время как люди, не слишком обремененные моральными убеждениями, понимают это с детства на собственном примере.

Что хорошо для всех, очень отличается от того, что хорошо для каждого в отдельности. То же и с тем, что плохо.

Любой социальный институт внутри общества или государства — от церкви до армии и, разумеется, само общество или государство — возникает, существует и развивается как система реализации определенных глубинных психологических потребностей людей, имеющих общезначимый, массовый характер.

Чем меньше свободы у людей, тем более уродливы формы их взаимоотношений.

Если в организации (независимо от ее величины и рода деятельности) выполняются лишние дела — это верный признак того, что в ней есть лишние люди.

Лучше всего живут в такое время и в таком месте, когда и где новости никому не интересны.

Если «судьбоносное» время затягивается, то приносит одни всеобщие беды.

Вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» с легкой руки классика муссируются у нас давно, а не менее важные вопросы «Кто прав?» и «Чего не надо делать?» совсем забыты.

В обществе, где думают немногие, властителем дум может стать кто угодно.

Кто бы объяснил мне, почему то, что для каждого является первой жизненной необходимостью, в конституциях декларируется как «права человека»?

Суть законов сводится к тому, что следовать своей природе позволительно не всегда, не во всем и не каждому.

Когда клоуны находятся у власти, народу не до смеха.

Власть и юмор никогда не были и не будут друзьями.

Сократ, гуляя по афинскому рынку, удивлялся обилию ненужных для него вещей. Что бы он сказал об этом сейчас?

Тоталитарная идеология отрицает в человеке именно то, что придает его жизни самоценность.

Социальность человека есть прямое следствие того, что у него есть тело. Если тебе это утверждение кажется странным, попробуй представить общество, состоящее из бесплотных индивидуумов.

Никак не могу привыкнуть к мысли, что есть столько людей, не подозревающих о моем существовании, но при этом претендующих на те или иные формы власти надо мной.

Чем больше ложь, тем более сильными чаяниями она спекулирует.

Абсолютное равенство прав и возможностей имеет место только на кладбище.

В отдельных случаях и на короткое время общество может быть изменено к лучшему насильственным путем. Но не на долгосрочную перспективу. Для человека это верно тем более.

У всякой тоталитарной системы неявным, но главным врагом является не другая общественная система или класс, а нормальный, здравомыслящий человек.

Мне кажется, наблюдаемое сейчас во всех сферах жизни торжество «одноразовых ценностей» — это признак или заката цивилизации, или того, что наступает какой-то критический момент ее развития.

Если так называемые «продвинутые пользователи» востребованы обществом больше создающих то, чем пользуются эти «продвинутые», — то продвигается такое общество к деградации.

Чтобы внести реальный вклад в любое направление развития цивилизации, нужно быть по натуре или новатором, обладающим здоровым консерватизмом, или умеренным консерватором, не лишенным в душе новаторского начала. Консерватизм и новаторство в чистом виде редко бывают продуктивны.

Жизнь вообще и твоя жизнь в частности

Если и признать, что вся жизнь — это игра, то надо признать, что игра эта весьма жестокая: нас в нее втянули без нашего участия и согласия; добровольно выйти из нее не так-то легко; в ней нет правил; наконец, в ней никто не выигрывает, а если кто и получает призы, то чаще всего это либо не те, кто их заслужил, либо не те призы, которые по праву заслужены.

Ты спрашиваешь, в чем смысл жизни? Я скажу тебе, если ты мне сначала объяснишь, что такое «жизнь» и что такое «смысл».

Никто не рождается для того, чтобы оправдывать чьи-то ожидания.

Как может быть что-то обязательное в жизни, которая сама по себе не обязательна?

Необязательное более фундаментально, чем обязательное, оно первично, изначально по отношению к обязательному. И сама жизнь, и все лучшее в ней имеют своим источником необязательное.

Религиозное мировосприятие выработало множество негативных трактовок человеческой жизни в целом, как она есть: долг, который надо отдать; задача, которую надо решить; работа, которую надо выполнить; ошибка, которую надо исправить, и т. д. Если признать частичную правоту таких трактовок, то, на мой взгляд, самая удачная из них — это та, согласно которой жизнь есть болезнь, которую можно и нужно попытаться вылечить, но еще лучше — предупредить.

Способность осмыслить жизнь в целом важна потому, что без этого человек будет оставаться только механизмом, выполняющим вложенные в него биологические и социальные программы.

Жизнь дается человеку не для того, чтобы он посвятил себя уходу от нее.

В том, что люди делают вынужденно, смысла не больше, чем в том, что они делают от скуки.

Пути человека так же неисповедимы, как и пути Господни.

Забота — это основная ткань, из которой соткана человеческая жизнь.

Кроме конца, никакие события в жизни нам не гарантированы; однако конец жизни — это не событие.

Как легко быть мертвым и как трудно быть живым!

Если ты примирился с мыслью о неизбежности собственной смерти, то примиришься и с мыслью о смерти любого другого существа.

Смерть находится не впереди, а вокруг.

Трезвый и реалистичный взгляд на жизнь, как ни крути, всегда оказывается ближе к пессимизму, чем к оптимизму.

Все необходимое входит в жизнь через те же двери, через которые в нее входят страдание и смерть.

Какой бы способностью к пониманию ты ни обладал, не пытайся относиться с пониманием решительно ко всему, с чем ты сталкиваешься в жизни.